Геннадий Самсонов - Ссылка
— Понял, понял — заторопился Худякин, угодливо кивая головой.
Силин оттолкнул его и чуть спокойней приказал:
— Выполняй и учти, если что проморгаешь, голову оторву.
Худякин, поддерживая рукой спадающие кальсоны, попятился в избу:
— Бегу, Николай Кузьмич. Только оболочусь и бегу. Все исполню в лучшем виде.
Худякин скрылся в доме. Силин проводил его тяжелым взглядом и направился к себе.
XXIIIАнна, стараясь не разбудить хозяев, пробралась домой через сеновал. Она осторожно прошла в свою комнату, присела на кровать, успокоилась и стала собирать котомку. Ей надо было все предусмотреть. Дорога была дальней по неизвестному пути, и пройти этот путь надо было как можно скорей. Она сунула в котомку маленькое полотенце, мыло. В чистую рубашку завернула небольшое зеркальце. Положила легкий платок, чулки и кошелек с деньгами. Анна все же была женщиной и хотела при встрече с Алексеем выглядеть подобающим образом. Легкие резиновые сапоги обернула чистыми портянками и положила поближе. В полутораметровый котелок положила пару коробок спичек и кулечек соли. Сюда же в котелок затолкала пачку чая и сахар. Все это заняло пол-котомки. Анна тихонько пробралась на кухню, в темноте нашла хлеб и забрала две ковриги. Сложив все это в котомку. Анна, не завязывая ее, стала одеваться. Надела суконные штаны и вязаную кофту. Поверх кофты затянула на поясе патронташ и здесь же на поясе в ножнах нож.
Карманные часы отца положила в штаны. План у Анны уже созрел, голова работала ясно, и она мысленно просчитывала свой маршрут, вспоминая рассказы Савелия и свои наблюдения, накопленные за зиму. То, что она дойдет до Алексея, Анна не сомневалась. Трудности ее не пугали. Единственное, что ее беспокоило, это тревога за отца. Как он перенесет ее поступок, как это отобразится на их положении ссыльных, какие могут быть последствия ее самовольной отлучки с места поселения? Но на другой чаше весов был Алексей. Больной, искалеченный, он считал ее предательницей. Ему надо объяснить, что письмо о ее замужестве ложь, сказать, что она его любит, что считает себя его невестой. Все это в глазах Анны оправдывало ее поступок. Она надеялась, что отец поймет ее. Он на ее месте поступил бы так же. В этом Анна была уверена. Она села за стол и стала писать записку отцу:
«Папа, дорогой! Мне позвонили, что Алексей находится в тяжелом состоянии. Его придавило в лесу деревом. Он считает, что я вышла замуж. Ему написал Силин. Алексей страдает и я должна увидеть его. За меня не беспокойся, дорогу я знаю и дней через 8-10 вернусь. Лично не предупредила и не посоветовалась, потому что это все равно ничего бы не изменило. Только потратила бы время. К тому же ты и хозяева можете сказать коменданту, что отлучилась я без вашего согласия, не поставив вас в известность. Пойми меня и прости за этот поступок. Если я не сделаю этого, то, как же я дальше смогу жить? Целую тебя. Пусть простят меня дядя Савелий и тетя Мария. Ваша Анна».
Анна перечитала записку. Вытерла платком влажные глаза и прислонила записку к кувшину с вербой. Оглядевшись, и подумав, не забыла ли чего, Анна взяла котомку и тихонько мимо кухни вышла в сени. Здесь она накинула поверх кофты телогрейку, достала из бочки кусок лосятины и сала. Завернула все это в холстину. Положила в котомку и завязала ее. Здесь же в кладовке взяла ружье, висящее в углу. Анна закинула котомку за плечи, подпрыгнула, прилаживая ее к спине, перекинула ремень ружья через голову, пристроила его удобней и стала пробираться к сеновалу. У двери в сенях Анна задела пустое ведро, стоящее на лавке и то с грохотом свалилось на пол. Анна, вслушиваясь, замерла на несколько секунд. В доме все было тихо. Хозяева вроде не проснулись. Она прошла через сеновал и оказалась во дворе. Валет, увидев Анну с котомкой и ружьем, радостно повизгивая кинулся с цепью к ней. Анна потрепала его по спине и тихо в ухо собаке прошептала:
— Тихо, Валетушка, нельзя тебе сегодня со мной, как бы я не хотела.
Валет склонил голову, как бы вслушиваясь, лизнул Анну в щеку и тихонько заскулил. Анна уже строже приказала ему сидеть, достала из-под крыльца лыжи, взяла их в руки и направилась к реке. Валет проводил ее грустным взглядом.
Небо за рекой над бором стало синеть. Приближался рассвет. Подтаивавший за день снег к утру замерз и похрустывал под ногами Анны. День обещал быть погожим. Вчера Анна видела пролетающих белых лебедей. Савелий говорил, что не затем и ледоход. Примета верная. Успеет ли она вернуться назад до ледохода Анну не беспокоило. Славное было добраться сейчас до Алексея. Занятая своими мыслями Анна не заметила, как от соседнего дома метнулась тень Худякина. Увидев Анну, он бросился к дому Силина:
— Николай Кузьмич, Николай Кузьмич — стучал Худякин в окно.
Дверь скрипнула и на пороге показался Силин. Он видимо спал не раздеваясь.
— Ну, что там у тебя — хриплым голосом спросил он Худякина, растирая сухими ладонями лицо.
— Уварова-то Анна, к реке направилась. Видать к заимке Савелия Лукашенко собралась.
— Что? — окончательно проснувшись, переспросил Силин.
— Я говорю к реке Анна-то пошла. Котомка за спиной и ружье.
— Ага, сука, бежать собралась, испугалась — процедил Силин сквозь зубы — А, ну беги к реке и проследи, а я сейчас мигом соберусь.
Силин рванул обратно к себе, наскоро накинул на себя телогрейку, нахлобучил шапку и оглядел стол, заваленный остатками еды и пустыми бутылками. В одной из них осталась водка. Силин налил полный стакан и залпом опрокинул его содержимое в рот. Занюхав корочкой хлеба, он передернул плечами и выскочил во двор. Здесь он схватил прислоненные к стене лыжи и быстрым шагом направился к реке. Там на берегу его поджидал Худякин.
— Где она? — спросил Силин.
— Да минут двадцать, как спустилась к реке. Недалеко ушла. А то, что к заимке собралась, это точно, больше некуда.
— Ладно, иди домой — приказал Силин — И ни кому ни слова. Узнаю прибью или живого сгною.
— Что ты, что ты, Николай Кузьмич, как на духу клянусь — затрещал Худякин.
«Вот на заимке мы с тобой, Анна Семеновна, и поговорим. Или ты там моей будешь, или назад под моим конвоем пойдешь. А здесь и папашу твоего прихватим» — Прошептал Силин, уже не слушая Худякина и стал спускаться к реке.
XIVСавелий проснулся от звука падающего ведра, прислушался, но все было тихо. «Коты шалят» — подумал он и повернувшись на другой бок постарался уснуть пять. Но сон не шел. Савелий ворочался с боку на бок и наконец в предчувствии неясной тревоги встал. Он прошел в сени и вышел на крыльцо. Валет, услышав хозяина, беспокойно забегал на цепи и заскулил в сторону реки.
