Александр Дюма - Сальтеадор
Вот она коснулась ногой уступа у самой пещеры и прижала руку к сердцу. Казалось, оно сейчас выпрыгнет из груди.
И тут она позвала Фернандо.
Хинеста почувствовала, что от тревоги капельки пота увлажнили ее волосы.
Свежий ветерок — такой сквозит из полуоткрытой двери — леденил ей лоб.
Она позвала еще раз.
Даже эхо не откликнулось.
Ей показалось, что в глубине грота виднеется отверстие — прежде его не было.
Хинеста зажгла светильник.
Из зияющего отверстия, как обычно из глубин, доносились какие-то странные звуки; жутко становилось не от дыхания живого существа, не от безмолвия смерти, а от этого непонятного шороха.
Она поднесла светильник к темной дыре.
Пламя задуло ветром.
Хинеста снова зажгла светильник и, заслоняя огонь ладонью, пошла из первого грота во второй.
Козочка не пошла за ней и осталась по эту сторону отверстия, дрожа и блея от страха.
Огромная куча земли, лежавшая во втором гроте, подсказала ей, что работу по соединению пещер если не начал, то довершил Фернандо.
Она стала тщательно осматривать стены.
Вдруг девушка поскользнулась, ступив в жидкую грязь.
Посветив на пол пещеры, Хинеста увидела, что весь он пропитан кровью.
Она чуть не уронила светильник, но, собравшись с духом, подняла его повыше, чтобы осветить весь грот.
Какая-то мохнатая громада чернела в углу.
До девушки донесся острый запах, свойственный хищному зверю.
Видно, этот запах и напугал козочку.
Хинеста подошла к мохнатой громадине, лежавшей без движения.
Девушка узнала большого черного медведя — обитателя гор.
Она наклонилась над ним и осветила его: медведь был мертв.
Кровь еще текла из глубокой раны в груди — как раз на месте сердца.
Цыганка расхрабрилась и дотронулась до медведя: он еще был теплым.
Значит, сражение произошло не больше часа назад.
Она начала понимать, что случилось, пока ее не было.
В судорожно сжатых когтях зверя остался клок ткани, вырванной из плаща Фернандо.
Значит, Фернандо боролся с ним.
Да и кто, кроме Фернандо, мог бы одолеть такого противника?
Теперь все стало понятно: на Фернандо напали солдаты, он убил троих, на их трупы она и натолкнулась по пути. Затем, опасаясь, что его захватят в плен, Фернандо прорыл это отверстие и попал в берлогу медведя.
Медведь защищал вход; тогда Фернандо убил медведя.
Затем он выбежал — выход заслоняли кусты, охваченные огнем, и преследователи его не заметили.
Все так, конечно, и было, тем более что по берлоге, до самого выхода, тянулись кровавые следы ног Фернандо.
Подземелье было длиной шагов в сто-сто двадцать.
Войдя в него со стороны водопада, Хинеста вышла на другой стороне горы.
Группа солдат расположилась на вершине горы — значит, они думают, что Фернандо все еще в пещере.
То здесь, то там вспыхивало пламя, когда огонь добирался до купы смолистых деревьев. Кругом белели клубы дыма; словно призраки в саванах, вросшие ногами в землю, они раскачивались под порывами ветра.
Хинеста, сама легкая, как облачко, затерялась между ними.
На рассвете девушка в накидке, скрывавшей ее лицо от прохожих, появилась на площади Виварамбла, постучала в дверь дома дона Руиса и попросила проводить ее к донье Флор.
Донья Флор, обрадованная добрыми вестями, которые дон Иньиго принес вечером, встретила Хинесту так, как принимают даже незнакомых, когда на сердце радость.
А когда на сердце радость, то лица подобны окнам дома, освещенного изнутри: как бы плотно ни были задернуты занавески и затворены ставни, свет пробивается наружу.
И прохожие, заметив этот свет, останавливаются и говорят: «В этом доме живут счастливцы».
Увидев, что лицо доньи Флор сияет радостью и стало еще прекраснее, девушка чуть слышно вздохнула, но все же донья Флор услышала ее тихий вздох.
Она решила, что незнакомка пришла с какой-нибудь просьбой.
— Вы хотели поговорить со мной? — спросила она.
— Да, — прошептала Хинеста.
— Подойдите ко мне и скажите, какого рода услугу я могу вам оказать?
Хинеста покачала головой.
— Я пришла, сеньора, оказать вам услугу, а не просить о ней.
— Мне? — удивилась донья Флор.
— Да, — проговорила Хинеста. — Вы говорите себе: какую услугу можно оказать дочери богатого и могущественного дона Иньиго, — ведь она молода, прекрасна и любима доном Фернандо?
Донья Флор вспыхнула, но не стала отрицать.
— Так вот, — продолжала Хинеста, — эту девушку можно осчастливить бесценным даром, без которого все другие ничего не стоят: даровать ей бумагу о помиловании того, кто ее любит.
— Но я думала, — промолвила донья Флор, — что бумагу о помиловании отнесли дону Фернандо в горы, где он скрывается.
— Дона Фернандо уже нет там, где я с ним рассталась, и я не знаю, где он, — грустно ответила Хинеста.
— Боже мой! — воскликнула, вся дрожа, донья Флор.
— Однако, — продолжала Хинеста, — я знаю, что он вне опасности.
— Ах, вот как, — радостно отозвалась донья Флор, и улыбка снова засияла на ее губах, а лицо покрылось румянцем.
— Вам я принесла это помилование; передайте ему сами.
— Помилование? — растерянно вымолвила донья Флор. — Да ведь я не знаю, где дон Фернандо. У кого я смогу это узнать? Где я его найду?
— Вы его любите и он вас любит! — сказала Хинеста.
— Не знаю, право… Верю, надеюсь, — прошептала донья Флор.
— Тогда вы наверняка найдете его, ибо он будет вас искать.
И Хинеста подала донье Флор бумагу — помилование дону Фернандо.
Она старалась скрыть свое лицо, но покрывало сбилось, когда она протянула бумагу, и донья Флор увидела ее.
— Ах, да ведь вы цыганочка из харчевни «У мавританского короля»! — воскликнула она.
— Нет, — ответила Хинеста, и одному Богу известно, сколько скорби звучало в ее голосе. — Нет, перед вами сестра Филиппа из монастыря Пресвятой Девы.
Так назывался монастырь, который выбрал дон Карлос для девушки-цыганки, — там ей надлежало, пройдя послушничество, произнести монашеский обет.
XXII
КЛЮЧ
Около полуночи донья Флор ушла с балкона в комнату, отведенную ей в доме дона Руиса.
То была, как вы помните, спальня доньи Мерседес: хозяева предоставили гостям все самое лучшее.
Почему донья Флор так поздно ушла с балкона? Почему так поздно, так небрежно закрыла жалюзи?
Что ее удерживало там до полуночи, отчего она всматривалась в темноту и прислушивалась?
Может быть, она ждала появления прекрасной звезды Геспер, что зажигается на западе?
