Александр Дюма - Три мушкетёра
Атос углубился в улицу, на которую прохожий указал ему, но, дойдя до перекрёстка, опять остановился, видимо затрудняясь, в какую сторону идти дальше. Но так как на перекрёстке он скорее всего мог кого-нибудь встретить, то он продолжал стоять там. И в самом деле, вскоре прошёл ночной сторож. Атос обратился к нему с тем же вопросом, который он уже задавал прохожему; сторож точно так же испугался, тоже отказался проводить Атоса и показал ему рукой дорогу.
Атос пошёл в указанном направлении и добрался до предместья, расположенного на окраине города, противоположной той, через которую он и его товарищи вошли в город. Здесь он, по-видимому, опять оказался в затруднительном положении и в третий раз остановился.
К счастью, мимо проходил нищий; он подошёл к Атосу попросить у него милостыню. Атос предложил экю за то, чтобы нищий довёл его туда, куда он держал путь. Нищий сначала заколебался, но при виде серебряной монеты, блестевшей в темноте, решился и пошёл впереди Атоса.
Дойдя до угла одной улицы, он издали показал Атосу небольшой, стоящий особняком домик, уединённый и унылый. Атос направился к нему, а нищий, получивший свою плату, со всех ног побежал прочь.
Атосу пришлось обойти дом кругом, прежде чем он различил дверь на фоне багровой краски, которой были покрыты стены; сквозь щели ставен не пробивался наружу ни один луч света, не слышно было ни малейшего звука, который позволил бы предположить, что этот дом обитаем: он был мрачен и безмолвен, как могила.
Атос трижды постучал, но никто ему не ответил. Однако после третьего раза изнутри донёсся шум приближающихся шагов; наконец дверь приоткрылась, и показался высокий человек с бледным лицом, чёрными волосами и чёрной бородой.
Атос и незнакомец тихо обменялись несколькими словами, после чего высокий человек сделал мушкетёру знак, что он может войти. Атос тотчас воспользовался этим разрешением, и дверь закрылась за ним.
Человек, в поисках которого Атос так далеко забрался и которого он нашёл с таким трудом, ввёл Атоса в кабинет, где он перед тем скреплял проволокой побрякивавшие кости скелета. Весь остов был уже собран, только череп ещё отдельно лежал на столе.
Всё остальное убранство комнаты показывало, что её хозяин занимается естественными науками: разные змеи лежали в банках, на которых виднелись ярлыки с названием каждой породы; высушенные ящерицы сверкали, точно изумруды, вставленные в большие рамы чёрного дерева; пучки дикорастущих трав, пахучих и, вероятно, обладающих свойствами, неизвестными людям непосвящённым, были подвязаны к потолку и свешивались по углам комнаты.
Бросалось в глаза отсутствие семьи и слуг: высокий человек жил один в этом доме.
Атос окинул невозмутимым, равнодушным взглядом все описанные нами предметы и по приглашению того, к кому он пришёл, сел возле него.
Затем он объяснил ему причину своего посещения, и ту услугу, за которой он к нему обращается. Но едва Атос изложил свою просьбу, как незнакомец, стоявший перед мушкетёром, в ужасе отпрянул и отказался. Тогда Атос вынул из кармана листок бумаги, на котором были написаны две строчки, скреплённые подписью и , и показал их тому, кто чересчур поторопился проявить своё отвращение. Как только высокий человек прочитал эти две строчки, увидел подпись и узнал печать, он тотчас поклонился в знак того, что у него нет больше возражений и что он готов повиноваться.
Атосу только это и нужно было. Он встал, попрощался, вышел, зашагал обратно той же дорогой, по которой пришёл, вернулся в гостиницу и заперся у себя в комнате.
На рассвете д'Артаньян вошёл к нему и спросил, что надо делать.
— Ждать, — ответил Атос.
Спустя несколько минут настоятельница монастыря уведомила мушкетёров, что похороны состоятся в полдень. Что же касается отравительницы, то о ней не было никаких сведений; предполагали только, что она бежала через сад: там обнаружили на песке её следы, и садовая калитка оказалась запертой, а ключ от неё исчез.
В назначенный час лорд Винтер и четверо друзей явились в монастырь; там звонили во все колокола, двери часовни были открыты, но решётка клироса оставалась запертой. Посреди клироса стоял гроб с телом жертвы злодеяния, облачённым в одежду послушницы. По обеим сторонам клироса, позади решёток, куда вход был прямо из монастыря, находились кармелитки, все в полном сборе; они слушали оттуда заупокойную службу и присоединяли своё пение к песнопениям священников, не видя мирян и сами невидимые для них.
Подойдя к дверям часовни, д'Артаньян почувствовал, что ему вновь изменяет мужество; он обернулся, ища глазами Атоса, но Атос скрылся.
Верный взятой на себя задаче мщения, Атос велел проводить себя в сад; идя там по лёгким, тянувшимся по песку отпечаткам ног этой женщины, которая оставляла за собой кровавый след повсюду, где она появлялась, он дошёл до калитки, выходившей на опушку; велел отпереть её и углубился в лес.
Тут все его предположения подтвердились: дорога, на которую свернула карета, огибала лес. Атос некоторое время шёл по этой дороге, устремив глаза в землю; он то и дело различал на ней небольшие пятна крови, которые свидетельствовали о ране, нанесённой или человеку, верхом сопровождавшему карету, или одной из лошадей. А примерно в трёх четвертях лье от монастыря, шагов за пятьдесят от Фестюбера, виднелось пятно большего размера, и земля вокруг была утоптана лошадьми. Между лесом и этим изобличающим местом, немного поодаль от взрытой копытами земли, тянулись следы тех же мелких шатов, что и в саду; здесь карета, по-видимому, останавливалась.
В этом месте миледи вышла из леса и села в карету.
Довольный этим открытием, подтверждавшим все его догадки, Атос вернулся в гостиницу и застал там нетерпеливо ожидавшего его Планше.
Всё обстояло так, как предполагал Атос.
Двигаясь по дороге, Планше, так же как и Атос, заметил пятна крови и обнаружил место, где останавливались лошади; но оттуда Атос повернул обратно, а Планше двинулся дальше и в деревне Фестюбер, сидя в трактире и распивая вино, узнал, даже никого не расспрашивая, что накануне, в восемь с половиной часов вечера, раненый человек, сопровождавший даму, которая путешествовала в почтовой карете, вынужден был остановиться, так как не мог ехать дальше. Эту рану проезжавшие объяснили нападением грабителей, якобы остановивших в лесу карету. Раненый остался в деревне; женщина переменила лошадей и продолжала путь.
Планше принялся разыскивать почтаря этой кареты и нашёл его. Почтарь довёз даму до Фромеля, а из Фромеля она поехала в Армантьер. Планше пустился напрямик просёлочной дорогой и в семь часов утра добрался до Армантьера.
