Клауде Куени - Друид
Весной следующего года Кретоса вновь начали мучить невыносимые зубные боли. Он велел привезти меня на его виллу в Массилии. Я приготовил отвар, который помог купцу на некоторое время утолить боль. Осмотрев его зуб более внимательно, я пришел к выводу, что в десне, скорее всего, образовался гнойный мешок.
Я знал, что от таких гнойников люди нередко умирали, поэтому дал купцу двойную порцию отвара, а затем раскаленным на огне скальпелем вырезал гнойный мешок. Через несколько дней благодаря правильному лечению и тщательному уходу Кретос наконец почувствовал себя лучше. Прошло почти две недели, прежде чем он перестал жаловаться на недомогание. На самом деле все это время я всего лишь поил его отваром, который заглушал боль, и дожидался, когда зуб полностью омертвеет. При этом мне было все равно, что случится с Кретосом. Он мог лишиться зуба, а мог лишиться жизни. Одиночество и невзгоды заставили меня изменить свое отношение к жизни, к окружающим людям и к самому себе. Мое сердце стало черствым, я обозлился на весь мир. Не было ни одной ночи, когда бы я не видел во сне тот торговый корабль, который снялся с якоря в порту Массилии и отправился вдоль побережья к Остии. Даже днем, зажмурив глаза, я иногда вижу то затянутое серыми облаками небо и слышу, как капли дождя разбиваются о волны.
Всего лишь через несколько дней после того, как я вернулся в усадьбу, расположенную рядом с виноградниками, Кретос прислал гонца, который сообщил мне, что я должен немедленно прибыть на виллу в Массилии. Я тут же выехал из имения купца и оказался в городе только рано утром. Войдя в столовую дома Кретоса, я застал его за столом. Он развалился на одном из лож и как раз приступил к завтраку — на столе лежал свежеиспеченный хлеб, сыры нескольких сортов и копченые колбасы. Взглянув на меня, Кретос спокойно продолжил трапезу и даже не подумал пригласить меня к столу.
— Корисиос, с того самого момента, как ты начал вести финансовые дела моего виноградника, это имение стало приносить гораздо больше доходов. Я сравнил прибыль этого года с прибылью, полученной в каждом месяце прошлого года. Открой секрет, благодаря чему нам удалось увеличить доходы?
— Тебе следовало бы спросить, благодаря кому они увеличились, — заметил я и ухмыльнулся, взглянув Кретосу в глаза. — Благодаря мне. На самом деле ты зарабатываешь столько же, сколько и год назад, просто эти доходы никто от тебя не скрывает. Если вольноотпущенник хочет вина, то ему приходится платить за этот напиток!
Купец усмехнулся и попросил меня приготовить для него зелье.
— У тебя опять болят зубы? — поинтересовался я.
— Нет, Корисиос, но мне хотелось бы, чтобы ты все же приготовил для меня этот божественный отвар.
Если честно, то мне стало немного не по себе, когда я услышал эти слова. Особенно оттого, что Кретос назвал зелье божественным. Тем не менее я решил, что будет глупо отказать купцу.
— Ты подаришь мне свободу, если я выполню твою просьбу? — спросил я без обиняков. Кретос как раз откусил кусочек вареного яйца.
Медленно подняв голову, он взглянул на меня и покачал головой. Затем купец начал рассказывать, какие мысли роились в его голове, когда он выезжал за ворота военного лагеря римлян, сидя на паршивом муле. Он помнил, какой суровой выдалась та зима и что ему пришлось пережить по пути в Массилию. Только одна-единственная мысль помогла ему выжить, придавая сил и заставляя бороться. То была мысль о мести!
— Я хочу увидеть Ванду! — заявил я требовательным тоном. Кретос швырнул в меня надкушенным яйцом и заорал:
— Паршивый раб! Как ты смеешь так разговаривать со мной? Разве я разрешил тебе сказать хотя бы слово?! Если я хочу, чтобы ты приготовил отвар, то ты должен заткнуться и выполнить мое приказание!
Я исполнил желание Кретоса и приготовил для него зелье. Но в отвар я добавил еще больше тех трав, которые затуманивают рассудок человека. Они бросают тень на действительность и помогают человеческому сознанию увидеть то, что обычно скрыто от нашего взора. Эти видения освещены тысячей солнц, они наполняют сердце радостью и помогают приблизиться к богам. Каждый, кто хоть раз попробовал такой напиток, будет все чаще внимать зову бессмертных, требующих выпить новый кубок отвара. Именно эти растения помогают увидеть будущее и часто делают друидов своими рабами, потому что видения, навеянные сваренным из них зельем, всегда намного приятнее и красочнее, чем действительность. Я приготовил для Кретоса отвар и вернулся на виноградник.
На следующий день купец в сопровождении рабов и слуг прибыл в свое загородное имение. Если честно, я этому совсем не удивился. Кретос уволил старого управляющего и передал мне все те полномочия, которыми раньше был наделен он. Затем купец велел приготовить для себя комнаты, поскольку он собирался задержаться в имении. Ближе к вечеру Кретос попросил меня приготовить для него еще порцию отвара, которым я лечил его зубную боль. Он уже придумал новое название для этого зелья и говорил о нем только как о «слезах богов». Я решил заставить его заплатить за напиток, который пришелся ему по вкусу, так как, если я и впредь буду делать для него все бесплатно, вряд ли мне удастся собрать достаточную сумму, необходимую, чтобы купить свободу. Разъярившись, Кретос швырнул к моим ногам серебряный денарий. Несмотря на то что я оставался его рабом, купец, очевидно, думал, будто я должен быть по отношению к нему таким же щедрым и великодушным, как вольноотпущенник, получивший свободу исключительно благодаря его милости!
Большую часть дня Кретос обычно проводил в многочисленных садах, которые были отделены высокой белой стеной от виноградников и от двора, на котором располагались все здания имения. Каждый день, незадолго до заката, купец звал меня к себе, чтобы побеседовать. Я заметил, что он почти ничего не ел и очень мало двигался. Кретос перестал следить за собой — никто не стриг ему бороду и не расчесывал волосы. Все чаще он заводил со мной разговор о вещах, которые раньше были ему совершенно чужды.
— Как ты думаешь, друид, могут ли божественные светила каким-либо образом влиять на судьбу человека?
— Я не знаю, Кретос. Наверное, если завтра ты вдруг решишь подарить мне свободу, то это будет решение, принятое только тобой, а не какими-то небесными светилами.
Купец усмехнулся. Изменились не только его привычки, он начал иначе обращаться со своими рабами. От прежней жестокости не осталось и следа, Кретос стал мягче и добрее. Частенько он заговаривал со мной. Целыми днями он лежал в одном из своих садов и слушал звуки флейты, на которой играла молодая греческая рабыня. Купец полюбил музыку. Со временем он настолько пристрастился к «слезам богов», что начинал свой день с кубка этого приготовленного мною напитка. Затем Кретос отправлялся в сад, где слушал арфу, лежа в тени деревьев. Иногда он приказывал нескольким игравшим на флейтах рабам подняться на борт его корабля и выходил в море, где, совершив странную церемонию, выпивал очередной кубок отвара. Однажды ночью купец велел позвать меня в его спальню и рассказал, что он чувствует присутствие бессмертных богов. Насколько я понял из его несвязного признания, все земное казалось теперь Кретосу скучным и бесцветным.
