Ростислав Самбук - Сокровища «Третьего Рейха»
— Кто там? — послышалось за дверью. — Иду, иду…
Клюпфель открыл, не переспрашивая. Не испугался, смотрел поверх очков вопросительно.
— Что нужно господам?
— Полиция!
— Пожалуйста… — засуетился, пропуская в дом полицейских. — Чем могу служить?
Бонне быстро прошел мимо.
— Включите свет! — приказал. Увидел лестницу на второй этаж, начал быстро подниматься.
— Там никого нет! — крикнул ему вдогонку хозяин. — Остерегайтесь собаки!
Действительно, за дверью хрипло залаял пес.
— Уберите!.. — Бонне пропустил вперед Клюпфеля. Тот пролез в дверь, поймал добермана за ошейник. В комнатах никого не было.
— Где Вейзенфельс и Эдгар? — спросил Бонне хозяина.
Тот улыбнулся понимающе:
— Жена повезла их на станцию. Они жили у нас, а сейчас едут в Зальцбург.
Бонне спросил:
— Есть у вас телефон? Какой номер вашей машины?
— В гостиной, — показал на первый этаж хозяин. — «Фольксваген», восемнадцать–триста сорок один…
— Сообщите городской полиции, Кноль! — крикнул комиссар. — Вы слышали?
— Конечно. Здесь никого нет.
Бонне обошел комнаты, заглянул в шкафы. Следов поспешных сборов не было, хотя… Бонне измерил взглядом Клюпфеля и достал из шкафа костюм. Хороший костюм из светлой ткани, однако брюки достали бы Клюпфелю до шеи.
— Чей?
— О–о! — удивился Клюпфель. — Герр Себолд забыл свои вещи…
Комиссар заглянул в ванну.
— Это тоже герра Себолда? — Он вытащил из–под полотенца дорожный несессер.
— Это мой, — запротестовал Клюпфель.
— «Сделано в Испании», — прочитал Бонне.
— Ну и что же? — притворился, что не понял, хозяин.
— Конечно, — согласился комиссар, — в Австрии много импортных товаров. Но не думаю, что сюда импортируют зубную пасту. — Открыл тюбик, выжал немного, понюхал. — Свежая…
— Сейчас несессеры так похожи один на другой, — стал оправдываться Клюпфель, — я мог и спутать…
— Когда уехали ваши жильцы?
— Около шести.
«Мы оставили «Черный дрозд» в пять часов четырнадцать минут», — подумал Бонне и спросил хозяина:
— А когда идет поезд в Зальцбург?
— Ушел четверть часа назад.
«Не врет, — понял комиссар, — все это легко проверить».
— Сейчас двадцать одна минута десятого… До станции двадцать минут езды. Что же они делали там почти три часа?
Клюпфель улыбнулся нагло:
— Я сам говорил им — не спешите… Но жена заупрямилась, что–то ей нужно было купить в магазине на станции. А знаете, как возражать женам…
Бонне не слушал его. Размышлял. Вряд ли здесь могло быть случайное стечение обстоятельств. Наверно, их предупредила фрау Вессель. Значит, они с Кнолем допустили ошибку. Когда и какую?
***
Фрау Вессель, машинально вытирая стойку, думала: позвонить в Якобсдорф сразу или дождаться Хетеля?
Вчера она сообщила Хетелю в письме, что два человека, прибывших из Испании, интересуются им, и получила ответ: герр Хетель посетит «Черный дрозд» завтра. Вначале она покажет Хетелю этих двоих новеньких из «крейслера», и пусть сам герр Вольфганг решает, как поступить. А пока она проследит за пассажирами «крейслера» — черт знает, может, это полицейские шпики, но почему второй говорит с акцентом? Может, Штайнбауэр на самом деле послал их вдогонку? Если это так, то они должны были бы знать пароль…
Фрау Вессель вздохнула и посмотрела на портрет мужа. Тот разобрался бы в этой ситуации сразу, у него был нюх, и он разоблачил не одного врага «третьего рейха». Бедный Клаус, принял цианистый калий, испугался петли. Дурак, уже вышел бы из тюрьмы. На Хетеля навешали столько обвинений, что никто не сомневался — присудят к смертной казни, а он уже третий год на воле, есть деньги, уважение людей.
Но почему они приехали на том же «крейслере», что и господин Вейзенфельс? Может, все же позвонить в Якобсдорф? Но, наверно, день ничего не решит. На этом фрау Вессель успокоилась. Увидев в дверях посетителя, улыбнулась.
— Пива! — крикнул тот еще с порога. — Жара, я выпью, кажется, бочку!
Этот Штригель, хотя и хороший механик, все же был болтуном, а таких людей хозяйка «Черного дрозда» никогда не уважала.
Выпив кружку, Штригель подвинул ее фрау Вессель, чтобы она налила еще, и сказал:
— На вашем месте я бы поговорил с Розмари. Она начинает путаться с кем угодно. Только что видел, как ее посадили в роскошную машину — двухцветный американский «крейслер»…
— Это мои жильцы, — объяснила фрау Вессель, — они поехали на озеро.
— На озеро, — налево, — возразил Штригель, — они же поехали в село.
— У Розмари заболела мать, и девушка могла попросить подвезти…
— Странно, — удивился Штригель, — вы, фрау Вессель, добрая душа, но я на вашем месте не доверял бы этой девчонке. Она обманула вас, ее мать здорова, я только что видел ее в магазине.
Хозяйка больше не слушала его. Налила пива, поставила перед Штригелем кружку, а сама подумала: «Напарнику Вейзенфельса понравилась Розмари, он даже приезжал за ней, и проклятая девчонка знает, где они живут. Дорога на Якобсдорф — через село, боже мой, неужели они уже на пути туда?»
Посмотрела на часы — двадцать минут шестого, — они отъехали пять минут назад. Немного успокоилась — еще есть время. Фрау Клюпфель — надежный человек, она устроит все как следует…
— Подождите, мне нужно срочно позвонить… — сказала фрау Вессель Штригелю.
…Бонне спустился на первый этаж: Клюпфель, закрыв собаку, пошел за ним. Зазвонил телефон, и Кноль взял трубку. Выслушав, он доложил:
— «Фольксвагена» под номером восемнадцать–триста сорок один на станции не было!
Бонне взглянул на Клюпфеля. Тот произнес с издевкой:
— А вы не допускаете, что жена высадила их в селе? Я ведь говорил, собиралась заглянуть в магазин… Могла передумать и не поехала на станцию. А они добрались автобусом.
Комиссар ничего не ответил. Стоял перед Клюпфелем, видел, как тот не может скрыть торжества, и думал, что розыск усложняется — теперь Ангел и Грейт знают: полиция напала на их след, и постараются сделать все возможное, чтобы замести его.
***
Хетель оставил машину на платной стоянке и отправился в ресторан «Райский уголок» пешком. Даже претенциозное название не спасало эту паршивую харчевню, и Хетель подумал, что с удовольствием подложил бы сюда, в этот мрачный зал, адскую машину, чтобы потикала немного и рванула ко всем чертям — и жуликоватого хозяина–макаронника из Рима, и грязные столики, и подозрительных посетителей. Так им и нужно, если не уважают свои желудки и довольствуются кухней сеньора Модзолетти!
Однако сам все же пришел сюда, хотя и знал, что будет есть и невкусный бульон, и твердые, как подметки, лангеты. Такие он не ел даже в тюрьме; там за деньги всегда можно было договориться о приличной пище.
