Наталья Павлищева - Спасти Батыя!
Драконы в горах
В Таразе мы пристроились к новому каравану, здесь караван-баши мне понравился куда больше, он сделал несколько замечаний по поводу нашей экипировочки, поглазел на Сильвию, откровенно вытаращив глаза, покачал головой по поводу Джейхун, мол, не дойдет.
Мы с кобылой в ответ только фыркнули, причем настолько слаженно, что караван-баши невольно рассмеялся.
До Джунгарских ворот добрались без приключений, если не считать всяких мелких нелепостей, в которые попадала моя новая, излишне воинственная и любопытная подруга. Ее то и дело приходилось выручать из каких-то смешных ситуаций, впрочем, смешными они были только для нас, непробиваемая уверенность Сильвии в своем предназначении не позволяла ей обращать внимание на разные мелочи.
А вот за воротами, то есть действительно неширокой долиной, стиснутой горами, в которой, как в аэродинамической трубе, ветер просто сбивал с ног, начались уже настоящие горы. Глядя на черные, неприветливые кручи, я начала верить, что Сильвия пошла с нами не зря. Если где драконы и остались на Земле, то вот здесь наверняка.
В следующие дни мы чего только не нагляделись и как только не намучились! Но проводники легко вели нас по хорошо знакомой дороге, а караван-баши ловко управлялся со сложным караванным хозяйством, мы даже на дневку вставали, когда нашлась речка с вкусной водой.
Я вспомнила, как мучилась без нормальной воды в первые недели похода. В степи вода даже если была, то солоноватая, вернее, такая, словно в нее бухнули одновременно соль и соду, привыкнуть трудно. Поэтому, когда спустились с Устюрта, и вода в колодцах горчить перестала, я даже испугалась за целостность своего желудка и мочевого пузыря – пила и пила при любой возможности, словно пытаясь вымыть изнутри всю соль, накопившуюся за время ползания по степи. И как люди всю жизнь живут с такой водой? А может, потому и живут, что всю жизнь другой просто не знают?
В предгорьях вода особенно вкусная, в горах тем более.
Мы стояли на отдыхе, а потому решили, что нужно привести в порядок коней. Это монгольские лошади все делают сами, за большинством наших требовался пригляд.
– Если я чешу в затылке – не беда! В голове моей опилки, да, да, да!..
Песенка Винни-Пуха с детства помогала мне поднять настроение, жизнерадостный такой мотивчик, без претензий на сложность и повышенных требований к вокальным данным исполнительницы. Но на сей раз допеть «Винни-Пуховскую признательную» не удалось, потому что сзади вдруг раздался голос Вятича, от души фыркнувший:
– Похвальная самокритичность!
Я застыла на полуслове, не закончив движение. Вятич здесь?!
В следующую секунду был совершен разворот на сто восемьдесят градусов, какому позавидовал бы любой прапорщик, гоняющий солдат по плацу до изнеможения.
Вода из бадейки от резкого разворота выплеснулась, но наплевать, я замерла снова, боясь даже дыханием спугнуть видение или звук. Позади стояла моя собственная кобыла Джейхун, и чуть подальше Сильвия чистила своего коня Зверя, кстати, весьма отвечающего своей кличке, верно говорят: как корабль назовешь, так и поплывет. Пажи и оруженосцы для данной операции не подходили категорически, у них, согласно убеждению моей подруги, руки росли из места чуть повыше седла, потому мадам, пардон, мадемуазель священнодействовала лично, тихонько напевая нечто невообразимое.
Вятича на горизонте не наблюдалось… Джейхун шевелила губами, не то что-то пережевывая, не то пытаясь дополнить сказанное. Я задохнулась от понимания момента и шепотом поинтересовалась у нее:
– Это ты сказала?
Кобыла кивнула. Мои глаза откровенно полезли на лоб. Я все видела в этом мире: волков, с которыми можно переговариваться воем и которые спасали от нечисти, эту самую нечисть, больше всего боявшуюся Гугл и Яндекс, даже собственную смерть, но говорящих кобыл, да еще и голосом моего мужа, не доводилось!
Я шагнула к Джейхун ближе и снова шепотом попросила:
– Скажи еще что-нибудь?
Сильвия, видимо, перестаралась с вокалом, потому что закашлялась, вернув меня на грешную землю. Я похлопала лошадь по шее и сунула ей кусочек лепешки, шепнув на ухо:
– Потом поговорим.
Кобыла кивнула.
Сильвия подавилась основательно, пришлось даже постучать ее по спине.
В тот день ухоженности моей лошади могли позавидовать все остальные. Правда, никто не завидовал, купцы тащились на верблюдах, а монголы ехали на своих полупони, которые в принципе не выносили никакой заботы о себе, предпочитая самостоятельность во всем. Одна беда – Джейхун молчала, может, и шептала что-то себе под нос, но разговаривать со мной категорически не желала.
Разговорить кобылу так и не удалось, сколько я ее ни убеждала, что на критику ничуть не обиделась, как отшибло. То ли вредная зараза попалась, то ли разговаривала лишь в определенной местности. Когда я это сообразила, ну, что там место просто такое благоприятное для задушевной беседы непарнокопытных с хозяевами, чуть не заплакала. Нужно было стоять на месте, пока эта животина не осознает, чего от нее требовалось, а мы в тот же день двинулись дальше.
Теперь уже мне пришлось интересоваться у Сильвии, не случалось ли ей встречать способных разговаривать человеческим языком лошадей. Подруга посмотрела как-то странно, стало даже обидно: почему в драконов верить можно, а в болтливых кобыл нет?
Узнавать у Карима про силу этого места я не стала принципиально, я ему больше не доверяла. Да и как спросишь, рехнется же мужик. То Сильвия с драконами, то я с говорящей кобылой…
Сколько мне ни твердили (делал это, конечно, зануда Карим), что прогулки по горам, тем более в одиночестве, – штука опасная, я все равно гуляла! В горах нельзя ходить толпой, ими надо любоваться, но не как японцы своей Фудзиямой, превращая поход в фотосессию с горой, а вдумчиво.
Закат в горах может впечатлить кого угодно, меня особенно, я натура легко обалдевающая от любой красоты, вот все проехали по чинку и ничего, а меня чуть удар не хватил. И здесь красиво… все-таки горы есть горы, и ничто сравниться с ними не может.
Что меня дернуло подойти к самому краю? Не иначе черти понесли.
Это произошло мгновенно, камень скользнул из-под ноги и полетел вниз, а вслед за ним и я сама. В следующее мгновение я уже стояла на каком-то крошечном выступе, изо всех сил цепляясь за самый край скалы, и старалась не шевелиться, потому что любое резкое движение означало дальнейшее падение вниз.
Подтянуться на руках, чтобы вылезти наверх, невозможно, я цеплялась за камни только пальцами, под ногами ходуном ходила шаткая опора, грозящая сорваться в любой момент.
Что делать, кричать? Но пока прибегут, я уже сорвусь, потому что почти висеть, цепляясь только пальцами, долго невозможно. А вот это конец…
