"Княгиня Ольга". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Дворецкая Елизавета Алексеевна

Но даже если и так, опасность быть обнаруженным для Градимира с каждым днем увеличивается.

Немного подождав, Вефрид пересекла поляну, приблизилась к двери и осторожно постучала. Сердце колотилось от тревоги: а что если Вальгест все же здесь? Затаился внутри ли где-то рядом? Как она объяснит свое появление?

– Какого лешего? – почти сразу ответил настороженный, недовольный старушечий голос.

– Баба Тихомила? Боги в дом! Это я, Верида, Оскилева дочь. – Вефрид назвалась так, как ее имя произносили словене. – Открой! У вас все тихо? Как Градимир?

Ей не ответили, но она различила внутри быстрый переговор вполголоса.

– Отворите! Сюда могут прийти! Градимиру нужно уходить, иначе вас всех накроют!

Дверь скрипнула и открылась: на пороге стоял сам Градимир. Его лоб пересекала длинная и глубокая ссадина, едва подсохшая, – ударился о корень, когда упал с лошади в лесу, – под глазами синяки, темно-русые волосы и борода всклокочены. Но он уже был на ногах, и его карие глаза с тревогой смотрели на Вефрид. Горбатый нос придавал ему вид испуганной птицы.

– Никто к вам ночью не приходил? – быстро спросила Вефрид.

– Кто должен был… – Его брови сдвинулись. – Эти, от Свандры? Они выследили…

– Один человек ночью пошел искать тебя, и он такой, что я думала, он найдет, – несколько путано пояснила Вефрид. – Не чужд колдовству. Тебе пора уходить отсюда, если ты уже на ногах.

– Ты знаешь, как мне уйти, чтобы меня не выследили?

– Дай я войду.

Градимир посторонился, и Вефрид вошла. В избе были обе хозяйки – Тихомила, грузноватая морщинистая старуха, и Звяглица. На гостью они смотрели без особого дружелюбия, лишь Звяглица встала с места.

– Вы знаете, где на Песи лодку раздобыть? – едва кивнув, спросила у них Вефрид. – Ему пора уходить, вот-вот сюда могут за ним прийти.

– На Песи? У Извека челнок есть хороший, – начала Звяглица, поглядывая на мать. – Да он за так не отдаст, ему чай самому нужно…

– Вот это ему! – Вефрид решительно выложила на стол две ногаты из мешочка на поясе. – А это вам. – Она показала еще одну. – Ты, Звяглица, отведи его к Извеку. Пусть посадит его в челн и везет по Песи к Мерян-реке.

– Да чего же я-то? – Звяглице явно не хотелось ввязываться в дело, ставшее опасным. – Мы его подобрали, выходили, на ноги поставили, пусть бы шел себе. А нам с чего его провожать?

– Ты за него радеешь, ты и провожай! – буркнула Тихомила.

Узнав, что о подобранном беглеце почему-то беспокоится боярская дочь, они со Звяглицей усомнились, не спасли ли Эскилева друга вместо врага.

– Да я же не знаю, где там ваш Извек! – втолковывала Вефрид. – А если сюда придут за ним? Я пойду по дороге навстречу, если увижу ловцов – в другую сторону пошлю. Хочешь, ты иди! – предложил она Звяглице.

– Ой нет, куда мне! – Та замахала руками. – Я в эти дела не ввязываюсь!

– Тогда веди его к Извеку. Отведешь, отправишь – вот это получишь! – Вефрид еще раз показала ногату. – Ну, живее! До полудня, что ли, будем препираться! Как раз нас всех здесь и накроют!

– Тебе-то ничего не будет – ты боярину дочь! А с нас с матерью враз головы снимет! И без того он нас не любит…

– Вот и дождетесь грозы, пока будете суды судить, ряды рядить!

– Я сам пойду, – сказал Градимир, тем временем обувшийся и надевший пояс – больше ему собирать было нечего.

– Куда ты пойдешь – заплутаешь, в болото забредешь! – возразила Вефрид. – Ну, что ты застыла! – Она повернулась к Звяглице. – Уводи его скорее, а я к Видимирю пойду. Увижу их – перехвачу.

Все вместе вышли наружу – Звяглица сперва выглянула и убедилась, что поблизости никого не видно. Судя по птичьим голосам, в лесу вокруг все было спокойно.

– Идите живее! – торопила Вефрид.

Две ногаты на челнок она сунула Градимиру. К ее изумлению, у него, когда он вышел, оказались два меча, на крест-накрест надетых плечевых перевязях, и секира за поясом.

