Виталий Гладкий - Вайделот
Глава 6
Лес тридцати холмов
Ночь подходила к концу. Огромная луна постепенно растворялась в светлеющих небесах, и соловьиные трели превратились в хорал, приветствующий скорый приход на землю бога Еро. Проснулись сонные деревья, загомонили между собой, зашелестели ветвями, гладкий речной плес пошел кругами – рыба устроила утренние игрища. Запахи цветущего разнотравья в этот утренний час были настолько сильными, что, казалось, чистый прохладный воздух стал гуще, из-за чего пение птиц было завораживающе мягким, будто по всей Пуще играли божественные свирели.
Весна пришла ранняя, и месяц первоцвет[22], умывшись дождями, показал себя во всей своей красе. Трава росла так быстро, что если ночью приложить ухо к земле и прислушаться, можно было услышать, как молодые стебельки прорываются из глубины к весеннему небу. Все вокруг кипело возрождающейся жизнью, цвело, и от многообразия красок голова шла кругом. У молодых вайделотов при виде девушек кровь бросалась в голову, и даже самые большие скромницы испытывали странный душевный трепет и ловили украдкой горячие взгляды парней. Приближался второй праздник бога Еро – день выгона скота на пастбища.
Собственно говоря, «ярого» бога пробуждающейся природы и вешнего света ятвяги, пруссы и русы чествовали четыре раза в год. Сначала приходил Еро Вешний; он отмыкал томившуюся в холодной темнице Весну. Это происходило, когда снег еще не совсем растаял, в месяце протальнике, в весеннее равноденствие. Потом наступал черед второго праздника, в месяце первоцвете, когда бог Еро ступал на землю. В этот день вместе со своим небесным отцом он выгонял на заоблачные пастбища небесных коров – дождевые тучи, а люди выводили свои стада на пастбища земные.
Затем приходил месяц ярец, а с ним и праздник – чествование Еро Сильного. В праздничный день, связанный, кроме всего прочего, еще и с первыми всходами, хозяин, с утра пораньше, обязательно выходил в поле – «смотреть жито». Он оставлял специально испеченный и освященный вайделотами пирог среди молодых ростков, затем отходил на несколько шагов и смотрел – виден пирог во всходах или нет. Если его не видно, значит, урожай будет хорошим.
Но особенно любила праздник Еро Сильного молодежь. В это день происходило так называемое «катание по житу» – любовные игрища, призванные обеспечить плодородие. Молодые люди разбивались попарно – парень с девушкой – и, тесно прижимаясь друг к дружке, перекатывались по полю с боку на бок. Для юных дайнавов это было весьма увлекательное занятие…
И наконец приходило время летнего солнцеворота, месяц хлеборост, когда люди провожали бога Еро, – праздник Росы. Бог уже был не молодым, а седобородым старцем, отдавшим всю свою ярь, всю живительную силу земле. Вайделоты изготавливали чучело Еро, и жители селения хоронили его в торжественной обстановке. При этом женщины шуточно оплакивали уходящего бога, одновременно в весьма откровенных выражениях восхваляя его любвеобильность и прочие мужские качества, а мужчины отпускали по этому поводу непристойные шутки. Затем «оплакивание» плавно и незаметно переходило в веселые песни и пляски с хороводом и прославлением богов.
Несмотря на раннее время, обширная луговина за оборонительными валами селения дайнавов полнилась народом. Горел большой костер, возле которого, ведя неспешные разговоры, стояли группками мужчины, туда-сюда мотались дети и подростки, которым очередной праздник бога Еро обещал вкусные угощения, а женщины и девицы «топтали росу» – весело перекликаясь, ходили босиком по росной траве и собирали ее кусками холстины, чтобы затем протереть влажным полотном лицо и тело. По старинным поверьям роса в этот день обладала особыми целебными свойствами, полезными не только для скота, но и для людей, особенно для женщин.
Все ожидали восхода солнца, когда должен появиться сам бог Еро – ряженый юноша. Его роль поручили на этот раз Скуманду, которому уже исполнилось шестнадцать лет. Он был удивительно статен, широкоплеч, красив, а его густая светло-русая грива волос отсвечивала золотом. На Скуманда надели длинную белую рубаху, расшитую красными и черными нитками, голову украсили венком из первоцветов и посадили на доброго белого коня. В одну руку ему должны были дать сноп ржаных колосьев, а в другую – факел, но пока он томился в ожидании своего часа, который должны определить жрецы племени. Ряженого юношу чествовали как воплощение самого Еро; считалось, что на него сходила сила самого бога.
Для Скуманда уже выбирали и «невесту», олицетворявшую богиню весенней природы. Девушку тоже одели во все белое, на шее у нее висело ожерелье из «солнечного камня», а голову украсили венком. Когда перед жителями селения появится «бог Еро», девушку должны были привязать к одиноко стоящему дереву и водить вокруг нее хоровод. Этим обрядом прославляли неразрывность жизненного круга, в котором за смертью всегда следует возрождение.
Молодой жеребчик нетерпеливо фыркал, и Скуманд едва сдерживал его порывы сорваться с места в галоп. До этого юноше приходилось ездить на лошадях всего несколько раз – у дайнавов не было конного войска – и он с невольным страхом думал, что будет, если он грохнется с коня перед соплеменниками. Стоявший рядом Павила понял, что творится в душе воспитанника; он подошел к жеребчику, погладил его по лебединой шее, что-то пошептал ему на ухо, и животное успокоилось – словно стоя уснуло.
Конь этот был непростым. Жрецы ятвягов покупали жеребчиков в Ромуве[23], где находилось главное святилище всех богов прибалтийских племен, за большие деньги. Все они были белой масти. Священные кони никогда не ходили под седлом, и только один из них подвергался объездке – как тот, что был под Скумандом.
После охоты на тура, когда стрелы Скуманда поразили трех разведчиков дикого племени, его авторитет вырос до небес. Такой удачей не могли похвастаться даже знатные воины дайнавов. Если до этого все же были сомнения в его «небесном происхождении», то теперь даже самые большие скептики и недоброжелатели вынуждены были прикусить языки. Ведь такой подвиг под силу лишь человеку, которому благоволят боги. На Скуманда начали смотреть с уважением и даже боязнью. Но ему самому такая слава вышла боком. Сверстники начали чураться Скуманда – они просто побаивались его, а молодежь постарше очень неохотно выходила в круг, чтобы сразиться с ним на мечах, потому как итог таких схваток был известен заранее – одержать победу над учеником вайделота было невозможно. Известные воины на первых порах пробовали сражаться со Скумандом на равных, но когда он выходил супротив кого-нибудь из них с мечом в руках, в него словно вселялись лесные духи. Молниеносные удары, необычные приемы владения клинком – уже настоящим, который отковал местный кузнец из заготовки, предоставленной Павилой, – заставляли зрелых мужчин биться против юнца с полной отдачей сил, и мало кто из них мог похвалиться победой над Скумандом.
