Татьяна Морозова - Черная луна
– А как же папоротник? Я у Гоголя читала…
– Папоротник, конечно. Только ведь у него тысячи видов. А годится лишь один.
– Какой, бабушка?
– Женский папоротник, или кочедыжник. Он-то и цветет раз в году, на Иванов день. За пять минут до полуночи из куста кочедыжника появляется цветочная почка. Она растет на глазах. И вырастает в полночь. Тут она с треском разворачивается в алый цвет. То не просто цветок, а свет, огонек такой, девка… Только вот увидеть его редко кто может. На миллионы мужского папоротника лишь один-два женских…
Анна слушала с любопытством. Кажется, она уже никуда не собиралась бежать, вот и хорошо. И слава Богу… Куда бежать от самой себя?..
– А откуда ты столько знаешь всего, бабушка? – с наивной улыбкой спросила послушница.
– Знаю, милая. К нам в храм люди всякие приходят… Да и росла я в деревеньке одной, тут, на Тоболе. О той деревне я тебе еще такого могу рассказать! Года не хватит. Чудные там люди живут, милая. Они все травы знают, и лечебные, и от злых духов, и такие, которые клады находят…
– А вот наш-то клад, камень-то тот, что нашли недавно? Не они ли это помогли?
Георгия задумалась, стоит ли все говорить. Появление этого камня в стенах монастыря было, конечно, загадкой для всех. Но она-то, Георгия, точно знала…
– Нет, милая. Это мне неизвестно. Скажу лишь, что камень уже хранился в нашем монастыре почти сто лет назад. Сестрица моей мамки была тут старшей. Она помогала ссыльной царской семье. Продукты им посылала, утешала. А однажды Александра Федоровна передала ей этот бриллиант во время церковной службы. И записочку – куда его доставить и с кем…
– Мать Георгия! – услышали обе монахини грозный окрик за спиной.
Совсем рядом стояла Феодора.
– Поговорить надо. Идем-ка, мать Георгия…
Глава 5
Деревня осталась позади. Борис вывел машину на кое-как заасфальтированную дорогу и вздохнул свободно: он все еще не мог избавиться от ощущения, что побывал в другом измерении.
– У меня вопрос один. Что все это значит? – резким тоном спросил следователь у Конина.
Краевед откинулся на спинку сиденья и утомленно смотрел прямо перед собой на уходящее под колеса дорожное полотно. Под глазами у него появились темные круги.
– Я не буду спрашивать, зачем вы следили за мной, – тихо начал он, – это ваша работа. Я даже рад, что все вышло именно так. У меня гора с плеч. Только обещайте, что, пока я не расскажу всего, это останется между нами.
– Я просто горю желанием узнать правду. Говорите, – потребовал Борис.
– Сейчас. Не знаю, с чего начать… – Конин подумал немного и решился: – Борис, вы остались живы вчера по какой-то фантастической случайности. Мальчик, который привел вас в наш молельный дом… он медиум, воплощение Святого Духа… Он святыня этой деревни…
– Так, – усмехнулся Борис, – ну что ж. Вперед, на мины. Дальше.
Конин взглянул на него испуганно и недоверчиво. Сделал над собой усилие, продолжил.
– Я буду говорить очень серьезные вещи, постарайтесь меня понять. Вы попали на запретный ритуал «радения», чужакам на нем не место. Но мальчик почему-то все же привел вас, приняв за одного из наших духовных царей. Вы постарайтесь… Вы поймете…
– Что за чушь. Какой еще духовный царь?! С чего вы взяли?
– Он сам так сказал.
Борис мысленно послал привет жене. У малыша просто сработала ассоциация: цвет футболки и цвет автомобиля, на котором Конина доставили в деревню, совпадали тон в тон.
– Вы, видимо, уже поняли, что присутствовали на хлыстовском обряде?
– Догадался. Только я не уясню никак, почему вы все ходите вокруг да около? Что за игры, Евгений Петрович?
– Это очень сложно, Борис. О хлыстовстве вы, наверняка, слышали только негативные отзывы. Но если представить, что и Иван Грозный, и Петр Первый были хлыстовцами…
– Бред, – пробормотал следователь.
Грозный?! Петр Первый?! Да Конин спятил!
– Представьте, что это не просто заурядная секта, а хранители могущественных тайн, которыми человечество владело когда-то. Скажите, вас не удивили услышанные фразы на санскрите? – Краевед говорил мягко, стараясь быть убедительным…
Следователь возмутился:
– Вы хотите, чтобы я поверил, что это был санскрит? Мертвый, насколько я знаю, язык? Здесь, в северной русской деревне?
– Да, Борис. Это было перечисление имен проарийских духов, обитающих между небом и землей. А пение, которое вы слышали, – это древние мантры.
Борис сделал тяжелый выдох. За дурака он его держит, что ли?
– Мантры – это же что-то индийское?
– Можно и так сказать. Вы прочли мою рукопись?
– Да. Практически.
– Значит, поняли, что хлысты чужды как языческой идее о божественной индивидуальности, так и сатанинскому отрицанию идеи Бога?.. Хлысты, скорее, близки идеалам ранних христиан, умерщвляющих плоть ради слияния с Высшей силой…
– У меня вертится, конечно, один вопрос на языке. Но я вас не прерву, дорога у нас длинная, – сказал Борис примирительным тоном, так как окончательно запутался.
– Вы участвовали в главном ритуале общины – «кружении в духе». И сами стали воплощением высшей сущности. Разве вы не почувствовали?
Да, конечно, что-то такое было… Но вот – что?
– Я хочу спросить. Как вы думаете, кем был Иисус Христос? – поймав настроение следователя, неожиданно переключился краевед – Этот вопрос – коренной в истории религии. Ведь одни учат, что он был Богочеловеком, другие – пророком. А третьи считают его воплощением Бога в человеке, на санскрите – аватарой, то есть божественной реинкарнацией, или, если буквально, «нисхождением». От ответа на данный вопрос зависит все духовное мировоззрение. Ведь если он пророк или аватара, то это значит, что он – лишь один из многих. Значит, могут быть и другие, равные ему.
– Не понимаю…
– Сейчас поймете, – сказал Конин. – Хлыстовцы – это мистики-христоверы. Они уверены, что Иисус был воплощением божества в смертном человеке. И каждый из нас может им стать. Каждый, – повторил он. – Дух снисходит в человека кратковременно. Или селится в нем надолго, порой – на всю оставшуюся жизнь. И тогда обычная женщина превращается в Богородицу, а мужчина – во Христа. Община поклоняется им, как живому божеству. Такой человек обладает огромным могуществом. Он может располагать не только всем имуществом общины, но и жизнью каждого из собратьев.
Представьте теперь, что Григорий Распутин являлся тем самым воплощением для всех хлыстов в России… Подумайте, Борис. Что, если и вправду не существует Бога, обладающего природой, отличной от истинной сущности человека? Что, если спасение души заключается в постижении человеком своей божественной природы, в слиянии с ней? Что, если за всеми мировыми религиями стоит одна и та же сила и человек, к какой бы конфессии он ни принадлежал, поклоняется одному и тому же Богу? Эти вопросы мучат меня уже десять лет. Десять лет…
