Понсон дю Террайль - Мщение Баккара
Цампа страшно закричал, и камень выпал у него из рук.
Рокамболь увидел, как он зашатался на краю пропасти, потом он услышал его отчаянный крик, и затем Цампа исчез из виду.
На рассвете маркиз де Шамери, единственный человек, называющийся этим именем, приехал в деревеньку близ замка Салландрера.
— Послушай, моя милая, — обратился он по-испански к старухе, попавшейся ему навстречу. — Как называется эта деревня?
— Корта, сеньор.
— Корта? Это почтовая станция?
— Точно так.
— А! — сказал Рокамболь. — Не здесь ли убили почтмейстера?
— Да, сеньор.
— Кто же его убил?
— Наверное никто не знает, но полагают, что — путешественник, проехавший ночью в карете.
Рокамболь подъехал к харчевне, вошел в нее и велел подать себе позавтракать. Затем он лег спать и проспал до пяти часов утра.
Незадолго перед заходом солнца он снова отправился в путь с проводником. В девять часов вечера мнимый маркиз де Шамери въехал в узкую долину, в конце которой возвышался старый замок Салландрера.
Согласно инструкциям Концепчьоны, он постучался в двери павильона лесовщика.
Лесовщик отворил ему дверь и поклонился ему до самой земли.
— Хотя я никогда не видал вашей милости, — проговорил старик, — но знаю, кто вы. Вы изволили приехать венчаться.
— Может быть, — сказал Рокамболь, улыбаясь.
— Потрудитесь пройти в отведенную для вас комнату. Рокамболь пошел за лесовщиком внутрь павильона, говоря про себя:
— Будущая ночь в замке Салландрера будет для меня гораздо приятнее.
Ему подали ужин, и он увидел на столе бутылки с вином, присланные, конечно, нарочно для него из замка Салландрера.
— Бедный Цампа, — пробормотал он, садясь за стол, — он любил попить и в настоящее время, должно быть, завидует мне с того света.
За ужином Рокамболь выпил довольно много вина, так что голова его отяжелела, и он встал из-за стола, шатаясь.
Лесовщик провел его в первый этаж павильона, в отведенную для него хорошенькую спальню. Роскошная обстановка и удобство этой комнатки очень приятно подействовали на Рокамболя.
— Обо всем этом заботилась Концепчьона, — подумал он. — Я узнаю в этой роскоши вкус моей возлюбленной.
Мнимый маркиз де Шамери улегся в постель и вскоре заснул крепким, безмятежным сном.
Во сне он видел себя испанским грандом, посланником, герцогом де Салландрера, миллионером, ослепляющим Бразилию своей приятной наружностью и счастьем.
Выпитое им вино заставило бы его проспать чрезвычайно долго, если бы старик-лесовщик не разбудил его около восьми часов утра.
— Прошу вашу милость извинить меня за дерзость, — сказал он, — но теперь уже восемь часов, и ваша милость может опоздать.
— Что? — спросил будущий герцог, не придя еще в полное сознание.
— Венчание назначено на девять часов. Рокамболь быстро выпрыгнул из постели и проговорил:
— Ах, черт возьми! Если бы Концепчьона знала о том, что я спал так крепко в ожидании Этой торжественной минуты, я бы много потерял в ее мнении.
— Позвольте, господин маркиз, сообщить вам некоторые подробности брачной церемонии.
— Говорите.
— По желанию архиепископа ваша милость будет венчаться при соблюдении средневековых обычаев.
— Ну-ка, расскажи — как это?
— При вашем венчании будут присутствовать монахи.
— Монахи с длинными бородами?
— Точно так.
— В больших капюшонах?
— Да.
— Еще что?
— Они заберут вашу милость.
— Ну?
— И вы будете принадлежать им.
— До которых пор?
— До конца церемонии.
— И все тут?
— Монахи пришли.
— Сюда?
— Да.
— Они поведут вашу милость в церковь. Павильон, в котором он ночевал, находился под горою, наверху которой стоял замок Салландрера, старинное здание с остроконечными башнями, зубчатыми колокольнями и толстыми стенами, поросшими мхом. Дикий и величественный вид этого замка наполнял душу неопределенной тоской.
— Честное слово, — подумал Рокамболь, — эта свадьба походит на похороны.
Лесовщик продолжал.
— Его преосвященство архиепископ гренадский немного помешан. Он желает, чтобы ваша свадьба с девицей Концепчьоной походила в точности на свадьбу Кунегунды де Салландрера, вышедшей замуж в 1471 году, в царствование Фердинанда Католического…
— А каким образом совершилась эта свадьба? — спросил заинтересованный Рокамболь.
— На этом месте, где мы теперь находимся, стояла часовня Богоматери.
— Хорошо.
— Маркиз де Вельгас, жених Кунегунды, приехал сюда так, как и ваша милость, т. е. накануне свадьбы, и провел ночь в посте и молитве.
— А потом?
— Потом пришли четыре монаха, покрытые капюшонами, и завязали ему глаза. Здесь надели на него подвенечную одежду.
— Какая это одежда?
— Шерстяная рубашка и сверх нее монашеская ряса.
— Однако, — прервал Рокамболь, — архиепископ положительно сумасшедший человек.
— Я того же мнения и думаю, что девица Концепчьона думает то же самое… Ах да, кстати, у меня есть к вашей милости письмо.
— От Концепчьоны?
— Да.
— Давай его скорей.
Старик вынул из кармана письмо, от которого распространился легкий аромат. Рокамболь схватил его и поспешно разорвал конверт.
Письмо состояло из двух строчек. «Мой друг!
Потерпите! Через несколько минут маркиз де Шамери сделается супругом девицы де Салландрера».
— Итак, мне завяжут глаза?
— Да.
— И как же меня поведут в церковь?
— Через подземный ход, соединяющий церковь с часовней Богоматери.
— И венчать меня будут с завязанными глазами?
— О, нет, повязку с вас снимут в часовне.
В это время послышался легкий стук в дверь.
— Это монахи, — сказал лесовщик и пошел отворять дверь.
При виде четырех человек, одетых во все белое и с закрытыми лицами, Рокамболь невольно отступил назад.
Лесовщик поклонился мнимому маркизу де Шамери и поспешно вышел.
— Брат, готов ли ты? — проговорил один монах по-испански.
— Черт возьми! — пробормотал Рокамболь. — Мне кажется, что меня хотят посвящать в франкмасоны.
Он отвечал, улыбаясь:
— Да, я готов.
Один из монахов взял кусок белой шерстяной материи и завязал им глаза Рокамболю.
Затем монахи запели по-латыни панихиду по усопшему.
Рокамболь сильно вздрогнул. Один из монахов снял с него платье и надел шерстяную рубашку; другой сверху накинул платье — потяжелее первого. Рокамболь подумал, что это, должно быть, та монашеская ряса, о которой говорил ему лесовщик.
Затем его взяли под руки и повели с хоровым погребальным пением.
Сперва Рокамболь почувствовал, что его повели вниз по лестнице, потом — по ровному месту, наконец — опять вниз. Здесь на него пахнул сырой воздух, и он догадался, что находится в подземелье, о котором также говорил лесовщик.
