Дмитрий Агалаков - Солдаты эры Водолея
Вадим понял, что Паша сейчас прикрыла трубку ладонью и пререкается с теткой. Так продолжалось не меньше минуты.
— Кажется, ее тетка порядочная сволочь, — едва успел произнести Вадим.
— Простите, — вновь зазвучал голос Паши. — Пусть ваш «хороший» человек подойдет.
Встав, Остберг взял у Вадима трубку.
— Добрый вечер, — проговорил он. — Это… Паша?
— Да, это Паша.
— Арсеньев мне рассказал о вас, Паша. И еще он мне сказал, что вы знаете, где он и кто он. Я говорю о Дионисии. О нашем Дионисии.
— Кто вы? — после паузы спросила девушка.
Но Остберг и сам не знал, как сейчас ему быть. Как продолжить разговор.
— Кассандра, милая Кассандра… — понизив голос, негромко проговорил он.
— Откуда вам известно это имя? — после молчания раздалось по громкой связи.
— Неужели ты не узнала мой голос?
— Ваш голос…
— Он мало изменился за эти годы — мне ли этого не знать! — Вадим видел, как потеплели глаза Константина Остберга. Как улыбка, пока он говорил, то и дело прорывалась на его губах. И как дрожали его губы. — Подумаешь, всего-то восемьсот лет!..
— Господи, он нашел тебя, — услышали все дрогнувший голос девушки, которая говорила с ними за много тысяч километров отсюда.
— Это я нашел его.
— Константин Борей, как же зовут тебя сегодня?
— Князь Константин Остберг. Многое остается неизменным, правда?
— Да, правда. Нельзя терять времени. Я чувствую движение в мире. Ты знаешь, о чем я. Тень уходит, и скоро мы увидим лица друг друга. Приезжай и привози Таис. — Вадим быстро посмотрел на Катарину — никто ее имени Паше не говорил. — Ведь она с тобой, так?
— Она рядом, Кассандра.
Молчание на том конце провода оборвалось не сразу:
— Скажи, они узнали друг друга?
Остберг посмотрел на Вадима, затем на дочь, но девушка отвела глаза. Хотя улыбнулась.
— Думаю, что да, — утвердительно сказал Остберг.
И опять молчание повисло на том конце провода. Только далекое дыхание — по громкой связи.
— Нам нужно прощаться, — сказала Паша. — Приезжайте скорее, я знаю, что нужно делать.
По громкой связи пошли гудки. Остберг не сразу положил трубку. По его лицу было видно, что он едва верит удаче, вот так, нежданно-негаданно, свалившейся прямо с неба.
— Кассандра права, — задумчиво проговорил он, — движение в мире идет слишком быстро. Люди находят друг друга стремительно. И теперь уже ясно наверняка: не только мы. Сегодняшний разговор с инспектором Горовецом подтвердил это.
4
Горовец вышел из машины напротив своей гостиницы и, не торопясь, направился к фонтану, который бил в центре старинной площади Драгова. Торопиться ему было некуда — он ждал, когда его агент привезет ему билеты на самолет.
Князь и впрямь показался Горовецу скорее союзником в этой истории, нежели затаившимся врагом. Главное, чтобы он не оказался сумасшедшим. Но Константин Остберг, на которого вывели следы фиктивного Мирослава Владовича, был только частью этого ребуса.
Горовец вел поиски по всем направлениям.
Клара Чёрны, ведьма с безобразной родинкой, умерла шесть лет назад от рака в одной из клиник Бухареста. Она пожелтела, высохла и практически рассыпалась на руках своей дочери Каролины. После смерти Клары дочь ее точно испарилась — ее простыл и след. Либо роковая юная красотка, полная страстей, исчезла с лица земли, либо сделала все, чтобы именно так о ней и подумали. В этом случае можно было предположить, что именно она поджидала Анну Ортман в машине с тонированными стеклами, пока ее подруга беседовала с Владеком Пташкой.
В городке Гульденштерн, под которым и стоял на утесе замок Волчье логово, Адельборгов было около полусотни. Фамилия оказалась популярной! Да и одна кровь, возможно, бродила в жилах горожан, поколениями живущих в одном и том же месте, как это часто бывает на периферии. Но отыскать нужного Адельборга оказалось проще простого: во-первых, он проговорился, что его мать была Волкович, а во-вторых, он прославился тем, что совершил покушение на известного мага и чародея — Белого Короля.
Иначе — князя Константина Остберга.
Но это были не все подвиги Адольфа Адельборга — во время Второй мировой войны он служил в дивизии СС, но был помилован. До покушения на Белого Короля он вел жизнь полевой мыши — его, провинциального учителя географии, никто не видел и не слышал. Пока он отбывал срок в сумасшедшем доме, его дочь уехала из Гульденштерна с обоими детьми — мальчиком и девочкой. Возможно, они сменили фамилию, поскольку следы их потерялись.
Адольф Адельборг умер от удара в психиатрической клинике, куда был помещен, так же шесть лет назад — в один год с Кларой Чёрны. Вряд ли они были знакомы, но зато оказались посвящены в одну тайну.
Вечером того же дня самолет поднял комиссара Георгия Горовеца и взял курс на север Европы…
Через три часа Горовец был в Скандинавии, еще через два часа, когда стемнело, огромный рейсовый автобус въехал в Гульденштерн и скоро остановился у гостиницы «Фарлэнд».
Тихий городок, желтые огни, темные горы под ночным синим небом…
Номер для журналиста Слободана Ражева из Белгорода был забронирован заранее. Горовец выпил в баре сто граммов бренди, затем еще сто. Это прояснило его голову. И только потом пошел на второй этаж.
Горовец открыл номер, огляделся. На стенах — репродукции картин Стриндберга. Сбросив башмаки, комиссар лег на кровать и, заложив руки за голову, закрыл глаза. Но спать он и не думал — вереница людей, затеявших невероятную даже для его аналитического ума игру, живо вставали перед ним…
И все же он заснул, как и был — одетым.
Горовец проснулся рано утром — ему стало зябко. Досыпать он не стал — пошел в душ. Позавтракав в номере, он надел джинсы, свитер и куртку, взял фотоаппарат и отправился гулять.
Конечно, он мог ограничиться досье Адольфа Адельборга, но ему хотелось рассмотреть этого безумца с более близкого расстояния. И в этом ему могли помочь несколько людей…
Уже в полдень он угощал в баре пивом некоего Свена Гуннара, пенсионера, учителя математики.
— Я пишу о Белом Короле, его знал весь мир, — говорил Горовец собеседнику. — И вот карьера великого человека обрывается в самом расцвете сил — в тридцать пять лет! А причина — ваш земляк. Вы хорошо знали Адольфа Адельборга, какой он был? Что подвигнуло его на этот поступок?
— Ох, и проныры вы, журналисты, — отвечал Горовецу Свен Гуннар, отяжелевший бородатый старик. Но он был добр — пил-то задарма. — Верно, я хорошо знал его, да не просто знал, а дружил с ним, — он кивал, тем самым указывая на особые отношения с Адельборгом. — Много лет дружил! — Он пожал плечами. — Странный он был, наш Адольф…
