Юлия Галанина - Волчий замок
Они немного разговорились у стен Шатолу.
Когда прогулка завершилась и они уже находились в начале подъема на скалистый уступ, увенчанный замком, Жанна заметила, как из леса вышел человек из числа челяди виконта, который вел на своре одну-единственную гончую ровного бурого окраса.
— А почему одна? — вырвалось у Жанны.
Юноша услышал ее вопрос, подъехал поближе и сказал:
— Так натаскивают в лесу ищейку. Чтобы получилась хорошая собака, ее надо водить в лес регулярно.
Жаккетта вспомнила собак, которые были в замке с виконтом, когда он снял их с ели.
— А почему у твоего синьора собаки молчаливые? — с любопытством спросила она.
— Почему молчаливые? — удивился оруженосец. — Гончая не может быть молчаливой, как же она гон будет вести?
— Когда он нас в экипаже нашел, собаки молчали, ни одна не взгавкнула! — объяснила Жаккетта.
— Значит, в тот раз он брал только ищеек. Вот для них умение молчать — одно из главных качеств.
— А что они ищут? — не унималась Жаккетта.
— Оленя, кабана, других зверей… — сказал оруженосец. — На всякого зверя должна быть своя специально натасканная собака.
— И на людей? — невинно спросила Жаккетта.
— И на людей, — подтвердил юноша.
Жанна тоже вспомнила ту ужасную ночь и спросила:
— Такие собаки легко отыскивают волков? Сколько надо собак, чтобы они загнали матерого волка?
Юноша заметно помрачнел и нехотя сказал:
— Господин виконт запрещает охотиться на волков.
— Что ж, это его право… — сухо заметила Жанна.
Желание продолжать беседу у нее пропало.
Зато родилось прозвище для хозяина Шатолу.
— Господин виконт большой оригинал. Прямо Волчье Солнышко!
У Жаккетты заблестели лукаво глаза: прозвище ей понравилось.
Они опять в полном, но теперь уже не таком отчужденном молчании проехали подвесной мост, оказались на территории замка.
— Если хотите, я покажу вам наших собак… — неожиданно предложил юноша.
Псовый двор был устроен около ближнего к внутреннему рву донжона.
Низкие здания, где содержались собаки и жили сами псари, окружали, словно стеной, загоны для выгула.
Юноша провел девиц к гончим щенкам.
Потешные толстые и ушастые шарики скучились у кормушки с овсяной кашей и громко чавкали. Дергались от возбуждения хвостики. Кому-то в толкучке отдавили лапу, кто-то неосторожно подставил ухо.
— Гончих щенков всегда держат в куче и кормят вместе, — объяснил юноша. — Чтобы они привыкали держаться стаей. Так их легче приучить к основным правилам.
Как и полагается девицам любого возраста, Жанна и Жаккетта восторженно смотрели на щенят.
— Какие славные! — умильно приговаривала Жанна. — Ну просто прелесть!
— Хорошенькие! — вторила ей Жаккетта.
— Господин виконт, — сказал оруженосец, — просил у вас, госпожа Жанна, и у вас, госпожа Нарджис, узнать, не согласитесь ли вы получить в подарок щеночка? Он бы вас развлек.
Жанна тут же перестала улыбаться и холодно ответила:
— Передайте господину виконту, что, к сожалению, мы не смогли бы принять этот подарок. После того как шейх подарил мне верблюда и я просто не знала, чем его кормить и в какой угол поставить, к четвероногим подаркам я питаю чувство глубокого отвращения.
«Не тебе, а мне! — тоже перестала улыбаться Жаккетта. — И не подарил, а только обещал!»
Но ее мыслей никто не услышал.
* * *Вторая прогулка в сопровождении оруженосца прошла куда более интересно.
Постепенно для Жанны и Жаккетты он перестал быть «юношей» и превратился в Жерара.
Жаккетта мало-помалу научилась получать от верховой езды небольшое удовольствие и теперь могла посвятить часть времени не борьбе со стременами, седлом и удилами, а обозрению местности вокруг.
Жерар охотно устроил им путешествие по окрестностям Шатолу. И не менее охотно рассказал, как отсюда можно выбраться, да что толку. Выбраться все равно было нельзя.
— Да, за рекой идут владения, уже не принадлежащие господину виконту, — подтвердил он предположения Жанны. — Там, где деревня и монастырь. Все, что за рекой, — не его. К северу и западу от замка лес тянется довольно долго, он очень обширный, а затем начинаются болота и топи. Очень неприятные места. Но весной даже там красиво. Лягушки квакают, ужа можно увидеть. Они там толстые, длинные.
— А к югу? — перебила Жанна.
— На юге тоже лес, тут везде лес. К югу он больше становится смешанным, дуб, ясень, кустарника много. Туда господин виконт за кабанами ездит. Они любят выходить на прогалины, часто бывают в сырых низинках. К юго-западу есть пятачок со старыми елями, Еловая падь называется.
Жанна и Жаккетта переглянулись.
— За падью на дороге стоит постоянный дозор господина виконта. Там, где начинается дорога на гатях по болоту. Шатолу находится в кольце болот.
— Это прямо остров какой-то! — в сердцах воскликнула Жанна.
«То-то мы так свободно по лесу разъезжаем…»
— Да, госпожа, очень похоже, — улыбнулся Жерар. — Хотите, я покажу вам барсучью нору?
* * *Барсучья нора притаилась в овраге, который выходил на полянку-проплешинку в окружении дубов.
Все трое спешились и подошли к норе.
— Такие норы зачастую бывают старше замков, — объяснил Жерар. — Барсуки живут здесь поколение за поколением не хуже людей. Внутри это целый подземный лабиринт. Часто лисы любят занимать барсучьи норы, на какие только хитрости ни идут, плутовки, чтобы вытурить хозяина.
Жанна слушала обстоятельный рассказ Жерара о барсуках, и почему-то на душе у нее становилось легко и тепло.
Она впервые заметила, словно с глаз спала серая пелена, что лес кругом осенний, весь золотой и пурпурный, и листья уже начинают свой полет с ветвей на землю.
Жанна запрокинула голову и увидела ярко-синее, невозможно чистое небо в просветах между желтым ажуром листвы.
«Такое небо бывает только осенью… — подумала она. — Ну как же я забыла?!»
Зоркоглазая Жаккетта углядела ящерицу, шуршащую по палой листве, и кинулась за ней.
— Госпожа, хотите шиповника? — робко спросил Жерар. — Здесь, на полянке, его много.
— А что с ним делать, его же не едят? — удивилась Жанна. — В детстве я попробовала, до сих пор помню, какие семена колючие и как к языку пристают, не отдерешь.
— Вы просто не знали, какой шиповник можно есть, — серьезно сказал юноша. — Пойдемте, я вас научу.
— Хорошо… — улыбнулась Жанна.
Шиповник на полянке рос просто королевский.
