Саша Суздаль - Евангелие от рыжего кота
— Завтра будем в Кафе, — сказал Жан-Франсуа, подходя к Дюдону и опуская ему на плечо свою руку. Тот, кто видел это со стороны, возможно, улыбнулся, так как гигант-госпитальер выглядел слоном по сравнению с карликом Жаном-Франсуа.
— Да, мой друг, — сказал Дюдон де Компс, опуская свою руку на плечо купца. Несмотря на то, что рука друга была тяжелая, Жан-Франсуа Шампо стойко выдержал приветствие друга. А потом они сели за столик на палубе и степенно выпили бутылку константинопольского вина, сравнивая его по вкусу с вином из Лангедока.
На следующий день, стоило им зайти в Кафу, Дюдон де Компс, покинув своего друга, влился в толпу и отправился в город, всё время оглядываясь по сторонам. Солнце, палившее немилосердно, заставило его присесть под тентом возле харчевни, где он перекусил и пил кислое виноградное вино, поглядывая на прохожих.
Внезапно, его сердце остановилось, а потом бешено застучало и кровь ударила в голову. Не поверив своим глазам, Дюдон протёр их ладонями, но это не помогло исчезнуть ассасину, который за кем-то крался, прячась в тени. Бросив взгляд вперёд, госпитальер чуть не обомлел и первое время подумал, что он обознался – впереди, рядом с каким-то мужчиной, шла Мария в красивом платье, придерживая на руке, красную кожаную сумочку. Никогда не видевший её в такой одежде, Дюдон застыл, очарованный красотой Марии и чуть не прозевал Хасан аль-Каина, который затаился возле глиняной хижины кузнеца. Мария и незнакомый мужчина, весело болтая, зашли в каменный дом напротив.
Кузнец, весело постукивая по наковальне, демонстрировал свою работу и изделия: ножи, подковы, железные клюшки и прочую мелкоту. Дюдон обошёл кузницу с другой стороны и увидел спину ассасина, который, по-прежнему, наблюдал за домом, в который вошла Мария. Намерения ассасина несложно разгадать – он хотел забрать рубин и, возможно, убить Марию. Дюдон машинально взял в руку камень, лежащий возле ног и, промолвив в уме: «Прости Господи!» со всей силы опустил его на голову ассасина. Хасан аль-Каина обмяк и свалился у стенки, а по его лбу потекла струйка крови.
Дюдон не стал проверять, жив ли ассасин, так как его внимание отвлёк мужчина, который сопровождал Марию. Он весело положил в карман красный бархатный кошелёк и направился в сторону порта. Не мешкая, Дюдон подошёл к двери и постучал своим кулачищем, отчего дверь заходила ходуном. На пороге появился обрюзглый мужчина, который возмущённо сказал: — Что вы себе позволяете, я позову стражников! — и уже вытащил из кармана свисток. Не разводя турусы, Дюдон придавил мужчину животом, и тот упал за порог, громко возмущаясь: — Я нотарий Ламберто ди Самбучето! Вы будете сидеть в тюрьме!
— Где Мария? — спросил Дюдон, и, чтобы успокоить синьора, тряханул его за грудки. Не по своей воле постучав зубами, нотарий счёл нужным отключиться, а Дюдон подошел к столу и прочитал записку:
«Ламберто ди Самбучето купил у капитана Доменико Секьявро рабыню по имени Мария за двадцать семь золотых венецианских дукатов».
«Продали!» — выдохнул Дюдон, не поверив своим глазам. Обежав все комнаты он не нашёл Марии, а только обнаружил вторую дверь, которая выходила в запруженный людьми переулок. Дюдон обхватил руками голову и присел на скрипнувший под ним стул.
***Юный капитан Адонис потерял с вида корабль, на котором плыла Мария вместе с Раймондом, но в том вины его не было: в такую бурю и бывалые капитаны могли сплоховать. Оставалось только предположить, что он идёт в Кафу, и они его там настигнут. Впрочем, буря утихла на второй день, а на третий они швартовались у пирса Кафы.
По сравнению с городами Восточной Римской империи, которые обнесены высокими стенами, Кафу защищал палисад из остро заточенных брёвен, посеревших от солнца, и сухой ров перед ними. Поэтому, вид на город с моря казался неказистым и даже простоватым, несмотря на то, что товарооборот города мог дать фору любому городу Понта и Пропонтиды.
Корабль, на котором плыла Мария, Адонис заметил сразу, как и мужчину, который сопровождал её на прогулке по городу. Заставив других замолчать, Адонис поговорил с синьором и узнал, что Мария и Раймонд в городе и собираются отправиться в княжество Готия. Обрадованный Гуго де Монтегю захватил с собой Жана ле Мена и отправился в город, а Адониса и Кудрю оставил дожидаться их на корабле.
Найти человека в городе, что увидеть иголку в сене. Понадеявшись на удачу, они рванули в город, но, побродив по замысловатым улочкам, поняли, что задача не из лёгких и энтузиазм немного угас. Кроме того, когда они пытались общаться с местным, то от их костюмов крестоносцев шарахались в сторону. Какой-то старик, разговаривающий по-французски, посоветовал идти на рынок и там спросить купцов из Готии.
Полуденное солнце палило нещадно, так что с госпитальеров сошло сем потов, пока они добрались до рынка. Остановившись на открытом месте возле помоста, где продавали рабов, они перевели дух, решая, что делать дальше. Решили разделиться, и встретится здесь же, после того, как найдут купцов из неизвестной страны Готия. Гуго де Монтегюхотел расспросить ордынца, продававшего рабов, но тот знал только греческий, которого не знал сержант. Разочарованно отвернувшись, Гуго опустил взгляд вниз и увидел лежащего на помосте раба, который показался сержанту знакомым. Повернув его голову, Гуго де Монтегю с удивлением узнал Раймонда де Торна.
— Что ты здесь делаешь? — спросил Гуго, понимая нелепость своего вопроса. Наклонившись к Раймонду, сержант с ещё большим удивлением обнаружил, что тот вдрызг пьян, так как от него разило, как от винной бочки. Оттого, что его пошевелили, Раймонд открыл глаза и выпучился на сержанта.
— Я, что, уже на небе? — спросил Раймонд, рассматривая ожившего Гуго де Монтегю.
— Нет, — ответил сержант, — таких грешников, как ты, на небо не пускают.
Ордынец что-то говорил и показывал пальцами, вероятно, хотел продать Раймонда.
— Что он хочет? — спросил сержант у Раймонда. Тот попытался встать и гордо произнёс: — Он хочет за меня тридцать пять монет, — окинув пьяным взглядом Гуго, Раймонд добавил: — Поверь, я стою больших денег.
Гуго де Монтегю не стал переоценивать пьяного госпитальера, а заплатил по ценнику, несмотря на то, что в трюме пиратского корабля денег хватало. Пока Раймонда расковали, вернулся Жан ле Мен, который уставился на пьяного Раймонда и спросил: — А где Мария?
— Хотел бы я знать, — произнёс сержант Гуго, понимая, что Мария и Раймонд попали в какую-то передрягу. Взвалив на плечо своего пьяного друга, Гуго отправился в порт, где их встретил Адонис.
— А где Мария? — разочарованно спросил юный капитан, одевший, по случаю встречи с прекрасной дамой, в новый костюм из запасов в трюме…»
