Александр Дюма - Виконт де Бражелон или десять лет спустя
— Каком?
Кольбер вздрогнул; он подумал, что дело идет о доносе, что с него сорвана маска. Одно слово Фуке, одно приведенное им доказательство, и юное благородство Людовика XIV одолеет расположение, которое он к нему, Кольберу, питает. И Кольбера охватил страх, как бы смелый удар врага но разрушил его хитрого сооружения. И действительно, ход был настолько хорош, что Арамис, ловкий игрок, не преминул бы сделать его.
— Ваше величество, — сказал невозмутимо Фуке, — раз вы были так милостивы, что простили меня, я с легкой душою могу сделать признание: сегодня утром я продал одну из своих должностей.
— Одну из должностей, которые вы занимаете! — воскликнул король. — Но какую же?
Кольбер мертвенно побледнел.
— Ту, ваше величество, которая давала мне право на долгополую мантию и суровый облик, — должность генерального прокурора.
Король невольно вскрикнул и взглянул на Кольбера. У Кольбера на лбу выступил пот; ему показалось, что еще немного — и его хватит удар.
— Кому же вы продали эту должность, господин Фуке? — поинтересовался король.
Кольбер прислонился к камину.
— Одному парламентскому советнику, ваше величество, его зовут господин Ванель.
— Ванель?
— Одному из друзей интенданта финансов господина Кольбера, — добавил Фуке с такой неподражаемою небрежностью и с таким безразличием и простодушием, что художник, актер и поэт должны раз навсегда отказаться воспроизвести их кистью, жестом или пером.
Произнеся эти слова и раздавив Кольбера своим превосходством, суперинтендант снова почтительно склонился пред королем и вышел, наполовину отмщенный изумлением властителя и унижением фаворита.
— Возможно ли это? — сказал, обращаясь к самому себе, Людовик XIV после ухода Фуке. — Он продал должность генерального прокурора?
— Да, ваше величество, — отчеканил Кольбер.
— Он сошел с ума! — заметил король.
На этот раз Кольбер ничего не ответил. Он прочитал мысль своего господина, и эта мысль также была его мщением. К его ненависти присоединилась еще и зависть; и если его план состоял в том, чтобы довести суперинтенданта до разорения, то теперь над Фуке нависла еще и угроза опалы.
Отныне, и Кольбер это почувствовал, его враждебность к Фуке не претит больше противодействия со стороны Людовика XIV, и первый же промах Фуке, который можно было бы использовать как предлог, повлечет за собой беспощадное наказание. Фуке выронил из своих рук оружие. Ненависть и зависть только что подобрали его.
Король пригласил Кольбера на празднество; Кольбер поклонился, как человек, который уверен в себе, и принял королевское приглашение, как тот, кто оказывает одолжение.
Король принялся составлять список приглашаемых в Во. Когда он дошел до имени де Сент-Эньяна, лакей доложил о приходе графа де Сент-Эньяна.
При появлении королевского Меркурия Кольбер скромно ретировался.
Глава 17
СОПЕРНИКИ В ЛЮБВИ
Прошло не более двух часов, как Людовик XIV расстался с де Сент-Эньяном. Но, обуреваемый первым пылом любви, он испытывал настоятельную потребность непрерывно говорить о Лавальер, когда не видел ее.
Единственный человек, с которым он мог позволить себе откровенность подобного рода, был де Сент-Эньян; итак, де Сент-Эньян стал ему насущно необходим.
— Ах, это вы, граф! — воскликнул король, обрадованный и тем, что видит де Сент-Эньяна, и тем, что не видит больше Кольбера, хмурое лицо которого неизменно портило ему настроение. — Так это вы? Тем лучше! Вы пришли очень кстати. Вы участвуете в пашей поездке?
— В какой поездке, ваше величество?
— В поездке, которую мы предпримем в Во, где суперинтендант устраивает для нас празднество. Ах, де Сент-Эньян, ты увидишь наконец празднество, рядом с которым наши развлечения в Фонтенбло — забавы каких-нибудь приказных.
— В Во! Суперинтендант устраивает для вашего величества празднество в Во? Только-то?
— Только-то! Ты очарователен, напуская на себя равнодушие. Да знаешь ли ты, знаешь ли, что едва станет известно об этом приеме в Во, назначенном суперинтендантом на следующее воскресенье, как все наши придворные начнут грызть друг другу горло, лишь бы получить приглашение? Повторяю тебе, де Сент-Эньян, ты участвуешь в этой поездке.
— Да, ваше величество, если не совершу прежде более отдаленной и менее привлекательной.
— Какой же?
— На берега Стикса, ваше величество.
— Куда? — воскликнул со смехом Людовик XIV.
— Нет, серьезно, ваше величество; меня побуждают отправиться в эти края, и притом в такой решительной форме, что я, право, не знаю, как отказаться.
— Я не понимаю тебя, мой милый. Я знаю, правда, ты сегодня в ударе, но не спускайся с вершин поэзии в укутанные мглою долины.
— Если ваше величество соблаговолите меня выслушать, я больше не стану вас мучить.
— Говори!
— Помнит ли король барона дю Валлона?
— Еще бы! Он отменный слуга короля, моего отца, и, честное слово, собутыльник не худший. Ты говоришь о том, который обедал у нас в Фонтенбло?
— Вот именно. Но ваше величество забыли упомянуть еще об одном его качестве — он предупредительный и любезный убийца!
— Как! Господин дю Валлон желает убить тебя?
— Или сделать так, чтобы меня убили, что то же самое.
— Ну что ты?
— Не смейтесь, ваше величество, я говорю чистую правду.
— И ты говоришь, что он добивается твоей смерти!
— В данный момент достойный дворянин только об этом и думает.
— Будь спокоен. В случае чего я сумею тебя защитить, если он в этом деле не прав.
— Ваше величество изволили произнести слово «если».
— Разумеется. Отвечай же мне, мой бедный де Сент-Эньян, отвечай так, как если бы дело касалось кого-либо другого, а не тебя. Прав он или не прав?
— Пусть судит об этом ваше величество.
— Что ты сделал ему?
— О, ему ничего. Но, по-видимому, одному из его друзей.
— Это то же, что ему самому, а его друг — один из четырех знаменитых?
Де Сент-Эньян— Нет, это сын одного из четырех знаменитых, всего-навсего сын.
— Но что же ты сделал ему?
— Я помог одному лицу отнять у него возлюбленную.
— И ты признаешься в этом?
— Нужно признаваться, раз это правда.
— В таком случае ты виноват.
— Значит, я виноват?
— Да, и по правде сказать, если он прикончит тебя…
— Ну?
— То будет прав.
— Ах, вот вы как рассудили, ваше величество?
— А ты недоволен моим решением?
