Александр Дюма - Волчицы из Машкуля
— Гм! — неожиданно произнес Триго.
— Что такое? — спросил Куцая Радость.
— Красные штаны, — ответил нищий, указывая пальцем на болото.
Куцая Радость взглянул в этом направлении и увидел, как среди камышей блеснуло на солнце ружье, затем различил и темную фигуру — это был солдат, и так же как и в зарослях вереска, за солдатом притаились еще двадцать человек.
Куцая Радость видел, как они прятались в камышах, словно охотники в засаде на дичь.
И этой дичью был Жан Уллье.
Спускаясь с холма, он неминуемо попадал в расставленную ему ловушку.
Нельзя было терять ни минуты, чтобы успеть его предупредить.
Куцая Радость взял в руки ружье и, стараясь не высовывать ствол ружья из зарослей вереска, выстрелил из-за дольмена.
Затем он осмотрелся по сторонам.
Услышав выстрел, Жан Уллье тут же понял, что Куцая Радость подал ему сигнал из своего обреза; он ни секунды не сомневался в том, что только очень веские причины могли побудить его друга выдать свое местоположение; он неожиданно повернулся и, вместо того чтобы поспешить к обрыву и болоту, быстро спустился с холма. Жан Уллье уже не бежал, а летел! Похоже, у него был свой план действий и он торопился его осуществить.
Жан Уллье бежал с такой скоростью, что через несколько минут должен был присоединиться к своим друзьям.
Однако, несмотря на все меры предосторожности, которые принял Куцая Радость, чтобы солдаты не заметили дым выстрела, им не составило большого труда определить, откуда прозвучал выстрел, и те, кто засел в зарослях вереска и спрятался на болоте, соединили свои силы позади бежавшего стремглав Жана Уллье, чтобы, по всей видимости, посовещаться и выработать план дальнейших действий.
Куцая Радость бросил взгляд вокруг себя, стремясь, казалось, рассмотреть каждую точку на горизонте, затем, послюнив палец, поднял его, определяя, откуда дул ветер; поняв, что ветер дул со стороны солдат, он ощупал вереск, чтобы убедиться, достаточно ли его просушили жаркое солнце и сильный ветер.
— Что вы делаете? — спросила Берта, следившая за всем, что происходило вокруг; поняв, какая огромная опасность им угрожала, она помогала встать на ноги Мишелю, выглядевшему скорее грустным, чем страдавшим от раны.
— Что я делаю, — отвечал калека, — дорогая мадемуазель, вы лучше спросите меня, что я собираюсь сделать! Я собираюсь развести костер как в ночь на святого Иоанна, и если благодаря этому огню вы, как я надеюсь, будете спасены, то уже сегодня будете рассказывать, что ничего подобного до сих пор никогда не видели!
И с этими словами он передал Триго несколько кусочков горящего трута; тот обложил их пучками сухой травы, которые, после того как он подул, превратились в пылающие факелы, и разбросал их по сухому вереску на десять шагов друг от друга на расстоянии ста шагов.
Триго бросил последний пучок горящей травы, когда Жан Уллье спустился по склону, ведущему к дольмену.
— Вставайте! Вставайте! — кричал он. — У нас не больше десяти минут.
— Да, но вот это нам дает двадцать минут! — ответил Куцая Радость, указывая на стебельки цветов утесника, трещавшие под огнем и сгибавшиеся к земле, в то время как к небу уже спиралью поднимались столбы дыма.
— Огонь распространяется не так быстро и, возможно, будет слишком слабым, чтобы остановить солдат, — заметил Жан Уллье.
Затем, взглянув вверх, он добавил:
— Впрочем, ветер погонит огонь как раз в ту сторону, куда собираемся направиться мы.
— Да, приятель Уллье, но вместе с огнем, — произнес с торжествующим видом Куцая Радость, — появится и дым. Именно на него я и надеюсь: за дымом они не смогут разглядеть, сколько нас и куда мы направляемся.
— Эх Куцая Радость, Куцая Радость, — пробормотал сквозь зубы Уллье, — если бы не ноги, какой бы из тебя вышел ловкий браконьер!
Затем он, молча подхватив Мишеля, посадил его себе на плечи и (несмотря на сопротивление молодого человека, упрямо повторявшего, что он способен обойтись без посторонней помощи, и к тому же не желавшего добавить усталости вандейцу) пошел вслед за Триго, который спешил поскорее убраться отсюда со своим поводырем на плечах.
— Возьми за руку мадемуазель, — сказал Куцая Радость Жану Уллье, — пусть она закроет глаза и наберет побольше воздуха в легкие. Не пройдет и десяти минут, как все вокруг покроется дымом и нам нечем будет дышать.
В самом деле, еще не истекли объявленные Куцей Радостью десять минут, как десяток столбов дыма слились в один и превратились в гигантскую дымовую завесу, распространившуюся на площади в три сотни шагов, в то время как позади нее слышался глухой рокот огня.
— Ты различаешь местность, чтобы нас вести? — спросил Жан Уллье Куцую Радость. — Ведь для нас прежде всего важно не сбиться с дороги, а затем не потерять друг друга.
— Нашим проводником будет дым; последуем смело за ним, и он приведет нас куда нам надо, только не теряйте из виду Триго, идущего впереди.
Жан Уллье принадлежал к людям, знающим цену словам и времени, и в ответ он лишь сказал:
— В путь!
И по примеру Триго, державшего Куцую Радость на плечах, вандеец легко понес свою ношу.
Они уже шли с добрую четверть часа под прикрытием пожара, но так и ни разу не вынырнули из клубов дыма, который из-за ветра огонь распространял вокруг них с молниеносной быстротой.
Время от времени, однако, Жан Уллье спрашивал Берту, задыхавшуюся от дыма:
— Вы дышите?
И девушка в ответ едва слышно шептала: «Да».
Что же касалось Мишеля, то старый егерь нисколько за него не волновался: тот обязательно доберется, находясь у него за плечами.
Ведомый Куцей Радостью, Триго не смотрел себе под ноги, как вдруг неожиданно отпрянул на шаг назад.
Он провалился выше колена в воду: из-за дыма он вовремя не заметил ее.
Обен вскрикнул от радости.
— Вот мы и пришли! — воскликнул он. — Дым вывел нас не хуже самой умной дрессированной собаки.
— Ух! — выдохнул Жан Уллье.
— Ну, приятель, ты понимаешь? — спросил Куцая Радость с торжествующими нотками в голосе.
— Да, но как мы попадем на островок?
— Как? А Триго?
— Хорошо! Однако, если солдаты нас не найдут, разве они не смогут придумать какую-нибудь хитрость?
— Несомненно, если они не нападут на наш след, однако они нас найдут.
— Продолжай.
— Они не знают точно, сколько нас; мы укроем мадемуазель и нашего раненого в надежном месте; затем, сделав вид, что сбились с пути или же что нам дорогу преградила вода, мы пойдем им навстречу; ты, Триго и я несколькими меткими выстрелами подтвердим их подозрения, будто именно нас они только что засекли. И тогда налегке мы спокойно доберемся до леса Женестон, откуда ночью нам уже не составит большого труда вернуться назад и доплыть до островка.
