Юрий Дольд-Михайлик - У Черных рыцарей
— Речь идёт о каком-либо задании?
— И очень серьёзном.
— Вы меня удивляете: как можно новичку, человеку ни во что не посвящённому…
— Я знаю вас не первый день и учитываю ваши способности: быстрая ориентировка в сложной обстановке, решительность, смелость. Назначая вас комендантом Кастель ла Фонте, я собрал все необходимые сведения и никогда не раскаивался, что остановил выбор именно на вас.
— Очень вам признателен…
— Таким образом, ваши опасения..
— Простите, но я хотел бы знать такой пустяк, как, например: чьим приказам я подчиняюсь?
— Вспомните наш первый разговор уже в школе.
— Догадка далеко не достоверность. А вслепую я действовать не намерен. Что собой представляет школа «рыцарей благородного духа»? Так, кажется, называется это богоугодное заведение?
— Всего-навсего вывеска! Дань склонным к романтике испанцам. Ширма, за которой чувствуешь себя удобно и безопасно. Таким, как мы с вами, кого волнует судьба не только Германии, но и всего западного мира, надо тайно копить силы. Пока тайно. Под какой угодно вывеской! — с пафосом воскликнул Шлитсен. — Осознав свою историческую миссию, мы объединим разрозненные силы и тогда…
— Прекрасно сказано, герр Шлитсен, но я хотел бы поговорить о деле, — поморщился Нунке, зная склонность своего помощника к длинным и пышным речам.
— А дело заключается…
Начальник школы замолчал, словно паузой хотел подчеркнуть значимость того, о чём собирался сообщить. Фред, понимая важность минуты, выпрямился на стуле. Шлитсен положил на край пепельницы нераскуренную сигару.
— В прошлый раз мы с вами беседовали о положении, в котором оказалась Германия. Она расчленена, в ней хозяйничают победители. Мы не в силах скрыть от них наши фабрики, заводы, словом, материальные ценности, являющиеся неотъемлемой собственностью нации. Но мы можем скрыть другое — наши государственные тайны, сделать так, чтобы глаз победителя сюда не проник. Речь в данном случае идёт о секретных государственных документах. О переписке, которая велась, минуя обычные дипломатические каналы, о списках людей, нужных для восстановления фатерланда… Вы не новичок в таких делах, Фред, и я не стану давать излишние пояснения. Скажу одно: значительная часть этих документов спрятана, и спрятана надёжно. Но есть документы, необходимые уже сегодня, как говорится, для текущих дел… Например, для такой школы, как наша. Понятно?
— Понемногу начинаю понимать.
— Почему именно с вами я затеял этот разговор? Тоже понятно?
— В основном. Очевидно, мне поручается достать ценные документы и препроводить их в надёжное убежище. Так, герр Нунке?
— Вывод логичен. Не правда ли, герр Шлитсен?
— Если это вывод, а не интуитивная догадка, — поправил педантичный Шлитсен. — Прежде чем согласиться с вами, я хотел бы проследить за ходом мыслей нашего молодого коллеги.
— Вы считаете, что это имеет столь принципиальное значение? — нетерпеливо бросил начальник школы.
— Я только ответил на ваш вопрос, герр Нунке, — обиделся Шлитсен. — Точность в выражениях, по-моему…
— Хорошо, выражаюсь максимально точно: времени у нас в обрез, уважаемый коллега! — в голосе Нунке теперь звучало не только нетерпение, но и раздражение.
Заметный антагонизм между начальником школы и его заместителем в дальнейшем мог сослужить службу Шульцу, но сейчас же Фред не хотел обострять отношения ни с первым, ни со вторым.
— О, мой ответ не отнимет много времени, герр Нунке. В «Логике» одного известного автора есть такое утверждение: чем интеллигентнее человек, тем с меньшими подробностями он излагает виденное, прочитанное или услышанное… Мне не хотелось бы, чтобы герр Шлитсен почёл меня за человека малоинтеллигентного, и поэтому я отвечу коротко: меня предупреждают о серьёзном поручении, сообщают о секретных документах и о необходимости часть из них иметь сейчас в распоряжении школы, так что не трудно догадаться…
— Вы удовлетворены, герр Шлитсен? — едко спросил Нунке.
— Вполне.
— Тогда конкретно о том, что касается Фреда. На днях наш человек привезёт в условленное место секретные документы, а возможно, и ценности. Вам, Фред, поручается получить их и доставить сюда. Доставить любой ценой в целости и сохранности.
— Куда ехать?
— В Мадрид.
— Самолётом, машиной, поездом?
— Самолётом.
— Меня будет кто-то сопровождать?
— Да. Вы ведь не знаете испанского языка, и мы даём вам в помощь проворного и проверенного сотрудника школы. Да и выполнить задание вам будет легче вдвоём.
— Что я должен делать в Мадриде?
— Ждать.
— Весело, чёрт побери! Мне бы хотелось действовать, а не сидеть сиднем.
— Не так долго, как вы думаете: только от шести до семи часов вечера по местному времени. Весь день и после семи вы свободны. Конечно, Мадрид не Париж, но и в нём есть на что поглядеть.
— Значит, моя поездка в столицу Испании будет носить и общеобразовательный характер?
— Надеюсь, это шутка, а не легкомысленное отношение к заданию? — голос Нунке звучал сухо официально. — Миссия, возложенная на вас, исключительно важна для нашей школы, для нашего дела в целом. Повторяю: каждый день от шести до семи вечера вы должны быть в номере гостиницы, ни на секунду никуда не отлучаясь. Когда груз прибудет, вам позвонят и сообщат, как его получить. Всё, что вам скажут, считайте приказом, выполнить который надо абсолютно точно. Не исключена и такая возможность: агенты вражеских разведок каким-то образом пронюхали о документах. Поэтому, получив их, вы, сохраняя максимальную осторожность, в тот же день грузите багаж на самолёт, который вам предоставят, и вылетаете сюда.
— Значит, обратно я вернусь другим самолётом?
— Об этом вас поставят в известность. Всё будет зависеть от обстоятельств.
— Когда я должен вылететь?
— Повторяю: всё зависит от обстоятельств. Завтра, послезавтра, через три дня… Приказ о присылке своего человека мы можем получить в любую минуту. Учитывая это, вы уже сегодня должны начать готовиться в путь.
— Вместе с моим спутником?
— Он бывал в Мадриде, и это нецелесообразно. Познакомитесь в самолёте.
— Хочу обратиться с просьбой.
— Пожалуйста!
— Разрешите выходить за пределы этих апартаментов. Мне хотелось бы…
— Знаю, знаю… Можете свободно гулять в парке. Герр Шлитсен оформит необходимый для этого пропуск!
Твёрдый картонный четырехугольничек с таинственными пометками, дававший право на выход из бокса, полученное задание, перспектива повидать Мадрид пробудили воспоминания о давно пережитом, но ярком, незабываемом…
