Юрий Иванов-Милюхин - Разбойничий тракт
– Но подпорутшик, он, как это… карош малый.
– Короче, собирайся, я два раза не повторяю, – резко махнул рукой казак, злой на то, что его спутница первым делом вспомнила именно этого повесу. – Аллюр три креста, Софьюшка.
– Аллюр труа кгреста? – жена поджала губы и опустила голову. – Ви, месье д'Арган, когда надо галоп?
– Солнышко за горизонт упадет, и мы растворимся в ночи. Так оно будет вернее.
Подпоручик все не уходил, он словно что-то почувствовал. Наконец Дарган легонько толкнул его в плечо и сказал:
– Вы бы шли к себе, ваше благородие, а то нам отдыхать пора.
– Солдат, ты должен радоваться, что возвращаешься домой живой и невредимый, да еще с красавицей женой, – попытался обнять казака за плечи ловелас. – Посмотри, сколько калек вокруг, разве они кому-нибудь будут нужны? Гуляй, пока есть возможность.
– Мы свое еще возьмем, – увернулся от объятий Дарган.
– Где? И что у вас может быть, дикие леса с дремучими мужиками в берлогах?
– У нас лучше, чем в каменных клетях, – ощерился казак. – Мы такую свадебку сыграем, что вся деревня сбежится, пива не пожалею, медовухи. Дом построю, лошадей разведу, овец с коровами.
– Медову-ухи. – подпоручик приподнял кончики усов, пожевал губами. – Ладно, солдат, возвращайся в свою деревню, но знай, что в мадам Софи влюбился молодой гусар Леденцов, который приедет к тебе не только медовуху сосать, но и еще за кое-кем.
– Милости просим, ваше благородие, – бешено сверкнул зрачками Дарган.
Глубокой ночью, когда обозники забылись во сне, казак с женой обошли часовых и растворились в ночи. Как только вместо булыжников под копытами коней застучала проселочная дорога, Дарган облегченно вздохнул и отпил из баклажки несколько глотков вина. Его спутница, наоборот, покусывала губы от досады, она только начала понимать разбитное российское общество, и оно ей понравилось. Но Софи и не думала ставить в упрек Даргану его решение, она осознавала, что рано или поздно круг подозрений сомкнулся бы. Еще один прокол, подобный допущенному ею, и подпоручик принялся бы клянчить денег в долг. Она бы не отказала, он был душка, из тех, кто через какое-то время обязательно отплатил бы ей черной неблагодарностью. Маменькины сынки всегда поступают именно так.
Софи не знала, что этот безобидный ловелас уже доложил о мешках с деньгами командиру санитарного поезда, а тот в свою очередь получил пакет, в котором предписывалось до границы с Россией проверить всех подозрительных лиц. Еще в бумаге говорилось о вещи, имеющей государственную важность, – о золотой цепи с медальоном, принадлежащей высшему духовному лицу Франции. Именно эту цепь требовал найти французский король, поддержанный императором Александром Первым, из-за нее во всех направлениях были разосланы конные отряды.
Глава седьмая
Они остановились у харчевни, торчащей посреди села, состоящего из беленьких мазанок. Дарган обмотал конец уздечки вокруг бревна коновязи, подождал, пока спутница приведет себя в порядок. Из дверей уже выглядывал толстый улыбчивый хозяин.
– Прошу, панове, прошу, – певуче начал он зазывать гостей. – Есть горячие русские щи, суп, говядина на вертеле, бардзо свежая.
Дарган молча отцепил баклажку, вылил остатки подкисшего вина на землю. Он не хотел подавать виду, что совсем недавно поляки были его врагами, сейчас это было бы невыгодно.
– Есть все, и вино, и пиво старокралевецкое, ячменное, – тут же заголосил толстяк. – Только открыл новую бочку.
Софи подтянула ремень на поясе, заколола волосы красным гребешком. Она выпросила у Даргана шаровары и теперь щеголяла в них, как заправская казачка, решившая к штанам надеть французскую безрукавку со множеством шнурков впереди, а под нее – кофточку с пышными рукавами. На ногах женщины были красные сапожки с отворотами.
Этот наряд она стала носить недавно, как познакомилась с офицерами из обоза, до этого единственной формой служило простенькое платье. Покосившись в ее сторону, Дарган оглядел площадь, домики вокруг и, не заметив ничего подозрительного, переступил порог харчевни.
– Прошу, панове, – суетился вокруг выскобленного до белизны стола поляк средних лет. – Что подавать на первое, что на второе?
Из кухни наплывал сытный запах, из крана бочки, стоящей возле стойки, в кружку капала прозрачная жидкость, за ограждением суетилась молоденькая полячка, скорее всего, дочь хозяина. В помещении царили тишина и покой, словно война обошла это место стороной.
Когда на столе задымились тарелки со щами, с большими кусками мяса в них, Дарган снял головной убор, перекрестился и взялся за деревянную ложку, а жена последовала за ним. Эта маленькая француженка из высшего общества старалась во всем подражать супругу, она стремилась найти взаимопонимание с ним, слиться в единое целое, несмотря на то что многие вещи коробили ее тонкую натуру.
Когда было покончено с первым и со вторым, Дарган отпил из кружки хорошего вызревшего пива и подвинул баклажку к середине стола.
– Сливянки, брусничной? – вновь напрягся толстяк.
Он знал, что на этом дело не закончится, посетители обязательно наберут в дорогу вкусной домашней колбасы, овощей, желтых головок сыра и пышного подового хлеба. Русские проезжие были щедрыми на деньги, как, впрочем, и на все остальное, иногда и на зуботычины.
– Есть польская и русская водка, украинская горилка.
– Налей виноградного вина прошлого урожая. – Дарган посмотрел на жену, разомлевшую от горячего, ухмыльнулся в усы. – Да сухого наливай, без добавок, а если такого нет, то и крепленое сойдет.
– Бардзо добже.
Они успели допить пиво, попробовать по стаканчику вина. Казак уже приладил к поясу баклажку и собрался выбираться из харчевни, когда с улицы донесся торопливый топот копыт. Дарган стрельнул глазами в окно и увидел, как на полном скаку к харчевне поворачивает небольшой отряд конников в мундирах уланов. Хозяин сразу побежал на выход встречать дорогих гостей, Софи тоже подалась было к двери, но казак успел поймать ее за рукав.
– Куда это ты устремилась, Софьюшка? – одернул он ее. – Нам сейчас лучше не высовываться, здесь переждать.
Она покорно опустилась на лавку, положила руки на столешницу. Подозвав дочку хозяина, Дарган заказал еще по кружке пива и сушеного мяса. В это время в зал ввалилась распаленная ездой ватага уланов, пропитанных пылью. Их командир расстегнул воротник кителя.
– Черт меня дернул связаться с этим подпоручиком, – в сердцах пристукнул кулаком по столу этот бравый ротмистр. – Продолжали бы двигаться по главному тракту, результат был бы весомее, а мы заехали в нехоженую глушь, где нет ни дорог, ни приличных заведений.
![Юрий Иванов-Милюхин - Драгоценности Парижа [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)