Ксавье Монтепен - Месть Шивы (Индийские тайны с их кознями и преступлениями) Книга 2
— Какой день сегодня! — воскликнула принцесса, — две вести — и обе золотые! Посланник Бовани появился в Бенаресе, и раджа Гидерабада присоединился к нам! Победа теперь вдвойне несомненна!
— Я сказал все, теперь вы можете соглашаться или возражать, принцесса. Что вы уже совершили и что намерены совершить? — продолжил мнимый старец, приготовившись слушать.
Глава 30. Исповедь Джеллы
— Что я совершила? — переспросила Джелла, — извольте, я расскажу, и вы убедитесь, что дела совершены великие.
— Расскажите.
— Вся Индия опутана нашими сторонниками, вошедшими в боевые отряды. По моему знаку начнется восстание. И будет это через два дня. Дед мой, умирая, завещал отцу бороться за освобождение Индии, наказав ему, что если он не успеет достичь ее свободы, то пусть подготовит к этому детей. Я воспитана на идеях освобождения, я получила в наследство неумолимую ненависть к захватчикам. Я предана этой цели всем сердцем, всей душой, как и мой покойный отец.
В глазах принцессы горел огонь вдохновения, бледное лицо озарялось светом надежды, грудь вздымалась от едва переводимого дыхания.
— Пять лет, — продолжала она, — как я работаю неустанно и беспрерывно над осуществлением мечты моих соотечественников, каждый день брал у меня свою долю забот и труда. Вера в нож и петлю распространялась мной по всей Индии. Я стала в центре борьбы. Покинутые рудники обратились в пороховые склады, старинные заброшенные дворцы — пристанища для повстанцев. Не дожидаясь начала восстания, мы наносили по врагу один удар за другим. Каждую ночь один англичанин падал, пораженный невидимой рукой. И эта месть вдохновлялась мною…
Несмотря на энергию и силу воли, Джордж не мог преодолеть внутреннего волнения, нарастающего в нем с каждой минутой. Он предвидел, что будет способствовать раскрытию многих тайн, но не предполагал, что их суть будет так ужасна.
Он вздрогнул, рука невольно потянулась к кинжалу, спрятанному в боковом кармане. К счастью, Джелла не заметила этого.
— Не далее как на прошлой неделе, — продолжала принцесса с нескрываемым энтузиазмом, — начальники полиции Нагпура и Дели были умерщвлены. Нет еще и двух дней, как погиб безумец, рискнувший разоблачить наши тайны, я говорю про Джона Малькольма, главного судью в Бенаресе.
Услышав эти слова, Джордж забыл всякую осторожность — так сильна была ненависть, прихлынувшая к его сердцу.
— О, гнусные! — крикнул он, хватаясь за рукоять кинжала.
— Что вы говорите, раджа? — воскликнули в один голос Джелла и Дургаль–Саиб.
Но Джордж уже овладел волей, сообразив, что своей неосторожностью погубит себя, Марию, Эву, и проговорил твердо:
— О, гнусные англичане, потомки презренного племени, да погибнете все вы, подобно этим мерзавцам!
— Прекрасно, раджа! Теперь вам известны мои планы и дела, — проговорила Джелла, — можем ли мы рассчитывать на вас?
— Я ваш! — ответил Джордж, думая при этом: «Предчувствие не обмануло меня — вы, именно вы, презренные, убийцы моего отца».
— Я все принесла в жертву ненависти к англичанам, — продолжала между тем Джелла, — и всегда буду верна своей идее. Мы будем мстить вместе, раджа Гидерабада, и месть наша будет вдвойне вознаграждена.
— Я уверен в этом.
— Не пройдет и часа, как вы увидите, как умеет мстить принцесса Джелла.
Этот неопределенный намек сильно встревожил Джорджа.
«Что еще замышляет она? — думал он, — о, этой женщины нужно остерегаться, как прыжка пантеры!».
Между тем дверь в гостиную, где шла беседа, распахнулась, и одна из портьер приподнялась. Услышав звук отворившейся двери и увидев Согора, принцесса сделала ему знак приблизиться.
Индус повиновался.
— Что случилось? — спросила она.
— Эдвард Малькольм едет, я издали узнал его, через пять минут он будет здесь.
«Я была права, любовь мужчинам придает безумную смелость», — подумала Джелла.
— Что прикажете? — спросил Согор.
— Принять его с глубоким уважением в эбеновой гостиной, куда я сию минуту явлюсь. Ты и двое других слуг должны быть наготове, чтобы явиться по первому моему зову.
Согор вышел.
Принцесса обернулась к Джорджу, и новоиспеченный раджа увидел блеск адской радости в ее глазах.
— Раджа, — проговорила она, — сейчас меня известили о приезде чужестранца, которого я должна принять в интересах нашего дела. Не поставьте мне в вину отсутствие гостеприимства, если я оставлю вас на часок. Думаю, вы утомились от долгой дороги и прикажете отвести себя в комнату отдыха.
— Я стар, дочь моя, — ответил Джордж, — но боги придают мне бодрость и неутомимость не по летам. Вместо отдыха я хотел бы пройтись по вашим садам, которые зовутся чудом Индии.
— Как вам будет угодно, — ответила Джелла, — раджа Дургаль–Саиб будет сопровождать вас.
— Я готов, — проговорил Дургаль.
— Не более как через час я возвращусь, — продолжала принцесса, — необходимо дать распоряжения о подготовке к великому празднику в честь дорогого гостя.
Джордж снова уловил блеск необузданной ярости в глазах Джеллы, и сердце его сжалось.
— Праздник состоится сегодня вечером? — уточнил он, — вы, конечно, говорите о празднике мести?
— Вы не ошиблись! — согласилась принцесса.
— Пойдемте, раджа, — предложил Дургаль–Саиб.
Джордж поплелся за ним, опираясь на плечо Стопа и думая при этом: «Что же готовится здесь? Какое зло намерена еще совершить эта кровожадная женщина?»
Стоп же между тем молил: «Да спасут нас из этой истории святые всех трех соединенных королевств!»
Едва гости удалились, как Согор вошел опять.
— Эдвард Малькольм в эбеновой гостиной.
— Хорошо, иду. А ты, Согор, будь готов.
Глава 31. Логовище тигрицы
Согор ввел Эдварда в комнату, получившую свое название от дерева, которым она была обита. Это было средней величины, причудливо украшенное помещение. В нем находилась мебель, обитая черным атласом, затканным серебром и золотом, по стенам расположились светильники, изображавшие ноги неизвестных зверей. Сквозь узкие окна едва пробивался свет. В комнате царили мрак и таинственность.
Эдвард ждал, совершенно не подозревая, что брат его находится совсем рядом. Он был бледен, но твердость и решительность горели в его взоре, сквозили в каждом движении. На лице застыло выражение готовности к любым неожиданностям.
Отворилась дверь, и вошла Джелла. Она казалась спокойной, губы искривились в улыбке, но это была зловещая улыбка. Приблизившись к англичанину, принцесса несколько мгновений молча рассматривала его, будто видела в первый раз. Эдвард поклонился учтиво, как человек, привыкший к светскому обхождению с женщинами.
