Игорь Агафонов - Кровь королей
сразу видно.
- А почему легионеров? У нас есть германцы.
- Одними германцами тут не обойтись. И потом - как они отнесутся к приказу
идти на стены?
- Кто их спросит?! Они солдаты и обязаны подчиняться!
- Увидим. Не нравится мне, как этот Вилимер ведет себя последнее время.
Слишком он наглый, как и все варвары.
Красс не ответил. Несколько минут они стояли молча, потом Красс повернулся
к лагерю, но вдруг, словно передумав, остановился.
- Ты чувствуешь то же, что и я, Кассий?
- Что именно? - удивленно спросил квестор.
- Я... боюсь. Боюсь ошибиться. После гибели Октавия и его легиона я все
время думаю, правильно ли мы поступаем? Должны ли мы продолжать войну? Не
лучше ли было остановиться на Родане?
Кассий перестал жевать травинку.
- Я не понимаю тебя.
- Не понимаешь? Наверное потому, что ты молод. Тебя увлекает эта война,
признайся. А у меня уже голова болит от всех этих новых варваров, их вождей,
от всех этих провинций, вроде бы знакомых, но на самом деле совсем других. И
за мной тридцать тысяч наших людей. Сколько из них уже погибло! А сколько
погибнет еще?! Наши солдаты - все, что у меня есть. Все, что связывает меня
с моей прежней жизнью. Я боюсь потерять их. Клянусь всеми богами, мне не
хочется бросать их на стены Немауза! Но есть ли другой выход? Я не вижу его!
Кассий никогда не видел Красса таким. Да, проконсул был уже стар, но он
упорно сопротивлялся старческой немощи. Все, и он в том числе, привыкли
видеть Красса всегда бодрым и уверенным в себе. Квестор вдруг подумал, что
Красс был больше, чем их полководцем - он был их символом. Как рассеянный
легион собирается вокруг аквилы, так и они сплотились вокруг триумвира в
этом чужом для них мире. Да, он был символом прежнего Рима и его власти. Без
Красса... Нет, об этом не стоит и думать! И потому Красс не имел права на
слабость. Только он способен вселить уверенность в легионы.
'Мы начинаем задумываться, что мы здесь делаем', - подумал Кассий. 'Не у
одного Красса появляются эти мысли. Но пока Красс с нами, пока он отдает
приказы, солдаты будут знать, что они бьются за Рим. Не за нынешний жалкий
город, растерявший былую гордость и силу, но за наш, прежний Рим...'
- Пойдем, - неожиданно мягко произнес Кассий, беря полководца за локоть. -
У нас есть еще пара дней, чтобы принять решение. Мы ужу били варваров,
побьем и здесь. Красс тяжело оперся о его руку, и они двинулись к
поджидавшей их турме охраны. Опасения Кассия оказались напрасны. Мгновения
слабости остался позади и, когда декурион, приветствовал их военным салютом,
Красс ответил привычным жестом. Походка его вновь стала твердой, а глаза
смотрели по-прежнему жестко.
- Мы возьмем этот город, Кассий, - проконсул взлетел в седло, отказавшись
от помощи декуриона.
Куда только делась вся его грузность? Будто снова тот юноша, собравший
свой первый легион в Иберии и бивший там марианцев, Красс положил руку на
меч и с вызовом посмотрел на стены Немауза.
- Рим всегда побеждает. Не так ли, бойцы?
- Да здравствует Красс! - дружно откликнулась турма.
Развернув коней, они понеслись к лагерю.
Несмолкаемый стрекот цикад заполнял ночной воздух, вплетаясь в обычный шум
большого военного лагеря. Потрескивало пламя костров, слышались шаги и
оклики часовых, из палаток доносился мерных храп воинов. Римский лагерь
спал, набираясь сил перед намеченным на утро штурмом Немауза.
В палатке Вилимера тускло горела свеча. Ее мерцающий свет выхватывал из
темноты могучую фигуру вождя. Вилимер не спал, расхаживал из угла в угол,
меряя палатку шагами. Гигантская тень прыгала туда и сюда под ее пологом.
Вождь остготов словно кого-то ждал. Наконец полог палатки откинулся, и
внутрь скользнули двое: седобородый гот в кольчуге с мечом у пояса и юноша в
римском плаще с капюшоном.
- Где тебя носит, Фретила? - бросил Вилимер, тут же прервав свое хождение
и остановившись у ложа. - Почему я должен полночи ждать твоего человека? Это
он?
Оба почтительно поклонились вождю, юноша откинул с лица скрывавший его
капюшон, а старый гот развел руками:
- Да, это Эвердинг, о котором я тебе говорил. А задержались мы потому, что
ему надо было пройти сюда неузнанным.
- Приветствую тебя.., - начал было Эвердинг, но Вилимер недовольно махнул
рукой и потянулся к оставленному на столе большому жбану с пивом.
- Не знаю, зачем ты хотел, Фретила, чтобы я встретился с ним. Из того, что
ты мне рассказал, я понял одно - Эвердинг служит Эвриху, а значит он наш
враг. Зачем мне говорить с врагом?
- Я не враг тебе, Вилимер, - Фретила открыл было рот, но Эвердинг опередил
его. - И Эврих тебе не враг. Скорее даже друг. И даже родич по крови королей
готов.
- Видали мы родичей.., - Вилимер разом отхлебнул половину большой
деревянной кружки и грохнул ею об стол. - Ты говоришь от его имени,
римлянин?
- Я римлянин только по матери, - усмехнулся Эвердинг. - Но отец мой был
готом. Так что я не чужой вам.
- Выслушай его, вождь, - сказал Фретила. - Он говорит правильно.
- Если бы не ты, я бы слушать его не стал. Но раз уж вы здесь, пусть
говорит. Вилимер опустился на ложе, слегка откинувшись на волчьи шкуры.
Глядя на Эврединга, он вынул кинжал и принялся подбрасывать его, ловко ловя
за рукоятку.
- Говори, я слушаю.
- Завтра Красс пошлет твоих готов на стены Немауза. Ты был на военном
совете и знаешь это. Но знаешь ли ты, что вам придется убивать своих
братьев? Немауз защищают такие же готы, как твои воины.
- Ну и что? Мы уже убивали их.
- Я знаю. Знаю и то, что твоим воинам это не нравится.
Вилимер с силой вогнал кинжал в ножны.
- Мои воины верны мне и будут драться с тем, с кем прикажу я!
- Это так. Но скажи мне, вождь, что обещал тебе Красс?
- Какое тебе дело до этого?
- Я хочу знать, ради чего ты забыл голос крови? Хочу знать, что же стоит
того, чтобы пойти против своего народа? Хочу знать, какова цена
предательства?
Вилимер с рычанием вскочил на ноги и выхватил меч. Острая сталь замерла на
волосок от горла Эвердинга, но юноша даже не шелохнулся. Фретила тяжело
дышал, переводя взгляд с одного на другого.
- Убей меня, если хочешь, - спокойно сказал Эвердинг. - Но я сказал
правду. Когда готы идут против готов - это братоубийство, а тот, кто
заставляет братьев по крови биться друг с другом - предатель.
