Валерий Ковалёв - Волчья стая
С тех пор песец всегда прячется от волка, а тот его постоянно ищет, что б отомстить за злую шутку», — закончил свою сказку старый Айаго.
Затем в иглу начинаются танцы.
В центре, вокруг горящего очага, изображая сцену охоты, под рокот бубна, ритмично двигаются несколько молодых охотников, а сидящие вдоль стен соплеменники, хлопают в ладоши и поют. Звуки бубна и горловое пение тревожат дремлющих наверху собак и, время от времени, задирая к небу лохматые головы, они испускают тоскливый вой…
Немеркнущее солнце зависло в зените. На вершине вмерзшего в ледяное поле айсберга, у которого на отдых остановились егеря, стоит Ланге и внимательно осматривает в бинокль открывшуюся перед глазами панораму острова. Внезапно он замечает три едва различимых, поднимающихся к небу голубоватых дымка у низкой гряды прибрежных скал, удовлетворительно хмыкает и начинает быстро спускаться.
— Мольтке! — зовет капитан, ступив на лед.
С одной из упряжек вскакивает коренастый фельдфебель и спешит навстречу командиру.
— Мы у цели, — сообщает ему Ланге. — Впереди, в нескольких километрах, три дыма. По видимому, там жилища аборигенов. Атакуем их веером, с ходу. Прикажите парням проверить оружие и упряжь.
— Яволь господин капитан! — рявкает Мольтке и бегом возвращается к саням. Там возникает оживление, сопровождаемое лязгом затворов и визгом собак.
Через несколько минут, по сигналу Ланге, все три упряжки устремляются вперед. По мере приближения к скалам, они расходятся веером, охватывая с флангов уже хорошо различимые дымы и все убыстряя ход.
В полукилометре от стойбища, навстречу саням с рычанием вымахивают эскимосские лайки. С передовой упряжки по ним хлещет автоматная очередь, две собаки с визгом зарываются в снег, а остальные, поджав хвосты, стремглав бросаются обратно.
Сделав крутой разворот, упряжки останавливаются неподалеку от снежных жилищ, из которых появляются эскимосы и, выпрыгнув из саней, егеря почти в упор расстреливают обезумевших от страха людей. Потом они подбегают к темным входам в иглу и одну за одной, швыряют вниз гранаты.
Через полчаса все закончено. На окровавленной площадке перед иглу и чуть дальше, в скалах, лежат убитые, среди которых бродят солдаты. Изредка кто-нибудь из них вскидывает автомат и раздается короткая очередь.
По приказу Ланге, Мольтке с двумя егерями обследуют жилища эскимосов и, не обнаружив там живых, выбираются наверх. Внимание капитана привлекает лежащий у самого входа старик, в откинутой руке которого зажата необычного вида трубка. Он нагибается, вырывает ее из окостеневших пальцев и криво ухмыльнувшись, сует в карман.
После этого егеря разбивают у подножия скал палатки, разводят перед ними жаркий костер из обнаруженного в яме белушьего жира, до отвала кормят им ездовых собак и ужинают сами.
Утром небольшой отряд направляется в обратный путь. Задание выполнено.
Глава 2. В полярных широтах
16 августа 1942 года, карманный линкор Третьего рейха «Адмирал Шеер», под командованием капитана 1 ранга Вильгельма Меендсен-Болькена, вышел из Нарвика и взял курс в полярные широты.
Он был вторым кораблем этого класса, построенным на морской верфи в Вильгельмсхафене в рамках ограничений, предусмотренных Вашингтонскими соглашениями[10], согласно которых водоизмещение военных кораблей не должно было превышать 10.000 тонн.
Однако в нарушение этих условий, полное водоизмещение линкора составляло более 16.000 тонн, что давало ему значительное превосходство перед кораблями аналогичного класса других стран. «Адмирал Шеер» был вооружен шестью 283 — миллиметровыми орудиями, размещенными в двух бронированных башнях на носу и корме. Помимо этого, его вооружение дополнялось восемью 150- миллиметровыми орудиями, скорострельными зенитными пушками и автоматами, а также несколькими торпедными аппаратами.
Силовая энергетическая установка мощностью в 54.000 лошадиных сил, обеспечивала кораблю скорость хода до 28 узлов и практически неограниченную дальность плавания.
В его бронированном корпусе, в метрическом пространстве башен, казематов, выгородок и отсеков, расчетливо и мудро были установлены тысячи механизмов и приборов. Одни являлись простыми, неприхотливыми и легко заменимыми. Как тот ключ, что предназначен для отдачи запорных клапанов торпед. При поломке он мог быть восполнен в бою запасным, в любую минуту. Другие же, например, гирокомпасы, наоборот — были сложными, капризными и ценными. Они покоились в специальных жестких конструкциях внутри полых шаров и плавали в чистейшем спирте, обеспечивающем их существование. Все эти приборы на рейдере имели свою ценность и предполагали ту или иную степень ухода.
Помимо неодушевленных, на «Адмирале Шеере» находилось 1150 живых механизмов. Они тоже имели свои различия. Комендор башенного орудия — был груб, неприхотлив и крепок. Ему нипочем холод и жара артиллерийского каземата. Он как, правило, являлся матросом или унтер-офицером, который спал в брезентовой подвесной койке, питался из общего бачка и при выходе из строя мог быть мгновенно заменен.
Другие — офицеры рейдера, были капризны, хрупки и ценны. Они содержались в уютном покое кают и салонов, где мягкий свет и чистый воздух, ели из фарфоровой посуды и предполагались для длительного использования.
Матроса в кригсмарине готовили за год, а офицера шлифовали, выверяли и лелеяли десятки лет. И все это велось со времен Кайзера.
Выход рейдера в море обуславливался началом очередной стратегической операции немецкого командования на море, под кодовым названием «Вундерланд».
План операции был разработан еще в феврале 1942 года, в штабе гросс-адмирала Редера и доложен лично Гитлеру, благословившему ее проведение.
В соответствии с планом, перед «Адмиралом Шеером» ставилась небывалая задача — пройти Северным морским путем[11], уничтожая все советские и союзнические суда, идущие в Мурманск, а заодно разгромить базу с метеостанцией на острове Диксон.
Северным морским путем немцы интересовались давно, и еще в Первую Мировую войну их подводные лодки активно действовали в арктическом бассейне. Уже тогда Германией началось сооружение там строго засекреченных объектов, предназначенных для боевых действий подводных лодок. Осуществлялось оно рядом немецких фирм под видом норвежских и шведских рыболовных предприятий.
После поражения Германии в Первой мировой войне эти базы были временно законсервированы, но с началом новой, строительство их возобновилось.
