Ирина Цветкова - Скифская пектораль
Татьяна, которая склонилась над Кэт, видела нож в её груди и думала, что может спасти её, если вытащит нож. И хотя в мозгу билась мысль: «Не бери его! Не бери его!» – она знала, что не надо его трогать, что в плохих детективах случайные свидетели берут в руки орудие убийства и тогда на них падает подозрение, она всё-таки вынула его. Она держала окровавленный нож и не понимала, зачем его взяла и зачем он в её руках.
– Кэт, боже мой, Кэт, отзовись! Покажи, что ты жива!
Другая Татьяна, которая наблюдала, цинично ухмыльнулась: «Зря ты схватила нож. Теперь на тебя всех собак повесят. Испугалась? Да не переживай, это же не твой сон. Всё будет хорошо. Это всё происходит не с тобой».
– Кэт, Кэт! – обезумев, звала Татьяна, которая сидела на полу.
«Не рви сердце, – отвечала ей та, что наблюдала со стороны. – Скоро это наваждение пройдёт, и ты увидишь, что всё это тебе приснилось, показалось, померещилось. Ты будешь потом долго смеяться над этой историей».
Татьяна, сидящая на полу, чувствовала, что надо что-то делать, куда-то бежать, кого-то звать, но у неё совершенно не было сил подняться. Когда она почувствовала, как чьи-то сильные руки её поднимают и увидела полицейскую форму, то почти не испугалась. «Это всё не со мной. Это не меня ведут сквозь толпу, – думала она, щуря глаза от ярких вспышек фото– и телекамер. – Надо же, сколько полицейских машин с мигалками понаехало, наверное, со всего Лондона собрались. Что я здесь делаю?»
Вторая Татьяна сочувственно смотрела ей вслед…
В аэропорту Хитроу Владимир ожидал багаж и нетерпеливо бросал взгляды на толпу встречающих. Он искал Татьяну и не видел её. «Наверное, она где-то за колонной. Или за тем толстым дядькой». Но её не было. Вот уже чемоданы в руках. Он вышел к встречающим. Кругом люди целовались, обнимались после разлуки, шуршали целлофановые упаковки цветов, а Тани нигде не было. «Неужели она опаздывает? – подумал Владимир. – Такого за ней не наблюдалось. Хотя, наверное, она попала в пробку, нервничает где-то на дороге». Владимир отошёл в сторонку и стал ждать. «Она должна с минуты на минуту прийти. Если я уйду, мы можем разминуться». Он пытливо смотрел на людей, надеясь увидеть сестру – вот-вот она должна вынырнуть из этого потока.
Он привёз из Австрии множество подарков ей и её загадочной подруге Кэт. Таня столько нарассказывала по телефону про неё, что он чувствовал себя обязанным оказать внимание и ей. В его багаже приехали сувениры, безделушки, куколки в национальных тирольских нарядах, разная бижутерия – пригоршнями на двоих, ещё он купил по лёгкому шарфику (не знал, правда, с чем их надо носить и какой цвет нужен), кофточки разные и книги-путеводители по Австрии с фотоальбомами. Владимир уже предвкушал, сколько радости будет сегодня у девчонок – рассматривание подарков, примерка, охи, ахи, а потом они все вместе будут смотреть фотоальбомы про Альпы, Вену, Зальцбург, Инсбрук. Он расскажет, как ветер свистел в ушах, как приземлился на мягкий снег… Да, ведь есть ещё бутылка шампанского! Они договаривались открыть её в честь Кэт, когда она увидит мир собственными глазами. На сегодняшний день это уже должно свершиться. Если всё прошло удачно, то Кэт сегодня будет вместе с ними рассматривать фото тирольской столицы и свои подарки…
Владимир глянул на часы. Он уже сорок минут ждал Татьяну. После некоторых колебаний он решил больше не ждать. Он неторопливо пошёл, с надеждой вглядываясь в лица людей и ища среди них одно, родное.
«Наверное, она просто не смогла приехать в аэропорт. Какое-нибудь задание редакции, или Кэт…» Он внезапно остановился, потому что вдруг увидел её лицо. Потом ещё одно и ещё… Он повернулся в другую сторону и снова увидел красивое лицо сестры с грустными глазами. Её фото были вывешены в газетных киосках. «Тайм», «Гардиан», «Обсервер», «Санди таймс», «Дейли телеграф энд морниниг стар», «Санди-телеграф», «Дейлиэкспресс»… И везде Татьяна… Ещё не веря собственным глазам, он сделал несколько шагов к одному из киосков. Заголовки били наотмашь. «Известная журналистка подозревается в убийстве», «Перо репортёра и нож убийцы», «Смрадная изнанка изысканной леди»…
Владимир подошёл ещё ближе и попытался читать, но ничего не получалось, Строчки разбегались в разные стороны, и он никак не мог собрать их вместе. Он не мог сосредоточиться. «Что произошло? Что же, в конце концов, произошло?» Он снова и снова пробегал глазами газетные строки, но до сознания они не доходили. Немалое время понадобилось Владимиру, чтоб выяснить, что в квартире Татьяны обнаружена убитой неизвестная девушка. Убита кухонным ножом, принадлежащим хозяйке квартиры. В момент ареста этот нож находился в руках подозреваемой. Кроме отпечатков Бобровой, других отпечатков на орудии убийства не обнаружено. Для следствия однозначно существует лишь одна подозреваемая – Татьяна Боброва: её застали на месте преступления с орудием убийства в руках. Личность убитой выясняется.
Бульварная пресса изощрялась по-своему. «У убитой девушки была повязка на глазах, – ехидничал автор статьи, – очевидно, девушки играли в какую-то игру. Убитая проиграла…»
Владимир оглянулся вокруг. Что-то надо делать. Надо спасать Татьяну. Ну и в историю же она попала! Да ещё эти чёртовы чемоданы в руках!
Ему пришлось съездить домой, он швырнул там чемоданы, потом бросился в Скотланд-Ярд, говорил с какими-то людьми, мелькали лица, кабинеты, бумаги, а в мозгу пульсировало: «Она выдержит. Она не сломается. Она не из тех, не из слабохарактерных. Она выйдет отсюда с гордо поднятой головой».
Словно сквозь пелену тумана послышался отрезвляющий голос:
– Боюсь, что у вашей сестры очень большие неприятности. Все улики против неё. Труп – в её квартире, на ноже – её отпечатки. Из такой ситуации сложно выкрутиться. Она может отсюда не выйти. Ей нужен хороший адвокат. Очень хороший адвокат. Просто адвокат ей не поможет.
Владимиру дали понять, что не может быть и речи о залоге – слишком тяжелы улики. Или же залог будет заоблачно высок, нереален.
…Владимир шёл на встречу с сестрой, продолжая думать о том, что она выдержит любые испытания, выпавшие на её долю, а эти стены не смогут её сломить. «Она так любит жизнь…» В какой-то момент ему показалось, что он сам не верит в то, в чём себя убеждает. Да-да, он пытается убедить себя в том, во что не верит.
И вот наконец Владимир в комнате для свиданий. Сейчас сюда должны привести Татьяну. Ему нужно не показывать свою озабоченность. Надо надеть маску непринуждённости, нужно улыбаться, говорить… А что говорить? Что можно сказать человеку, сидящему в тюрьме?
Медленно текли минуты ожидания. Татьяны всё не было. Владимир даже немного потренировался изображать на лице благодушие. Но это только для перестраховки. Татьяна – сильная личность, она и его поддержит, чтобы он не переживал за неё.
