Гарри Тертлдав - Оружие юга
— Если они были избраны, чтобы стоять за свой народ, как можно их упрекать в такой политике?
Грозовые тучи моментально собрались на лице Андриса Руди.
Ли торопливо сказал: — Впрочем, мистер Руди, оставим это. Спасибо еще раз за все. Вы дали мне много пищи для размышлений. И я хочу видеть план того, что будет пытаться делать генерал Мид.
Уйдя от темы негров, Руди снова расслабился.
— Это будет генерал Грант, сэр, — сказал он.
— Вот как? Получается, они сделают его генерал-лейтенантом? Такие слухи вообще-то гуляли.
— Да, где-то через неделю или около того.
— И он двинется на восток, чтобы захватить Вирджинию? Очень интересно…
Ли нахмурился и пристально посмотрел на Руди.
— В тот день, когда вы впервые появились в этом лагере, сэр, вы говорили о генерале Шермане, как о командующем на западе, тогда еще майор Тейлор поправил вас. Вы имели в виду время начала операции, не так ли?
— Я помню это, генерал Ли. Да, я тогда чуть не проговорился.
Он кивнул головой и нырнул к выходу из палатки.
Через пару минут Ли также вышел на улицу. Руди уже ехал обратно в Оранж Корт Хаус. Ли хотел было созвать своих помощников, а затем вдруг задумался — стоит ли, чтобы они знали, что люди из Ривингтона были из другого времени. И решил, что не стоит. Чем меньше ушей услышат такой важный секрет, тем лучше. Он вернулся внутрь и снова уселся за своим рабочим столом. Налил второй бокал ежевичного вина и прикончил его двумя быстрыми глотками. Он редко употреблял такую большую порцию, как два стакана вина — особенно в первой половине дня — но сейчас ему было необходимо успокоить нервы.
Пришельцы из будущего! Скажешь кому, так обсмеют. Теперь же — после слов Андриса Руди — с новыми автоматами в руках уже почти у всей армии, с постоянно растущей горой ящиков с боеприпасами почти уже у каждого полка, плюс с редкими, но все же поставками консервов, которые помогали избежать массового голоданию, это уже казалось реальностью. Заедающий и скрипучий аппарат Конфедерации не мог дать достаточного количество даже простых ружей и продовольствия, не говоря уж о чудесах из Ривингтона.
Ли задумался о генерале Гранте. На западе он проявил уверенный натиск и показал изрядное мастерство. Из того, что сказал Руди — он победит здесь, победит неукротимую армию Северной Вирджинии.
— Это мы еще посмотрим, — сказал Ли вслух, хотя в палатке никого не было.
* * *— Теперь пройдись, старший сержант, — сказал Престон Келли. — Ну вот, не хуже новых… Нейт Коделл испытывал обувь после ремонта Келли. Он прошел несколько шагов и широко улыбнулся.
— Да, холод больше не лезет между подошвой и верхом. Спасибо, жаль, что ты не можешь сделать такого же для всех остальных. Очень многим из нас не помешал бы ремонт обуви в эти дни. Есть кроме тебя еще сапожники в полку?
— Слышал, что есть еще один у ребят из Аламанса, — ответил Келли. — Хотя не могу поклясться в этом. Солдаты девятой роты по-прежнему держатся особняком все это время. Аламанс лежал к западу от Уэйка, Нэша, Франклина и Грантвилла, из которых набиралась большая часть людей для других девяти рот полка.
— Да, они такие, — сказал Коделл. — Вот здорово, если бы ты служил в нашей роте, Престон. Непобедимые тогда все были бы лучше обуты.
— Так-то так, но тогда моим мальчикам из третьей роты было бы хуже.
Келли сплюнул коричневый сгусток табачного сока на землю.
— У старослужащих всегда больше возможностей, старший сержант, а некоторые бедолаги так и обходятся без всего.
— И это грустно и печально, не правда ли? — сказал Коделл. — Ну, еще раз спасибо, что нашел время для меня.
— Так ремонту было немного — больше ушло гвоздей, чем новой кожи. Ты содержишь свое снаряжение в хорошей форме, не то, что некоторые — доведут до того, что все развалится и несут для починки — а что там уже чинить. Черт, если бы у меня было побольше кожи, сколько обуви можно было бы еще спасти.
Это был одно из самых скромных пожеланий, которые Коделл слышал на протяжении длинной, голодной зимы. Он попрощался с сапожником и направился обратно к месту расположения своей роты. Плац был полон мужчин, наблюдающих за двумя девятками на базах, расположенных друг против друга. Он решил посмотреть на игру. Бита явно была свежевырезана, а мяч, что было видно даже издалека, был недостаточно круглый, но игроков это не смущало. Питчер запустил мяч к отбивающему, который, рассекая воздух битой, промазал. Ловец поймал мяч после первого отскока и бросил его обратно бросающему. Питчер кинул еще раз. В это раз отбивающий попал, запустив мяч высоко, но не далеко.
— Снаряд! — крикнул кто-то. — Ложись!
— Раскрывай зонты, посыпался град, — добавил другой. Игроки так и кружили под опускающимся мячом.
— Лови его, Айверсон! — закричали его товарищи по команде. Все орали, кроме отбивающего, который рванул на первую базу в уверенности, что успеет добраться туда. Но подскользнулся в грязи. Коделл не винил его. На грязном, усыпанном ямами поле, ловить мяч голыми руками было не так легко. Ударил второй отбивающий. После пары отбиваний, мяч, буквально на глазах, пожирнел. Если раньше он был легким, то побывав в грязи он, казалось, стал двенадцатифунтовым ядром из пушки Наполеон. Полетев в сторону игроков, он сшиб одного из них с ног. Наблюдающие за игрой солдаты пришли в неистовство. Отбивающий с отвращением подобрал грязный клубок. Игрок бросил мяч питчеру, затем вытер руки о рваные брюки.
— Это Айверсон Лонгмир из седьмой роты? — спросил Коделл солдата рядом с ним. — Который так и шустрит?
— Он, — ответил рядовой. — Просто демон бейсбола, не правда ли?
На поле уже образовалась куча мала, зрители просто падали со смеху.
Коделл уже насытился бейсболом. Он прошел мимо палатки капитана Льюиса и ротного знамени. Несколько солдат тренировалось с новым оружием у своих хижин. Некоторые уже собрали свои АК-47 и поставили их на место. Увлечение новыми автоматами не прошло за месяц их появления в полку.
— Привет, Мелвин, — сказал Коделл, увидев Молли Бин у своей комнатки. Она набивала патронами магазин.
— Привет, старший сержант, — ответила она. — Что-то мы слишком давно не сталкивались с янки, ты не находишь?
Коделл сделал шаг вперед и завяз в грязи. Благодаря недавнему ремонту обуви, ног он не замочил.
— Я думаю, мы некоторое время отдохнем, если янки не придумают совсем уж чего-нибудь подлого. После марша по грязным дорогам не очень то захочешь воевать.
Или даже женщин, подумал он, вспомнив, с кем разговаривает. Она сказала: — Ты, вероятно, прав. Помню, как-то, возвращаясь с кукурузных полей в Геттисберг, в дождь, не ощущала ничего, кроме утомления и разбитости во всем теле. В конце такого дня хотелось просто упасть замертво.
