Георг Борн - Анна Австрийская, или три мушкетера королевы. Том 2
В некоторых комнатах была более современная обстановка: кресла, обитые пестрой тканью, мраморные столы, шкафы с дорогими насечками, большие камины, статуи и вазы, — но на всем лежали слои пыли и паутины.
— Много вам будет работы, Раналь, если вы не согласитесь взять в помощь женщин! — вскричал уполномоченный. Старый вы чудак! Ну, где вам со всем этим одному управиться?
— Уж не беспокойтесь, милый барин, все сделаю, что надо!
— Ну, мучайтесь на старости лет, если нравится. Да привыкайте понемножку к мысли, что скоро не один будете жить здесь.
— Попробую, — вполголоса сказал старик, — а не выдержу, так уйду в лес, в блокгауз, и оставлю господ тут одних хозяйничать. Я отлично устроюсь в полуразвалившемся блокгаузе, мне ведь не раз случалось ночевать там, когда я не успевал домой засветло.
Поверенный исполнил свою обязанность и уехал в Пиньероль.
Раналь принялся за работу, хоть и не с удовольствием, но с большим усердием. Этот человек сделался чудаком в своем одиночестве, но сохранил природное добродушие и честность.
Весть о приезде гостей сильно озаботила и смутила его, так как он дичился людей и привык к полному уединению, но мало-помалу он пришел к твердому намерению прежде всмотреться, а не уступать места без дальнейших распоряжений.
Старик сильно привык к замку.
Прибирая все в доме и около дома, он разговаривал с Арно, своей большой, старой охотничьей собакой, сидевшей перед ним и глядевшей на него своими умными глазами.
Раналь жаловался ей на ненадежную, негаданную заботу, свалившуюся ему, как снег на голову, и тяжело вздыхал.
Собака точно понимала своего господина, жалась к нему, виляя хвостом, лизала руки и жалобно смотрела ему в глаза, словно хотела сказать: — «Мне тебя очень жаль, старина! Я не изменю тебе, чтобы ни случилось!»
Прошло три дня после неожиданного приезда уполномоченного. Раналь привел уже в порядок большую часть комнат.
Вдруг Арно, лежавший внизу, у портала, заворчал и залаял.
Старик вышел посмотреть, в чем дело, и услыхал стук колес, щелканье бича, а вслед затем на дороге показался старый тяжелый, неуклюжий дорожный экипаж.
Он медленно подвигался по ухабистой дороге, переваливаясь со стороны в сторону, покрытые пеной лошади тяжело дышали.
На козлах не было ни лакея, ни кучера, лошадьми правили из кареты.
Оригинальный экипаж подъехал, наконец, к замку и остановился.
Приехали обещанные гости.
Раналь все стоял с собакой у портала, ожидая, что будет дальше.
Из кареты вышел сначала пожилой мужчина с красивым лицом, большими глазами и седой бородой. На нем был старый бархатный кафтан, узкие панталоны до колен, полуплащ и шляпа с большими полями.
Это был рыцарь Раймонд.
Он взял у жены маленького мальчика, лежавшего на шелковых подушках, потом помог ей самой выйти.
Мариэтта с удивлением оглянулась кругом.
Тяжелая дорога, видимо, очень утомила ее, она была бледна и едва могла шевелить руками и ногами. По лицу видно было, что она уже очень пожилая женщина, хотя седоватые волосы скрывались под дорожной шапочкой.
Взяв снова мальчика на руки, Мариэтта подошла ближе к порталу, где стоял Раналь.
Арно больше не лаял.
Последовала довольно комичная сцена.
— Вы кастелян? — спросила Мариэтта.
— Я, а вы, значит, и есть новые хозяева замка?
— Мы будем делить ваше уединение, милый друг, и, вероятно, — сойдемся, — сказал Раймонд. Я рыцарь Раймонд, вот — моя жена, а это — наше дитя. А вас как зовут?
— Баптист Раналь, рыцарь, — ответил старик.
— Вы живете совсем один в замке?
— Один с Арно, моей собакой.
Мариэтта окинула взглядом старый, неприглядный дом.
Как ни старался Раналь мыть окна и комнаты, но она нашла, что все страшно грязно и неприятно.
Старушка покачала головой, но, вспомнив, что старый кастелян один тут хозяйничал, поняла, почему дому трудно было иметь более опрятный вид.
Ей понравился только чудесный лес вокруг, славный, ароматный воздух и живописное местонахождение старого, угрюмого замка, где ей с маленьким Луи и мужем суждено было доживать век. Мариэтте не легко было переселиться в совсем незнакомое место, и, как опытная женщина, она сразу заметила, что и старому Раналю перемена в его обстановке была тяжела.
— Новая жизнь всем нам, кажется, не сладка, — сказала она ему. Нам тяжел переход от парижской жизни к этой пустыне, а вас тревожит неожиданный приезд гостей, поэтому мы все трое должны щадить друг друга и стараться облегчить жизнь друг другу. Мы вам поперек дороги становиться не будем, старичок.
— Я думаю, мы скоро станем хорошими друзьями, — сказал рыцарь Раймонд, с добродушной улыбкой протягивая руку Раналю. Не думайте, пожалуйста, что я являюсь к вам строгим барином, оставайтесь по-прежнему кастеляном старого замка и живите себе спокойно, мы вам мешать не будем. Ваша квартира, по-старому, будет внизу, а мы устроимся наверху. Для меня главное — мой мальчуган, а здесь, на этом чудесном воздухе, он у нас славно станет расти. Ступай, Мариэтта, я принесу вещи и найду, куда поставить лошадей.
Раналь все спокойно выслушал и не без раздумья пожал протянутую руку, но, увидев вдруг, что рыцарь пошел к экипажу и собирается распрягать лошадей, встрепенулся.
Это показалось ему не в порядке вещей.
Поспешно подойдя, он отстранил рыцаря.
— Позвольте об этом уж мне позаботиться, рыцарь, — сказал он, — здесь за домом есть большая конюшня штук на тридцать лошадей и сарай для экипажа. Я покормлю и напою ваших лошадей.
Рыцарю пришлось принять услугу старого Раналя.
Когда лошади и карета были поставлены на место, а рыцарь Раймонд ушел наверх помочь жене разобраться и приготовить постели, Раналь отправился в лес и вскоре вернулся с убитой косулей, часть которой отнес Мариэтте на жаркое к ужину.
На такое внимание со стороны старого кастеляна надо было ответить тем же.
Добрая Мариэтта поблагодарила его и попросила отужинать вместе.
Таким образом, через несколько дней между новыми хозяевами и старым Раналем установились самые дружеские отношения, и обе стороны были очень довольны в душе.
Приехав через несколько недель посмотреть, как идут дела в замке и послать рапорт кардиналу, пиньерольский уполномоченный нашел старого кастеляна в самом счастливом расположении духа. И рыцарь Раймонд сказал ему, что очень доволен обстановкой. Все это, конечно, во многом говорило в пользу характера обитателей замка.
Мариэтта вымыла и вычистила все в комнатах, окончательно привела их в порядок, а вскоре вполне освоилась на новом месте.
Маленький мальчик, порученный ее заботам, подрастал и хорошел, и все в округе считали его сыном старой четы.
