Луи Буссенар - Том-Укротитель
— О да, я знаю, что без вас погибла бы на манеже. Вы спасли меня. Без вас мои родители умерли бы, не выдержав мучительных страданий. И без вас я была бы одна на этом свете… без поддержки, без надежды… наедине с болью в сердце.
— Я не это хотел сказать, мисс Джейн. Не стоит преувеличивать мои скромные заслуги. Любой уважающий себя мужчина поступил бы точно так же на моем месте. А судьбу я благодарю за то, что могу видеть вас, слышать, разделять ваши радости и надежды, что-то значить в вашей жизни, в конце концов!
Девушка с волнением слушала Тома и вспоминала его недавнее признание в любви. А наш герой, понимая, что наступает решающий момент в его жизни, тоже начал волноваться:
— Если б я мог сказать, мог выразить…
— Говорите, говорите же, не бойтесь!
— Хорошо! Дорогая мисс!.. Дорогая Джейн! Я хочу быть всегда рядом с вами! Стать самым преданным другом, защищать вас от опасностей!
Она медленно поднялась, протянула ему руку, решительно и нежно ответила:
— Я стану вашей преданной подругой, мой дорогой!.. Рядом с вами мне ничего не страшно!
Том молча склонился и поцеловал девушке руку. Она тихо добавила:
— Вместе на всю жизнь.
Мистер Диксон и его жена продолжали издали наблюдать за Томом и Джейн. Догадываясь, о чем говорят молодые, Гризли-Бен не смог сдержать довольной улыбки:
— Дорогая, вы не находите, что эти дети составляют великолепную пару?
— Еще как нахожу!
— А что вы думаете о нашем Томе?
— Я была бы счастлива назвать его своим сыном и полагаю, что мы будем иметь такую возможность очень скоро.
Конец второй частиЧасть третья
МЕСТЬ СИЛКВАЙЕРА
ГЛАВА 1
Детектив и Укротитель обсуждают план действий. — Образцовый полицейский пренебрегает законом. — Хитрые маневры сыщика. — Похищение средь бела дня.
— Привет, Том! Как дела?
— Силквайер! Я начал уже беспокоиться. От вас так долго не было вестей.
— Ну как же! Вчера я отправил вам записку.
— Мы получили ее сегодня утром. Впрочем, несмотря ни на что, рад вас видеть. И все-таки, подумать только, — пятнадцать дней ни слуху ни духу!
— Пришлось немного поработать… исчезнуть на время, чтобы спокойно заниматься делом.
— Но зачем писать? Ведь есть телефон!
— Он все равно что беспроволочный телеграф…[135] ведь известно, что сообщения перехватываются… Вы должны это знать.
— Да…
— Словом, вы получили мое письмо, с моей нетронутой печатью, а вслед за ним прибежали сюда, в это укромное гнездышко. Отлично! Наконец-то мы поговорим, а заодно выпьем по чашечке чаю, ведь мы любим чай, как все наши соплеменники!
Друзья уселись за стол и принялись с удовольствием мелкими глотками прихлебывать душистый напиток.
Разговор начал детектив. Он спросил Тома без всяких предисловий, прямо в лоб:
— Что вы думаете о своем бывшем сопернике, затем друге и снова противнике, чуть было не ставшем вашим тестем?
— Вы имеете в виду Джонатана-Джонатана?
— Так точно.
— Гм… Что я о нем думаю? Это прежде всего неисправимый пьяница… богач. Один из сотни промышленных магнатов[136], которыми так гордится страна. Величает себя не иначе, как платиновый король. Каков, а?
— Король-то он абсолютно голый. А вот выпивоха действительно знатный.
— Что вы хотите сказать?
— Мистер Джонатан — банкрот. У него остались только желудок да неистребимая тяга к горячительным напиткам.
— Не понял.
— Богатство погубило отца мисс Лизи. Не потянул, кишка оказалась тонка. Словом, ему далеко до Вандербильда[137], Астора[138] или Пирпонта Моргана[139]. Не тот размах, не те масштабы.
— Поэтому-то он прибегает к разным уловкам?
— Да еще каким, мой друг. Последние дни я следил за ним непрерывно. Вся эта история с арендой цирка и вашей несостоявшейся свадьбой показалась мне подозрительной. Ваш рассказ окончательно расставил все точки над «i».
— А как же мисс Лизи?
— Она ничего не знает, я в этом уверен. Ее интерёсуют только светские развлечения.
— Слава Богу! И что же мистер Джонатан?..
— Итак, наблюдения за Джонатаном позволили обнаружить, что среди его знакомых попадаются весьма и весьма подозрительные личности… И одна из них вызывает особый интерес.
— Кто, если не секрет?
— Отец Лизи является большим другом некоего Спринга… Уолтера Спринга. Вам знакомо это имя?
— Об этом человеке, если мне не изменяет память, несколько раз в очень уважительном тоне упоминали у Джонатанов.
— Спринг, хотя, я думаю, его зовут иначе, живет на Монтгомери-стрит, живет роскошно. Правда, никто не знает, на какие средства. Время от времени он таинственно исчезает, затем так же внезапно появляется.
— А вы не пробовали его выследить? Вы же в этом деле непревзойденный мастер, как, впрочем, и ваши коллеги.
— Неоднократно. Но он постоянно исчезает в китайском квартале. А там работать невозможно.
— Странно! Опять китайский квартал!
— В том-то и дело! Меня это тоже удивляет и интригует. А Спринг между тем через некоторое время снова выплывает наружу, но уже с мешком долларов. Теперь вы понимаете, как он меня заинтересовал?
— Еще бы!
— Не имея возможности контролировать Спринга в китайском квартале, я старался не упускать его из виду, пока он находился на Монтгомери-стрит. Это была труднейшая игра, и я, кажется, выиграл. На протяжении нескольких дней и ночей мои люди не сомкнули глаз, наблюдая за Спринтом. Фиксировались[140] малейшие факты его поведения, пока мы не обнаружили главное.
— Браво!
— Подождите, мой друг! Я сказал — главное. Это так, но только в случае, если моя гипотеза[141] верна.
— В чем же дело? Надо проверить — и все!
— Именно поэтому я попросил вас прийти. Мне нужна ваша помощь.
— Дорогой мистер Силквайер, располагайте мной!
— По правде сказать, только на вас и приходится рассчитывать. Я собираюсь действовать в нарушение закона, не прибегая к услугам полиции и даже моих самых преданных подчиненных. И не поставлю в известность шефа.
— Но почему вы решили поступить именно так?