– Это еще откуда? – изумилась Вефрид.

Она не так чтобы хорошо разбиралась в оружии, но видела, что рукояти мечей дорогие, ножны с отделкой литой бронзы. Во всей округе только у ее отца был такой меч, да еще подобные она видела у русско-мерянской знати в Силверволле и в Озерном Доме.

– Это наши. Мой и… Девяты.

– Где же ты их взял?

Вефрид помнила, что в Видимирь «братья» явились без оружия.

– Спрятали в лесу, а потом уж в город пошли. Звяглица сходила, принесла.

– Ну, тогда не пропадешь. Ступай скорее!

Бросив взгляд по сторонам, Вефрид заметила на сосне крупного ворона, черного как уголь. Склонив голову набок, он внимательно наблюдал за нею блестящими черными бусинами глаз.

– Ну идем уж, идем! – Качая головой, Звяглица поманила Градимира за собой по узкой тропе в чащу, на северо-восток.

Он шагнул за ней, потом оглянулся на Вефрид.

– Ты… Не знаю, почему… Спасибо тебе.

– Ступай, ступай! – Вефрид переминалась с ноги на ногу, каждый миг ожидая увидеть на опушке всадников – Бера, Хавстейна, Алдана, Вальгеста…

Вспомнив о Хавстейне, крикнула вслед:

– Если что, смотри, не повреди моему брату!

Градимир обернулся, махнул ей рукой и вслед за Звяглицей скрылся меж еловых лап. Вефрид постояла еще и тронулась в другую сторону – на юг, к Видимирю.

Черный ворон снялся с ветки, взмыл вверх и описал широкий круг над поляной и лесом, будто хотел увидеть разом все окрестности. Вефрид снизу последила за его полетом. Если ворон здесь – значит, Всеотец приглядывает за Градимиром и удача на их стороне.

Черный ворон описывал широкие круги в вышине над лесом, время от времени издавая громкий крик. Откуда ни возьмись, к нему присоединился второй – белый как снег. Перекрикиваясь, эта удивительная пара кружилась между зеленым лесом далеко внизу и тонкими серыми тучами вверху. В их резких голосах слышался призыв.

А потом… Им ответил третий голос, совершенно иной – тонкий, немного скрипучий, пронзительный. Незаметно отделившись от серых туч, клоком неба вниз прянул серый лебедь и закружил между воронами. Черный, как спелая ягода, круглый глаз, черновато-серый клюв, перья светло-бурого оттенка с частью белых, как пена, на груди и на боках. На широко раскинутых крыльях он вился между во́ронами, оглядывая землю с высоты. Во́роны устремились вперед, лебедь – за ними. Все трое постепенно снижались. Уже видны были отдельные деревья, темная зелень елей, более светлая – полянок и прогалин, белые клочья тумана над вершинами, реки и ручьи, изобильные в этом краю, болота, песчано-рыжие тропки, прихотливо вьющиеся. И человеческие фигуры – где одна, где две, где целая стайка – катящиеся по этим тропкам одновременно, но в разных направлениях. Лес мешал им видеть друг друга, но птицы сверху ясно видели всех.

Испустив вызывающий крик, серый лебедь, сопровождаемый двумя во́ронами, устремился к земле и вскоре скрылся за вершинами елей…

Бера и его людей в это утро разбудил Вальгест – вошел снаружи, принеся с собой запах утреннего леса и весть: Градимир найден, скрывается в избе старой Тихомилы. Непонятно было, как Вальгест, проведший всего несколько дней в этих краях, нашел дорогу к избе старухи, которая когда-то постаралась запрятаться подальше от нового владыки Видимиря, но Бер, верный своему обещанию, вопросов задавать не стал. Поблагодарив Вальгеста, он умылся и пошел к Эскилю просить лошадей – столько, сколько сможет дать.

Эскиль дал семь лошадей, не считая Оски, на которой ездил Хавстейн, и Бер, кроме Алдана и Вальгеста, взял четверых отроков. Правене в этот раз все дружно велели оставаться дома: ожидалась погоня и, возможно, драка, хоть и неравная, и никто не хотел, чтобы в это оказалась замешана женщина.

Но без женщины все же не обошлось. Этим утром Беру было некогда вспомнить о Вефрид, и он глазам своим не поверил, когда она вдруг выскочила им навстречу на лесной тропе, почти в том же месте, где они повстречали ее на днях. Выглядела она запыхавшейся, платок сбился, в косе запуталась сосновая хвоя. Какая-то добыча в лукошке была прикрыта листьями папоротника.