Александр Дюма - Анж Питу
— Пропустить его? — спросил Питу.
— Друг мой, — сказал Флессель, — осмелюсь заметить, что для несения караула у моих дверей вы одеты чересчур легкомысленно. Если вы намерены здесь остаться, прикройте, прошу вас, грудь патронной сумкой, а спиной прислонитесь к стене.
— Пропустить его? — повторил Питу, глядя на г-на де Флесселя и показывая своим видом, что он невысокого мнения об услышанной шутке.
— Пропусти, — сказал Бийо.
Питу освободил проход.
— Быть может, вы напрасно отпускаете этого человека, — сказал Марат, — он был бы превосходным заложником; впрочем, тревожиться не о чем, я его из-под земли достану.
— Лабри, — сказал купеческий старшина, садясь в карету, — здесь сейчас будут раздавать порох. Если ратуша вдруг взорвется, я не хочу видеть, как полетят осколки. Подальше от них, Лабри, подальше!
Карета покатилась к воротам и выехала на площадь, где уже начинали роптать четыре или пять тысяч парижан.
Флессель испугался, что его отъезд вполне могут счесть за бегство.
Он по пояс высунулся в окно.
— В Национальное собрание! — приказал он кучеру.
Толпа в ответ разразилась бешеными аплодисментами.
Марат и Бийо слышали последние слова Флесселя с балкона.
— Даю голову на отсечение, что он едет не в Национальное собрание, а к королю, — сказал Марат.
— Вернуть его? — спросил Бийо.
— Нет, — отвечал Марат со своей отвратительной усмешкой. — Будьте покойны, как бы он ни поспешал, мы его опередим. А теперь займемся порохом!
— Займемся порохом! — согласился Бийо.
И они вместе с Питу двинулись по лестнице вниз.
XV
ГОСПОДИН ДЕ ЛОНЭ, КОМЕНДАНТ БАСТИЛИИ
Господин де Флессель говорил правду: в подвалах ратуши было восемь тысяч фунтов пороха.
Освещая себе дорогу фонарем, Марат и Бийо вошли в первый подвал; фонарь они подвесили к потолку.
Питу остался караулить у входа.
Порох хранился в бочонках примерно по двадцать фунтов в каждом. Люди выстроились на лестнице и стали передавать эти бочонки по цепочке.
Сначала поднялась суматоха. Неизвестно было, хватит ли пороха на всех, и каждый спешил скорее получить свою долю. Но командиры, назначенные Бийо, сумели навести порядок, и дело пошло веселее.
Каждому гражданину досталось по полфунта пороха — этого количества должно было хватить на тридцать — сорок выстрелов.
Но когда все оказались при порохе, выяснилось, что очень мало у кого есть ружья: они были самое большее у пятисот человек.
Раздача пороха еще продолжалась, когда часть разъяренной толпы, требовавшей ружей, ворвалась в залу, где шло собрание выборщиков, обсуждавших организацию национальной гвардии, о которой говорил Бийо придверник. Они как раз постановили, что гвардия эта должна состоять из сорока восьми тысяч человек. Гвардия существовала пока только на бумаге, но уже шли споры о том, кто будет ею командовать.
Народ заполонил ратушу в тот момент, когда споры эти были в самом разгаре, и сам превратил себя в гвардию. Он рвался в бой. Ему недоставало только оружия.
Тут раздался стук колес: к ратуше подкатила карета. Это возвращался купеческий старшина: ему не дали проехать, хотя он предъявил приказ короля явиться в Версаль, и силой вернули в ратушу.
— Оружия! Оружия! — требовали от него со всех сторон.
— У меня оружия нет, — сказал Флессель, — но оно должно быть в Арсенале.
Ответом был крик:
— В Арсенал! В Арсенал!
И толпа, состоящая из пяти или шести тысяч человек, хлынула на Гревскую набережную.
Арсенал, однако, был пуст.
С гневными криками народ возвратился в ратушу.
У старшины оружия не было, а точнее, он не хотел его давать. Парижане не отступали, и ему пришло на мысль послать их в картезианский монастырь.
Картезианцы отперли ворота, но, несмотря на самые тщательные поиски, мятежники не обнаружили у них даже карманного пистолета.
Между тем Флессель, узнав, что Бийо и Марат еще не покинули подвалов ратуши и раздают там порох, предложил послать депутацию выборщиков к де Лонэ с просьбой убрать пушки.
Пушки эти, высовывавшиеся из бойниц, со вчерашнего дня служили предметом величайшего возмущения толпы. Флессель надеялся, что, если их уберут, народ удовлетворится этой уступкой и разойдется.
Депутация только что отбыла, как возвратилась назад разъяренная толпа, отправленная Флесселем к картезианцам.
Услышав гневные крики, Бийо и Марат поднялись во двор.
Флессель, стоя на нижнем балконе, пытался урезонить народ. Он предлагал принять декрет, предписывающий округам выковать пятьдесят тысяч пик.
Народ был уже готов согласиться.
— Положительно, этот человек — предатель, — сказал Марат.
И, обернувшись к Бийо, добавил:
— Ступайте в Бастилию и сделайте то, что собирались. Через час я пришлю к вам двадцать тысяч человек с ружьями.
Бийо с самого начала проникся большим доверием к этому человеку, чья слава была так велика, что дошла и до Виллер-Котре. Он даже не спросил, откуда Марат рассчитывает добыть столько ружей. В толпе он разглядел какого-то аббата, который, разделяя всеобщее воодушевление, кричал вместе с остальными парижанами: «На Бастилию!». Бийо не любил аббатов, но этот ему понравился. Он поручил ему раздавать порох; бравый аббат согласился.
Тем временем Марат взобрался на каменную тумбу. Кругом стоял ужасающий шум.
— Тихо! — произнес он. — Я Марат и хочу кое-что сказать вам.
Все до одного замолчали словно по волшебству и впились глазами в оратора.
— Вам нужно оружие? — спросил Марат.
— Да! Да! — ответили тысячи голосов.
— Чтобы взять Бастилию?
— Да! Да! Да!
— Прекрасно! В таком случае идите за мной, и вы его получите.
— Где же?
— В Доме инвалидов, там хранится двадцать пять тысяч ружей.
— В Дом инвалидов! В Дом инвалидов! В Дом инвалидов! — закричали все хором.
— А вы, — обратился Марат к Бийо и только что подошедшему к нему Питу, — идете в Бастилию?
— Да.
— Постойте; может случиться, что до прихода моих людей вам потребуется помощь.
— В самом деле, — согласился Бийо, — это возможно.
Марат вырвал листок из маленького блокнота, написал карандашом два слова: «От Марата» и поставил какой-то знак.
— Что же мне делать с этой запиской, ведь на ней нет ни имени, ни адреса? — удивился Бийо.
— Адреса у того, к кому я вас посылаю, нет, а имя его известно всем. Справьтесь у первого попавшегося вам рабочего о Гоншоне — Мирабо народа.
