Александр Дюма - Волчицы из Машкуля
— Вы пойдете со мной?
— Конечно.
— С этой минуты и до конца всей операции вы будете с нами?
— Постараюсь, поскольку вы мне дадите только половину обещанного.
— Хочу вас предупредить, что после того, как вы получите залог, — произнес г-н Гиацинт с таким решительным видом, что, несмотря на его вполне дружелюбный тон, было ясно: этот человек не намерен шутить, — если я обнаружу обман, при первом подозрительном жесте я тут же пущу вам пулю в лоб!
И с этими словами г-н Гиацинт вытащил из-за пазухи пистолет и повертел им перед носом мэра Ла-Ложери. Его лицо оставалось по-прежнему бесстрастным, в то время как в глазах появился холодный огонек, и его спутник тут же понял, что тот хладнокровно выполнит угрозу.
— Дело ваше, — ответил Куртен, — тем более что вам это не будет стоить большого труда, ибо я не вооружен.
— И напрасно, — заметил г-н Гиацинт.
— Хорошо, — сказал Куртен, — дайте мне сколько обещали и поклянитесь, что, когда дело будет завершено, я получу столько же.
— За мной не пропадет, вы можете не сомневаться во мне. Словом, либо человек честен, либо нет, третьего не дано. Скажите, если все это время мы будем вместе, зачем вам носить на себе такую тяжесть? — продолжал г-н Гиацинт; казалось, насколько Куртен горел желанием поскорее заполучить обещанное, настолько его сообщник не торопился расставаться с тем, что было спрятано в поясе.
— Как?! — воскликнул мэр Ла-Ложери. — Неужели вы не видите, что я умираю от нетерпения поскорее ощутить это золото; потрогать его, и пощупать, чтобы убедиться в том, что оно здесь; как же я этому поверю, если не дотронусь до него рукой? Однако за минуту блаженства, что мне предстоит пережить, когда я стану перебирать монеты — вы же все равно отдадите мне их, ибо в противном случае я ничего вам больше не скажу, — я столько претерпел, превзойдя даже самого себя! Из человека, который боялся собственной тени и дрожал как осиновый лист, когда ему выпадало ночью шагать в одиночестве по деревенской улице, я превратился в смельчака. Отдайте мне золото, отдайте мне это золото, сударь! Ведь впереди у нас еще немало препятствий и самые неожиданные опасности подстерегают нас, а золото придаст мне храбрости, с ним мне ничто не страшно. Если вы хотите, чтобы я был таким же невозмутимым и хладнокровным, как вы, отдайте мне золото!
— Да, — ответил г-н Гиацинт, увидев, как разгорелись и засверкали всегда тусклые глаза крестьянина и раскраснелось его обычно бледное лицо, — да, отдам, но только в обмен на адрес этого человека. Скажите адрес, и золото ваше.
Каждый добивался своего как мог.
Поднявшись на ноги, г-н Гиацинт расстегнул пояс; Куртену снова послышался круживший ему голову звон золотых монет, и он протянул руку, чтобы схватить пояс.
— Постойте! — произнес г-н Гиацинт. — Услуга за услугу!
— Да, но прежде позвольте взглянуть на золото.
Теперь уже еврею ничего не оставалось, как пожать плечами; однако, уступив просьбам крестьянина, он вытянул железную цепочку, которой был завязан кожаный кармашек, и Куртен тут же зажмурился, ослепнув от блеска золотых монет; арендатор почувствовал, как с ног до головы его охватила сладострастная дрожь; вытянув шею, не отрывая глаз от столь завораживавшего зрелища, с дрожащими губами, охваченный неизъяснимым и неописуемым блаженством, он запустил руки в груду монет, и те потекли ручьями сквозь его растопыренные пальцы.
— Он проживает, — произнес мэр Ла-Ложери, — на Рыночной улице в доме номер двадцать два, дом имеет второй выход на соседнюю улочку.
Метр Гиацинт выпустил из рук пояс, который тут же, сопя от удовольствия, подхватил Куртен.
Но он тут же с испуганным видом поднял голову.
— Что случилось? — спросил его г-н Гиацинт.
— Ах! Здесь кто-то ходит, — сказал арендатор, и его лицо исказилось от страха.
— Вам показалось, — ответил еврей, — кругом стоит тишина. Я сделал глупость, что отдал вам золото.
— Почему? — спросил Куртен, прижимая к сердцу пояс, словно боялся, что его отнимут.
— Да потому что вы стали еще трусливее.
Куртен быстрым движением схватил рукой своего напарника за локоть.
— Так что же? — спросил г-н Гиацинт, которому передалось волнение арендатора.
— Говорю вам, что кто-то ходит над нашими головами, произнес Куртен, посмотрев на темный и мрачный свод.
— Да будет вам! Вы случайно не заболели? — спросил еврей, пытаясь пошутить.
— Да, я действительно плохо себя чувствую.
— Тогда нам пора уходить. Здесь нам больше нечего делать. Надо поскорее отправляться в Нант.
— Нет, не сейчас.
— Почему?
— Давайте спрячемся и немного подождем. Если я и впрямь слышал чьи-то шаги, значит, нас выследили, а если нас выследили, то у входа нас поджидает засада… О Боже! Не успел я получить свое золото, как кто-то уже собирается у меня его отнять! — причитал арендатор, по-прежнему прижимая к себе пояс с монетами, но от страха руки у него тряслись так, что ему никак не удавалось застегнуть его на себе.
— Послушайте, вы и в самом деле совсем потеряли голову, — сказал метр Гиацинт, который сохранил хладнокровие. — Для начала давайте погасим свечу, а затем, как вы сказали, спрячемся в подземелье. А там посмотрим, ошиблись вы или нет.
— Вы правы, вы правы, — произнес, задувая свечу, Куртен и потянул на себя дверь, ведущую в затопленное подземелье, ступая на первую ступеньку лестницы.
Однако не успел он сделать второй шаг, как раздался душераздирающий крик, в котором можно было разобрать лишь несколько слов:
— Ко мне, господин Гиацинт!
Его напарник не успел даже выхватить пистолет, как его схватили сзади и чьи-то сильные руки едва не вывернули ему плечо.
От пронзившей его тело жуткой боли еврей упал на колени, на лбу его выступил пот, и он взмолился о пощаде.
— Если ты произнесешь хотя бы одно слово или сдвинешься с места, я пристрелю тебя как паршивую собаку! — послышался голос метра Жака. Затем он обратился к Жозефу Пико: — Эй, бездельник, ты держишь его?
— О, негодяй! — раздался прерывистый голос, словно человек, удерживая Куртена, задыхался. (Тот был схвачен, когда он открывал дверь в подземелье, а теперь яростно сопротивлялся, но вовсе не для того, чтобы защитить себя, а чтобы спасти свое золото.) — О! Этот негодяй укусил меня и рвет на мне одежду… А! Если бы вы не запретили мне его трогать, я бы с ним уже давно расправился!
И тут же раздался шум: два сцепившихся тела упали на землю.
Они прокатились клубком в двух шагах от г-на Гиацинта, которого метр Жак повалил на землю.
