Анна Барт - Месть из прошлого
А Мур? Отчего Мур не предложил остаться со мной? Конечно же я не собиралась провести с ним романтическую ночь, но он так незаметно исчез, что я, если бы даже и захотела, ничего не успела бы сказать.
От глупых мыслей по позвоночнику пробежали мурашки, а в желудке, как говорят американцы, «закопошилась стая бабочек».
Стараясь не паниковать, я открыла следующую дверь, за которой обнаружила чистую крохотную ванную комнату. Небольшое оконце, забранное решеткой, находилось под самым потолком. Я встала на крышку унитаза и дотянулась до оконца. Оно было открыто, из него тянуло жаром душной ночи, но ни единого звука не долетало со спящей улицы.
Может, попробовать выбраться отсюда и найти машину Мура, оставленную около рассыпающегося от грязи дома Алена? Но как отыскать этот дом ночью в незнакомом городе? На дворе стояла темнотища, хоть глаз выколи.
Как же так получилось, что, разыскивая подтверждения законного царствования Марины Мнишек, я попала невесть куда?
Вдруг площадка перед оконцем залил яркий свет. Я затаила дыхание за своей решеткой.
– Ты собак спустил? – послышался низкий «шаляпинский» голос.
Ответа на вопрос я не разобрала, но услышала цокот каблучков.
– Домой? – миролюбиво поинтересовался тот, кто спрашивал о выпущенных на волю собаках. – А кто «крышей» сегодня заниматься будет?
– Не я, – ответило мелодичное сопрано. – Она сегодня капризничает, сердится и пьет, Эрвина меня отпустила. Ой, только собаку попридержи, пока в машину не сяду.
– Не спеши, – миролюбиво ответил бас. – Новенькую предупредила? Чтоб не выходила?
– Два раза, – прозвенело сопрано. – Она сказала Эрвине, что наш гость отрывается по полной.
Взревел мотор, зашуршали шины по сухому гравию. Вытянув шею, я увидела красные огоньки отъехавшей к воротам машины.
Потом под окном раздалось громкое чавканье, и показалась собака размером с хорошо упитанного слона. Вид у нее был недовольный и пресвирепый. Уткнув нос в землю, животное неторопливо пробежало мимо оконца, виляя хорошо откормленным и натренированным телом.
Свет погас, двор опять погрузился в темноту.
Так, в любом случае поиски развалюхи Алена-грязнули на сегодняшний вечер отменяются – из дома я ни ногой. Вот и решай дилемму – остаться ночью совершенно одной в незнакомом борделе или быть съеденной зубастым волкодавом?
Я аккуратно спрыгнула с крышки унитаза, тихонько подошла к двери, покрутила ручку и приложила ухо к замочной скважине. В доме царила такая же мертвая тишина, как и на улице.
Странно. Разве в борделях ночью не должен царить праздник веселья и любви, предлагаемой хмельными красавицами всем без разбору гостям? Или бордель находится под прикрытием профсоюзов, кои строго следят за расписанием работающих девушек и выставляют всех клиентов ровно в 9 вечера?
Осторожно и бесшумно приоткрыв дверь, я высунула нос в темный коридор и на цыпочках вышла из комнаты, напряженно прислушиваясь к темноте.
Сначала я ничего не слышала, кроме шума монотонно гудящего кондиционера, но через некоторое время ухо уловило едва различимый говор. Я немного подумала, а потом почти на ощупь стала пробираться на звук приглушенных голосов где-то вдалеке.
Тихий гул раздавался из бара. Мур и Эрвина сидели в самом его углу, уютно устроившись на полукруглом диванчике и о чем-то очень миролюбиво беседуя, словно знали друг друга тысячу лет.
Застыв у входа в бар и подрагивая от струй холодного кондиционера, я отрешенно подумала: а вдруг Мур – та самая крыша, о которой говорила уезжавшая девушка? Которая «капризничает» и «отрывается по полной»? Тогда понятно, почему Эрвина не предложила ему остаться со мной!
Вот почему Муру приспичило заехать в богом забытый городишко. Встретиться с любителем старины, как бы не так! Только такая дура, как я, права Галка, могла поехать с неизвестным человеком неизвестно зачем и неизвестно куда!
Тихо-тихо я отползла назад, закрыла дверь, которая, кстати, оказалась без замка, осмотрела еще раз комнату и решительно подошла к комоду. Вытащила из него все ящики, сняла тяжеленные подсвечники и стала толкать по направлению к двери. Комод был из настоящего дерева, раритетный и тяжелый как черт, но я лихо передвинула его к двери, идеально загородив массивом дверной проем. Теперь никто в комнату ко мне не зайдет.
Не раздеваясь и не умываясь, свернулась калачиком на шелковом покрывале, тараща глаза в потолок. Время тащилось медленно, стрелки просто застыли на циферблате… Три часа ночи, четыре, пять…
Утешала меня только одна мысль. Машка поднимет дикую бучу, если не увидит меня завтра. Брат, естественно, знает, с кем я путешествую. Главное – не открывать дверь. На этой мысли я благополучно провалилась в сон.
Разбудил меня назойливый стук в дверь и шум голосов в коридоре. Дверь была задвинута комодом, и, естественно, никто войти в комнату не мог.
– Лиза! – надрывался невидимый Мур. – Что случилось?
– У тебя есть мобильник? – вместо приветствия сонно ответила я, выползая из-под скользкого покрывала и с огорчением рассматривая припухшие от почти бессонной ночи глаза в зеркало комода. – Не открою дверь, пока не наберешь номер брата.
За стеной послышалось удивленное покашливание. Через полчаса Мур принес мне мобильник и просунул через зарешетчатое оконцо в ванной комнате. Я переговорила с Машкой, потом с братом.
Сережка хотел узнать, благополучен ли был путь до Лас-Вегаса. От всех пережитых волнений я плохо соображала и поэтому честно ответила, что пришлось переночевать по дороге в одном из борделей Невады. Повисло недоуменное молчание, а потом, по обыкновению, громко и сердито проорав: «Не забудь прихватить телефончик заведения!», – Сергей дал отбой.
– Теперь выходишь? – спокойно поинтересовался Мур откуда-то из-за окна. – Поторопись, есть очень хочется.
– Да, – пробурчала я и попробовала отодвинуть комод от двери.
Вы не поверите, но я не то чтобы оттащить комод на место, а и на сантиметр отодвинуть его не смогла, и пропыхтела целый час, пытаясь сдвинуть проклятый с места.
Наконец между мебелью и дверью образовалась малюсенькая щель, через которую мне и удалось протиснуться в коридор, потной, злой и с дрожавшими от физического перенапряжения коленками. Дюжие секьюрити при виде меня не смогли сдержать смеха.
– Девчонка одна сказала мне утром, – заметил один другому, – что посреди ночи из соседней комнаты раздался странный шум. Она не могла понять, что происходит? Оказывается, наша гостья комодом дверь загораживала! – и мускулистые ребята громко заржали как сытые кони.
Я величественно прошла в бар, стараясь не обращать на зубоскалов внимания. Странно, но утром заведение не выглядело так зловеще, как вчера ночью. Пахло лавандовым мылом, хорошо заваренным кофе и сдобными булочками с корицей.
