Ольга Крючкова - Парящий дракон
Но Акэти Мицухидэ, выигравший за свою продолжительную жизнь не одну битву, поступил весьма предусмотрительно, направив отряды по всем направлениям, откуда, по его мнению, могло прийти подкрепление Нобунаги.
И только после этого военачальник сёгуна приблизился к Адзути, приказав разбить лагерь на расстоянии четверти ри, он созерцал со свойственной ему сентиментальностью красоты озера Бива и с возвышенности наблюдал за замком.
Акэти неотступно сопровождали телохранители и приближённые самураи. Он обошёл окрестности, убедившись в правильности выбора места для расположения лагеря, так как территорию с тыла прикрывала горная возвышенность, что было немало важно.
После того как синий шатёр с гербом Акэти, изображавшим кабана, был установлен, в нём собрались командиры, дабы держать военный совет. К тому времени из предместий Адзути уже прибыли лазутчики, разведавшие обстановку. Акэти выслушал их – ситуация была предельно ясна.
– Я собрал вас для того, – начал Акэти, – дабы поставить в известность: не ждите лёгкой победы, замок Адзути прекрасно укреплён. Я много раз слышал об этом «детище» Нобунаги, и вот я, наконец, увидел его воочию… Мои личные впечатления и сведения лазутчиков не предвещают однодневной осады. Итак, начнём с того, что замок обнесён двойной стеной: основной, окружённой рвом с водой, и менее высокой, вспомогательной, подступ к которой будет весьма затруднён из-за умелого построенного татэбори[86]. Мало того, по сведениям лазутчиков ворота замка построены не традиционным образом, вероятно Нобунага заимствовал приёмы у португальцев. Наши тараны в данном случае – бесполезны… Да, и стены замка сложены по принципу «черепаший панцирь», мало того они буквально утыканы потайными замаскированными бойницами и отверстиями для сбрасывания камней. – Военачальник замолк, обвёл взглядом присутствующих самураев и продолжил: – Теперь я хочу выслушать вас…
Самураи обдумывали слова Акэти Мицухидэ. Наконец, Уми-Мару, один из самых молодых самураев, фаворит Акэти, произнёс:
– Следует лишить замка помощи…
– Конечно, Уми-Мару. По всем направлениям, откуда Ода Нобунага ждёт союзников, разосланы отряды. Они будут находиться в засаде столько, сколько потребуется. Наша задача взять замок с наименьшими потерями и разрушениями. Не скрою, я претендую на Адзути. Верховный сёгун уже подписал соответствующий документ, дающий мне право владения, как замком, так и прилегающими территориями к озеру Бива. Остальное же княжество переходит в распоряжение сёгуната.
– Тогда возможно хитростью? – предположил молодой фаворит.
Присутствующие самураи одобрительно закивали.
– Но какой именно? – поинтересовался Акэти.
– Я подумаю, мой господин, – пообещал Уми-Мару. – Прошу вас дать мне пару дней.
– Хорошо. Если за этот срок ты не сможешь ничего предложить, я поведу вас на штурм.
Самураи откланялись и удалились. В шатре Акэти остался только Уми-Мару. И хотя молодому самураю уже минуло двадцать два года – возраст, означавший зрелого мужчину и, несмотря на то, что он был женат в течение года – всё же по-прежнему оставался фаворитом Акэти.
Военачальник любил красивых мужчин и не скрывал своей слабости к Уми-Мару, который приходился ему дальним родственником. Молодой самурай также благоволил к своему покровителю, ибо тот дал ему богатство, знатную жену и положение в ставке сёгуна. Самураи, порой не брезгавшие услугами юношей во времена военных действий, с пониманием относились к привязанности стареющего Акэти, ведь тому минуло сорок семь лет. Он был не на много старше Тоётоми, но постоянные битвы и ранения во имя сёгуната, заметно его состарили. К тому же Акэти, как и многие самураи его возраста считали, что любовь только к женщине делает воина чрезмерно мягким и добрым, а сюдо[87] – именно то, что необходимо настоящему мужчине. Ибо в нём нет той нежности, что может дать женщина, в нём нет слёз и упрёков, а только – сила плоти, которая, по его мнению, укрепляет воинский дух.
Уми-Мару предупредительно наполнил чашу вином и подал её Акэти.
– Благодарю тебя. Ты всегда предвосхищаешь мои желания.
Молодой самурай почтительно поклонился.
– Могу ли я рассчитывать на вашу награду, если сумею хитростью захватить Адзути?
Акэти внимательно воззрился на фаворита.
– Безусловно. Ты уже что-то придумал?
– Возможно… – уклончиво ответил Уми-Мару.
– Тогда поделись со мной своими соображениями. Ты же знаешь, я всегда держу слово…
– О да, мой господин! У меня не возникло ни малейшего сомнения по этому поводу. Просто… – Уми-Мару запнулся.
– Говори же, не заставляй меня сгорать от нетерпения, что не пристало самураю моего положения!
– Простите меня, мой господин. Я хотел сказать, что я немного не уверен в своём замысле. Вы позволите, если я расскажу о нём позже? Ведь вы дали мне два дня…
– Хорошо, – Акэти милостиво кивнул. – Снимай кимоно…
Уми-Мару подчинился, Акэти с удовольствием созерцал его крепкое сильное тело, чувствуя, как желание приливает к его мужской плоти…
* * *На утро, едва настал час Зайца, Уми-Мару приказал схватить христианского миссионера отца Доминго, который уже долгое время проповедовал свою религию на землях Нобунаги. Христианский храм, выстроенный из местного камня, находился примерно в двух ри от военного лагеря на берегу озера Бива.
Уми-Мару слышал историю о том, что Нобунага лично вёл переговоры с португальцами, итогом которых стали вожделенные мушкеты для императора, для иностранцев же – возможность строительства христианской миссии.
Отец Доминго, одетый в чёрную рясу, подпоясанную простой верёвкой стоял перед самураем. Уми-Мару с любопытством разглядывал миссионера, отметив про себя его уродливую внешность и странный цвет волос.
– Тебя зовут Доминго? – Уми-Мару первым нарушил молчание.
– Да… Ваши люди вытащили меня из постели для того, чтобы уточнить сие обстоятельство?
– Ты дерзкий христианин, – спокойно заметил самурай. – Думаю, тебе будет небезынтересно знать, что твоему покровителю скоро придёт конец.
Доминго немного помолчал, но всё же осмелился спросить:
– Вы собираетесь взять штурмом Адзути?
– Да…
– Это безумие. Замок непреступен. Ода Нобунага использовал все достижения европейского градостроительства.
– Мне это известно. Наверняка и ты знаком с этими достижениями.
– В общих чертах. Я – не архитектор, а священник. Моё дело – служить обедни и читать проповеди, – пояснил отец Доминго.
– Да, но ты – португалец!
– Это ничего не значит…
– Хорошо… Разве ты не бывал в Адзути? – как бы невзначай поинтересовался самурай.
