Бен Кейн - Забытый легион
И как же все это было не похоже на буйный неорганизованный героизм сражений галлов!
Глубокий ров, окружавший стену, был уже во многих местах доверху заполнен хворостом. К стене было приставлено множество длинных лестниц, по которым карабкались наступавшие. Кучка легионеров упорно колотила по створкам главных ворот тяжелым тараном. На галерее, тянувшейся поверх стены, тут и там мелькали фигуры лучников, стрелявших с высоты, но их было удручающе мало.
— Но им же никто не сопротивляется!
— Не могли же воины убежать, — проговорил Брак, ставший уже белым как мел.
Бренн покачал головой, холодок пробежал по его спине.
Отсутствие сопротивления говорило только об одном: Карадока и его воинов разгромили и перебили, так что оборонять деревню пришлось одним женщинам и старикам.
Не осталось ни малейшей возможности спасти Лиат и младенца. Бренн почувствовал, как к горлу подступила тошнота, и закусил губу с такой силой, что ощутил во рту соленый вкус крови. Боль прочистила его разум, удержала от первого порыва бездумно ринуться вперед.
«Не ты. Многие другие».
Ультан предвидел нападение, но тем не менее отправил его охотиться.
— Вперед! — Брак тоже был готов вырваться из-под спасительной сени деревьев.
Гигант крепко взял его за руку:
— Слишком поздно. — Бренн мрачно взглянул в небо. — Мы вернулись днем раньше. Боги судили нам быть в лесу, а не здесь. Так вот о чем предупреждал Ультан.
— Друид? Он небось спятил. Не можем же мы вот так стоять и смотреть!
— Они уже все равно что мертвы.
— Бренн, а как же твоя жена?!
Тот скрипнул зубами.
— Лиат покончит с собой и с ребенком, прежде чем хоть какой-нибудь римлянин протянет к ним руку.
Брак взглянул на него, словно не узнавал:
— Трус.
Бренн отвесил ему тяжелую пощечину.
— Нас двое, а римлян тысячи.
Брак сразу умолк, по его щекам побежали слезы.
Гигант стоял, пытаясь собраться с мыслями.
— Если хочешь жить, слушайся меня.
Брак вновь взглянул на пылающее селение.
— Думаешь, после этого стоит жить? — мрачно спросил он.
Бренн видел страдание на лице двоюродного брата. И знал, что его лицо перекошено такой же гримасой. Мать и сестры Брака тоже были обречены. Он передернул плечами, пытаясь хоть ненадолго выкинуть из головы мысли об их участи. Кроме них да Лиат с младенцем, у него не было близких на свете. Почему-то его мысленному взору явилось лицо Ультана при их последней встрече, его выражение. Была ли это печаль? Он не мог сказать наверняка. Нисколько не сомневался он в том, что аллоброги отправились в поход за горы. Но если верить друиду, ему предстоял другой путь.
Почему же Ультан отказался говорить с Карадоком и ничего не сказал о грядущем нападении? На это мог быть лишь один ответ. Он получил эту весть от богов. И должен был уверовать в нее, иначе утратил бы святую связь с ними.
— Сейчас мы вернемся туда, где оставили мясо. Его нам хватит на месяц, а то и больше. Потом перейдем через горы к гельветам. Это сильное племя, и они не друзья Риму.
— Но наш народ… — нерешительно проговорил Брак.
— Аллоброгов больше нет! — выговорил Бренн, сделав над собой изрядное усилие. Он никогда не думал, что может дойти до такого. — Ультан сказал, что мне предстоит великое странствие, какого еще никто никогда не совершал. — Нужно было как можно скорее уговорить Брака, ведь их могли заметить в любое мгновение. — Несомненно, он имел в виду именно это.
Брак вытер глаза, всхлипнул и еще раз взглянул на деревню. В этот самый миг крыша общинного дома обвалилась, и вверх поднялись языки пламени и огромный сноп искр. Легионеры, суетившиеся под стенами, разразились радостными криками.
Конец был совсем близок.
Брак кивнул, он, как и прежде, безоговорочно верил двоюродному брату.
Бренн погладил юношу по спине:
— Пойдем. Аллоброги все же останутся на свете.
Воины повернулись к лесу, собаки привычно потрусили следом. Но едва они успели сделать пару шагов, как Брак остановился.
— В чем дело? — прошептал Бренн. — Нельзя терять ни минуты.
Лицо Брака выразило неописуемое изумление. Вдруг изо рта у него сбежала тонкая струйка крови, и он повалился на колени. Прямо в середину спины ему глубоко вонзилось римское копье.
— Нет! — Великан кинулся к Браку и выругался, заметив легионеров, которые ухитрились незаметно подкрасться к ним на расстояние броска. Их было не меньше двадцати — он не смел надеяться в одиночку одолеть столько врагов.
И тут на него нахлынула печаль. Бежать было уже незачем.
— Прости… — с усилием выговорил Брак.
— За что? — Бренн сломал пилум пополам и осторожно повернул Брака на бок.
— Бежал медленно. И тебя не послушался. — Лицо юноши сделалось пепельно-серым. Жить ему оставалось совсем Недолго.
— Ты ни в чем не виноват, мой храбрый родич, — ласково сказал Бренн, нежно взяв Брака за руку. — Отдохни здесь немного. А мне очень нужно убить нескольких римских подонков.
Брак чуть заметно кивнул.
Печаль перехватила горло Бренна, но ее тут же пересилил гнев, мгновенно растекшийся по жилам. Он сжал на прощание ладонь Брака и вскочил на ноги.
Друид ошибся. Ему тоже предстояло умереть сегодня. Все равно смысла жить дальше не оставалось.
И тут на него градом посыпались копья, вернее, они летели мимо него, с глухим стуком втыкаясь в деревья. Одна из собак взвизгнула от боли и забилась в предсмертных судорогах на земле: длинный металлический стержень пронзил ей брюхо. Второй пес испуганно застыл на месте, поджав хвост.
Легионеры со всех ног бежали к нему, часть из них была уже шагах в двадцати.
— Сукины дети! — Бренн выхватил из колчана стрелу, натянул тетиву и, почти не глядя, выстрелил в ближайшего солдата, зная, что попадет ему в горло. Три следующие стрелы галла также оказались смертоносными. Но затем римляне приблизились настолько, что ему пришлось отбросить лук и взяться за копье. Когда враги окружили его, заслоняясь своими скутумами — выпуклыми щитами — и держа мечи наготове, Бренн наконец-то позволил боевой ярости полностью овладеть собой. И конечно, напрочь забыл о всяких дальних странствиях.
Потому что по его вине погибли в одиночестве жена и сын. По его вине расстался с жизнью Брак. Он испортил все, что только мог. Теперь Бренн хотел только убивать.
— Выродки! — Он научился кое-каким латинским словам от торговцев, постоянно проходивших в этих местах. — Ну, подходи! Кто следующий? — И, не дожидаясь ответа, он метнул свое копье. Тяжелое острие без труда проткнуло и щит, и бронзовую кольчугу легионера и вонзилось ему в грудь. Воин рухнул, даже не вскрикнув, изо рта у него хлынула кровь. Бренн молниеносно наклонился, подхватил копье, выпавшее из рук Брака, и проделал точно то же самое с другим римлянином.
