Гарри Норман Тертлдав - Оружие юга (ЛП)
Он склонил голову перед Ли. "Вы опять нашли несколько документов на этом сумасшедшем диалекте, и вам из-под меня нужно прочитать их, таки да, чем нет, сэр?" В ответ на молчаливый кивок Ли он свернул этими скорбными глазами. "Я сделаю все возможное, хотя это прямо таки сводит меня с ума. Эта речь, это и не немецкий, и не голландский, уж я-то знаю, поскольку Аахен лежит как раз на границе, и до 48-го года я много торговал там с Амстердамом одеколоном… Впрочем, это неважно. Эта речь, это не что-то определенное. Это, таки выражаясь на английском языке, некая мешанина."
Ли не совсем понял, что он хотел сказать, но идею уловил. Он посторонился, чтобы пропустить Гольдфарба в секретную комнату. Еврей моргнул, когда заметил необычные потолочные светильники, но Ли не дал ему время на раздумья. Он вытащил книгу, которая называлась Akrikaner Weerstandsbeweging, надеясь, что она расскажет ему побольше об АБР.
"Африканское Движение Сопротивления, написано Юджином Бланкаардом: Что это может значить?" - прочитал Гольдфарб.
"Африканское?" - Ли указал на плакат на стене.
"Ну африканеров," - сказал Гольдфарб, пожимая плечами, "Что еще за африканеры?" Он открыл книгу с фотографией на фронтоне, изображающей рослого молодого человека, с поднятой правой рукой, положившего левую руку на Библию, стоящего с завязанными глазами перед чем-то напоминающем расстрел из АК-47. Под фотографией было несколько строк текста. Гольдфарб перевел их: "Если я иду вперед, следуйте за мной. Если я отступаю, стреляйте в меня. Если я умру, отомстите за меня. Да поможет мне Бог…"
Это была групповая клятва людей, которых ничто не заставит отступить. Ли зашипел; к своему сожалению, он уже знал это.
Независимо от того, что думал Гольдфарб об этом, его лицо ничего не выражало. Он перевернул страницу, а затем, к удивлению Ли, начал смеяться. Он указал на страницу с информацией о книге. "Печатник, наверное, был таки пьян, сэр, а корректор ничего не заметил: здесь говорится, что книга была выпущена в 2004 году." Он снова засмеялся, на этот раз громче.
"Мистер Гольдфарб," - серьезно сказал Ли, "Я предлагаю вам никогда и никому больше не говорить об этом. Пожалуйста, поверьте мне, когда я говорю вам, что делаю это предложение для вашей собственной безопасности."
Еврей внимательно посмотрел на него, и увидел, что тот не шутит. Он медленно кивнул. "Я сделаю так, как вы сказали, сэр. Теперь, как это по-английски - предисловие?"
"Предисловие, пожалуй," сказал Ли после минутного раздумья.
"Предисловие… Спасибо. Я начинаю: Более половины яр-хандерт - простите, столетия, во время Второй Мировой Войны…" Он произнес последних два слова слитно, так что Ли понадобилось время, чтобы разделить их и понять, о чем идет речь, а Гольдфарб уже продолжал: "великий человек, Куут Форстер, сказал: книга Гитлера 'Моя борьба' показала нам путь к величию, путь к государству Южной Африки. Гитлер дал немцам цель. Он дал им фанатическую убежденность, которая никого не оставила равнодушным. Мы должны последовать этому примеру, так как только с помощью такой фанатической убежденности народ африканеров может достичь своей цели". Гольдфарб посмотрел на Ли. "Это какая-то ерунда. Вы хотите, чтобы я продолжил?" Ли также не понял исторической подоплеки, но он знал, что речь идет об истории, которая еще не произошла. Он вспомнил о фанатическом чувстве уверенности в своем пути у людей из АБР и подумал: фанатизм, этот образ мышления, это очевидно плохо, но люди из Ривингтона явно считали иначе. Он сказал: "Пожалуйста, продолжайте, мистер Гольдфарб."
"Ну, как хотите." Гольдфарб откашлялся и продолжил: "Но никто хмм… не прислушался к словам Форстера. - Простите, сэр, но этот голландский словно дьявол написал, и мне нужно таки иногда подумать, что бы это значило. - Южную Африку покинула Англия, Гитлер и Германия были разбиты - было организовано Южноафриканское государство. А теперь мы, белые, словно заключенные в собственной стране, разоренные глупыми, злыми законами, которые объявили всех людей равными, независимо от цвета их кожи. Те, кто проклял нашу землю с этими законами, называют себя либералами, но они лгут. Они называют нас преступившими закон. Мы гордимся таким названием, и смеемся над этими идиотами. Они пошли на поводу у иностранцев, поддались их влиянию, и мы больше не потерпим такого. Белая Сила еще воскреснет, и поставит каффиров - я таки не знаю, что такое каффиры, извините - назад вниз, на свое место. Пусть весь остальной мир будет проклят, говорю я. Так говорим все мы."
"Так они всего лишь небольшая группа радикалов," - выдохнул Ли. Гольдфарб кинул на него любопытный взгляд, но не стал комментировать. "Должен ли я продолжать?" - спросил он.
"Подождите." Ли задумался. Если формирующее общественное мнение человечество "остального мира", было, как писал Бланкаард - решительно повернуто против этих, как признавался сам африканер, преступников сто пятьдесят лет вперед, то что может быть лучшей, логичной причиной перебраться в прошлое, в Конфедерацию, чтобы приложить все усилия по созданию другой нации, которая сможет выступить "Белой Силой" и стать им другом и соратником в Южной Африке в измененном будущем? То, что говорил Руди, и то, чем занимались все ривингтонцы здесь, вписывалось в достижение этой цели. В Конфедерации Штатов Америки угнетение чернокожих не являлось преступлением: как раз наоборот. Только одно это заставило бы Ли противостоять АБР всеми своими силами. Но люди из будущего дали ему и другие поводы для ненависти. Он снова услышал молитвы епископа Джонса над гробом Мэри.
"Их путь к цели должен быть прерван здесь."
Гольдфарб спросил: "Сэр?"
"Нет, ничего," - сказал Ли. "Дальше читать не нужно, я услышал достаточно."
"Хорошо, сэр". Гольдфарб, не сосредоточенный больше на чтении, осматривался вокруг. "Какое странное место," - сказал он, на что Ли мог только кивнуть. Гольдфарб указал на какой-то агрегат - Ли не мог подобрать лучшего слова для него - на одном из столов. "Вот это, например, что такое?"
"Я не могу сказать вам, мистер Гольдфарб, потому что сам не знаю." Ли с любопытством постучал по артефакту из будущего, так как он и самого его заинтересовал, когда он ходил взад и вперед мимо него. Его основа была коробчатой, а выше торчала тонкая металлическая трубка, выступающая от одного из углов. Спиральный провод соединял коробчатую часть с другой, маленькой, которую можно было держать в руке.
Фасад коробчатой части был весь покрыт рычажками и маленькими цилиндриками. На одном из них была надпись ВКЛ-ВЫКЛ. Ли перещелкнул рычажок от последней надписи к первой. Зажегся свет в застекленной верхней части коробки. Низкий гул, похожий на шум далекого прибоя, но более устойчивый, выходил из металлической сетки на корпусе. Ли перевел рычажок-переключатель обратно в положение ВЫКЛ. Свет погас, шум исчез.
