Бенгт Даниельссон - На «Баунти» в Южные моря
Поразмыслив, Блай решил, что воды запасено недостаточно, и с рассветом послал людей набрать еще несколько бочонков. Тем временем опять появились тонганцы, причем их было еще больше, чем накануне. Почти все они спустились по тропе сверху, только несколько человек пришли на пирогах. Среди последних был пожилой вождь Макакавау; он задумал осмотреть поближе баркас, на котором оставался за старшего Фраер. Вождя особенно занимало, что лежит в сундуке Перселла. Фраер солгал, что там хранятся мушкеты. Макакавау потребовал, чтобы ему показали их, и повел себя так угрожающе, что Фраер испугался и уступил. Макакавау убедился, что у англичан нет огнестрельного оружия, зато есть много соблазнительных предметов, и он нахально попросил пилу. Фраер, собравшись с духом, отказал ему, чем немало разозлил вождя. В это время на берегу появилось еще несколько вождей, сопровождаемых своими воинами. Вожди показались Блаю знакомыми, и некоторые из них подтвердили, что они встречались с ним на Номуке и Тонгатабу, когда туда заходил капитан Кук. А одного из них — Нгакитикити — Блай видел совсем недавно: он был среди тех, кого англичане неделю назад задержали в качестве заложников, когда пропал якорь с баркаса.
То ли вожди надумали отомстить за обиду, то ли их просто соблазняли столь драгоценные с их точки зрения предметы — во всяком случае они повели себя крайне вызывающе. Видимо, они вызвали подкрепление, потому что к полудню бедные англичане насчитали на берегу между пещерой и баркасом не меньше двухсот воинов. Тонганцы открыто демонстрировали свою враждебность, постукивая камнями для пращей; судя по всему, назревала атака. Блай и его немногочисленные спутники чувствовали себя прескверно — они не могли уйти, пока не вернулись их товарищи, отправившиеся за водой. Вожди клялись Блаю, что они его друзья, приглашали сесть рядом с ними. Но он только еще больше настораживался и в конце концов ушел в пещеру, где хладнокровно принялся заполнять судовой журнал, описывая события истекших суток.
Вдруг несколько тонганцев ухватили за швартов и потянули баркас к берегу. Все вооружение англичан составляли четыре сабли — две на борту, две в пещере. Положение казалось безнадежным, но Блай решительно схватил саблю, подбежал к одному из вождей и пригрозил перерезать ему глотку, если он не велит своим людям оставить лодку в покое. Как ни странно, тот подчинился, и Блай отступил обратно в пещеру, где он мог быть спокоен за свой тыл.
Около двенадцати часов с гор вернулись наконец заготовители, но принесли они всего каких-то пятнадцать литров воды. Чтобы подкрепить силы своих товарищей но несчастью, Блай распорядился выдать роскошное угощение: по кокосовому ореху и по плоду хлебного дерева на брата. Одновременно он изложил им свой нехитрый план, как выйти из осады. Вот что он записал в судовом журнале: «Поскольку наше положение было таким, что хуже некуда, я сказал своим людям, что буду ждать до заката. К тому времени ситуация может измениться к лучшему, а, может, островитяне просто уйдут, как это было накануне. Сейчас можно только пробиться с боем, ночью больше надежд на успех, а до тех пор надо попытаться переправить на баркас то, что удалось выменять».
Сначала англичане свободно ходили от пещеры к берегу и обратно, но когда аборигены поняли, что жертва намеревается ускользнуть, они стали чинить препятствия. Самые смелые даже пускали свои руки в ход, и, когда Блай отправил на борт судовой журнал, его чуть не перехватили два тонганца, которые справедливо заключили, что это ценный предмет. Но больше всего осажденных тревожило то, что непрерывно прибывали новые воины — как с гор по тропе, так и на военных пирогах. «Война нервов» тоже не прекращалась: все тонганцы зловеще постукивали метательными камнями.
Правда, дальше этого пока но шло. Однако вечером, когда островитяне принялись разжигать костры, стало очевидно, что они задумали остаться, может быть, даже перейти ночью в наступление. Выход был один: рискнуть, немедленно попытаться уйти. И, собрав оставшееся имущество, Блай со своими подчиненными не спеша пошел к баркасу, где их с тревогой ждал Фраер. Вожди, среди которых Макакавау, видимо, был самым главным, преградили им дорогу и с деланным удивлением спросили, почему гости не хотят ночевать на берегу. Блай сердито ответил, что привык спать на борту, но завтра утром охотно вернется и продолжит меновую торговлю. Он даже сказал, что задержится на Тофуа, пока погода не позволит идти на Тонгатабу. Макакавау был лаконичнее и откровеннее:
— Вы не хотите остаться на берегу. Тогда мы вас убьем.
Блай снова попытался применить тактику заложников: он крепко схватил Нгакитикити за руку и держал его, а остальные кинулись в воду и быстро взобрались в баркас. Однако Нгакитикити удалось вырваться, и тотчас тонганцы с громкими криками пошли в атаку. Под градом камней Блай бросился бежать и ухитрился достичь воды невредимым. Тем временем Фраер подогнал баркас ближе к берегу и отбивался от двоих островитян, которые силились за конец швартова вытащить лодку на камни. И в эту критическую минуту Блай и Фраер не придумали ничего лучшего, как затеять в язвительном тоне спор — как надо маневрировать баркасом. В конце концов Блай позволил своему заклятому врагу втащить себя в лодку. Пока они тратили время на пустые препирательства, Нортон по собственному почину отправился на берег, чтобы отогнать тонганцев и отвязать канат. Поступок смелый — и глупый: разъяренные островитяне набросились на Нортона, повалили его и пробили ему голову камнями. Увидев это, мокрый насквозь Блай выхватил нож и перерезал канат. Но неприятности на этом не кончились, якорь зацепился за что-то на дне и не поддавался, пока не переломилась одна из лап. В тот же миг шесть человек навалились на весла, и баркас выскочил из бухты.
Они убрались вовремя: вдогонку за ними стремительно пошли пироги с воинами. На англичан со всех сторон посыпались камни. Свободные от гребли пытались кидать камни обратно, но силой и меткостью они не могли сравниться с полинезийцами. Как ни старались гребцы, расстояние между лодкой и пирогами медленно, но верно сокращалось. Тогда по приказу Блая англичане прибегли к последнему, отчаянному средству: они стали стягивать с себя одежду и бросать в воду. Хитроумный расчет Блая оправдался — тонганцы принялись подбирать трофеи, а за это время баркас снова вырвался вперед. Начало темнеть, к тому же баркас отошел от берега так далеко, что остров уже не защищал от сильного ветра, и преследователи предпочли прекратить погоню.
Итак, Блаю и его уцелевшим семнадцати спутникам удалось спастись. Но положение оставалось тяжелым, они сидели во тьме в качающемся баркасе и не знали, как поступить дальше. Блай не очень решительно предложил зайти, как было задумано сначала, на Тонгатабу и закупить там провиант для долгого плавания до острова Тимор в Ост-Индии. Для этого были все основания, ведь в запасе у них было только: шестьдесят с половиной килограммов галет, девять килограммов свинины, сто двадцать пять литров воды, пять литров рома, три бутылки вина.
