Кирилл Кириллов - Булат
– Ты свиней боишься? – удивился Бедолага.
– Не боюсь, опасаюсь, вдруг больны чем.
– Да нет, здоровые вполне, – посмотрел на них Бедолага и загородил собой Афанасия. Похоже, даже просветлев разумом, он не перестал считать себя обязанным купцу по гроб жизни.
– А зачем же их тогда пригнали?
– Думаю, сжечь хотят. Для того и проход этот построили.
– Сжечь?
– Да, от жира свиного жар, как в кузнечном горне. И гореть будет долго. Перед таким жаром ничто не устоит.
– А бараний жир или коровий не пойдет?
– Нет, не такой будет жар, как от свиного. К тому же баранов да коров жаль на то отправлять, а свинья – животное нечистое, все равно никто не ест.
– Но живое ж все равно. Порохом-то не проще жахнуть?
– Нет. С порохом точный расчет нужен, как лаз прокопать, как положить, чтоб волна взрывная в нужную сторону пошла, а не по всей округе разлетелась, ослабевая. А тут только подожги под стеной, и все само получится. И вода паром уйдет, – улыбнулся Бедолага, предвосхищая следующий вопрос Афанасия.
– А как же они с тех свинок жир будут получать? Доить, что ли? – купец недоуменно посмотрел на загон, где хрюкали и повизгивали будущие разрушители крепостной стены.
– Доить? – удивился Бедолага. – Зачем, своим ходом загонят и подожгут.
– Живьем?! – ахнул Афанасий.
Бедолага в ответ только пожал плечами, а чего, мол, тут такого, зачем лишняя возня?
– Слушай, а откуда ты про горючесть жира свиного знаешь?
– Читал. Эти знания на наши земли принесли крестоносцы.
– А где ж они в сих краях мухамеддиновых свиней брали?
– А этих откуда взяли? – вопросом на вопрос ответил Бедолага. – По лесам наловили, кое у кого в имениях для нужд хозяйственных были, из их шкуры доспехи получаются знатные. Это есть их нельзя. – Бедолага закатил глаза и прочитал скороговоркой, но внятно: «Верующие! Ешьте из тех благих снедей, какими Мы наделяем вас, и благодарите Бога, если вы Ему поклоняетесь. Он запретил вам в пищу мертвечину, кровь, свинину и то, что было заколото с именем других, а не Аллаха. Но кто принужден будет к такой пище, не будучи своевольником, нечестивцем, на том не будет греха: Бог прощающий, милостивый».
– Коран?
– Коран, – кивнул Бедолага. – Кстати, если когда твоя жизнь на грани смерти и у тебя нет ничего другого, можно поесть и свинину, тогда греха не будет.
– Так ты это?.. – Афанасий попытался найти подходящую замену слову «священник», которое тут было не в ходу…
– Да, – кивнул тот головой. – Мулла[14].
– И как же тебя в рекруты занесло?
– Оделся я в платье победней, да и пошел за… За кое-какой надобностью. Ну, и попался воинам. Пытался я им объяснить, кто я, да сам видишь, чем дело кончилось, – невесело улыбнулся Бедолага.
– Да уж, – покачал головой Афанасий. – Чего только на свете не случается…
– Аллах велик, – неопределенно ответил мулла. Наверное, это значило что-то вроде «все в руце божьей».
К ним подошел воин, опустил на плечо Афанасия тяжелую длань.
– Пойдем, поработать надо.
– Поработать? – удивился купец. – Так вроде ж сделали все?
– Ну?! – воин сурово сдвинул брови и дернул за воротник так, что затрещала ветхая рубаха.
Афанасий нехотя поднялся на ноги.
– А тебя не звали, – гаркнул воин Бедолаге.
Тот начал было подниматься, но тут же покорно опустился на траву.
Афанасий нога за ногу доплелся вслед за воином до группы таких же невеселых рекрутов. Они стояли, понурив головы, перед размахивающим плеткой и брызгающим слюной распорядителем и внимали его указаниям.
– …потом натягиваете ткань и закрепляете по углам! Все делать надо быстро, чтоб не дало течи! А за час до заката мы запускаем свиней и поджигаем, и мне плевать, успеете вы выбраться или нет! Ясно?!
Рекруты закивали. Афанасий оглядел товарищей по несчастью и заметил, что отобрали для этой работы самых высокорослых, способных дотянуться до потолка без дополнительных приспособлений. Среди них, к неудовольствию своему, заметил он и одного разбойника из шайки хорька. Ну да и ладно, главное – побыстрее отработать, да уж больше под землю не лезть. Негоже там живому человеку находиться.
Они разобрали заранее заготовленные штуки ткани, ведерки со смолой, веревки и деревянные колья. Протащили все это по лазу. Взрывная камера встретила их гнилой затхлостью и неожиданным холодом, приятным после стоящей снаружи жары.
– На пол не бросать! – заорал помощник распорядителя, отправленный следить за работами в одиночку и потому страшно злой. – Видите, не подсохло еще по краям.
– Можно подумать, визирь им любоваться придет, – буркнул кто-то.
– Разговорчики! – заорал распорядитель и замахнулся плеткой. Но поняв, что сейчас он тут один, отступил, опустил руку на рукоять короткого кинжала и отошел поближе к выходу. – Работайте, давайте.
Мимо него несколько рекрутов вкатили какие-то бочки и расставили тут и там по камере. Выбили днища. В них оказалась какая-то вонючая жидкость, не иначе, горючая.
Рекруты поплевали на заскорузлые ладони и раскатали на полу куски ткани, стараясь не наступать в те места, где раствор еще был жидок. Те, кто был ростом пониже, стали разливать смолу и разгонять ее граблями без зубьев тонким слоем, а те, кто повыше – крепить ткань к потолку деревянными кольями. От колонны к колонне вязали веревки, чтоб набирающая воду ткань не надувалась парусами.
Работа шла споро, и часа через два большая часть потолка уже была затянута. Помощник, явно нервничая, прошелся по кругу, потыкал пальцем в пузыри.
– Выдержат?
Ему никто не ответил, все торопились скорее закончить.
– Слава Аллаху, выдержат, – ответил он сам себе. – Давайте заканчивайте скорее, – бросил он и, пригнувшись, выскочил в лаз.
Афанасию это решительно не понравилось. Слишком тороплив был помощник, словно опасался чего-то. Тень мелькнувшая за спиной, заставила купца забыть о странном поведении помощника. Дождавшись, когда другие закрепят веревку, он отпустил ткань, что держал у потолка, и обернулся, вытирая мокрые ладони о рубаху.
Один из разбойников приближался к нему со спины, стараясь держаться в тени подпорок. Увидев, что Афанасий заметил его, остановился, отвернулся, стукнул ногой по деревянной колонне, делая вид, что проверяет ее крепость. С места тронулся другой разбойник, подбираясь ближе. Афанасий глянул на него, тот нагнулся, сделав вид, что убирает с дороги штуки ткани. Первый тем временем исчез из виду.
Афанасий беспомощно оглянулся.
Другие рабочие, кажется, тоже заметили передвижения разбойников, но связываться не хотели. Кое-как доделывая работу, они поспешили к лазу. Расталкивая их, внутрь ввалился невысокий крепыш, которого Афанасий раньше не видел среди рекрутов. Следом за ним в подземелье скользнул Хорек. Держась за спиной крепыша, он двинулся прямиком к купцу.
