Венеция. Полная история города - Минасян Лиана
Пири Рейс. Черное море. 1525 год
Пик движения пришелся на первую половину XIV века: с 1320 по 1340 годы. Венеция ежегодно отправляла в Тану и Трапезунд в среднем семь-восемь кораблей. С 1320 по 1350 годы 168 венецианских судов посетили Трапезунд и 59 – Тану, где венецианский консул появился только в 1332 году. После паузы с 1350 по 1356 год из-за войны за проливы и ее последствий, между 1356 и 1399 годами 58 судов прошли в Трапезунд и 125 в Тану. В первой половине XV века Черное море немного «остывает»: 53 галеры – в Трапезунд и 110 – в Тану. Каждая muda имеет в составе в среднем всего два-три корабля. Между 1437 и 1452 годами уровень торговли восстанавливается, однако не достигает уровня начала XIV века.
Торговые центры Востока слали в Венецию пряности, поступающие из Египта, драгоценные ткани и шелка, сотканные в Индии или закупленные на рынке Дамаска. Торговля шелковыми шалями zendale, а также персидским шелком-сырцом, который в городе был окрашен прежде всего в желтый, зеленый и синий цвета, процветала. Эти товары, пользующиеся чрезвычайным спросом на рынках запада, обычно называли «тонкими товарами». Они занимали небольшой объем, но дорого стоили, поэтому в конвоях получали приоритетную охрану.
На большие «круглые» корабли с более вместительными трюмами грузили древесину и железо, шерсть и ковры, сушеное мясо и соленую рыбу, зерно, вино и финики, а также объемную, но очень ценную пеньку, сахар, воск, обработанную бронзу, красное дерево (которое содержало пигмент, позволяющий окрашивать ткани в красный цвет), а также в огромных количествах «древесную золу». Ее импортировали из Сирии и считали чрезвычайно ценной из-за содержания в ней нитратов, необходимых при производстве муранского стекла. Зола также использовалась для изготовления «лисии», из которой с добавлением соответствующих отдушек и ароматических масел создавались превосходные мыла и косметические продукты, давшие жизнь процветающей косметической промышленности Серениссимы. Эти крупные корабли, также занимавшиеся коллективным плаванием, часто по несколько лет отсутствовали на венецианских рынках, предпочитая торговать по периферии Черного и Средиземного морей, пользуясь законом спроса и предложения, который иногда сильно отличался от порта к порту.
Из Северной Европы морским путем поступала английская и фламандская шерсть. Испанская шерсть, отгружаемая в Валенсии, Аликанте или Карфагене, которую перерабатывала процветающая промышленность Венеции в XV веке, доставлялась по суше, что позволяло сократить расходы по меньшей мере на две трети маршрута. Именно невысокие цены на итальянские сукна (всего на 10–20 % выше, чем в Венеции) позволяли венецианцам и генуэзцам овладеть константинопольским рынком, подчинить византийскую торговлю и ремесло. Важные соляные промыслы, где загружались венецианские корабли, возвращавшиеся из Фландрии, находились на Балеарских островах, на Ибице, в Ливии и на Сардинии. Подтверждением этого движения товаров из Леванта в Венецию служат дошедшие до нас погрузочные журналы и бухгалтерские книги венецианского купца Джакомо Бадоэра.
Он сначала управлял галерной торговлей с Александрией через incanto di galere (галерный аукцион). Потом отправился в Константинополь, куда прибыл 2 сентября 1436 года и оставался до 1440 года. Как только Бадоэр сошел на берег, он начал усердно вести подробный реестр своих дел, выделяя купленные товары, наиболее востребованные на венецианских рынках, и сообщая весьма полезные подробности, которые сегодня мы могли бы назвать «рыночными данными и исследованиями» о специях, драгоценных металлах, мехах, вине и масле.
Для обратного транспорта он делил товары на более ценные и громоздкие; организовывал с помощью галер или круглых кораблей соответствующие конвои и вспомогательные отряды. Метод бухгалтерского учета, принятый Бадоэром, широко использовался купцами того времени. Главная трудность заключалась в том, что система мер и весов, принятая в Венеции, совершенно отличалась от тех, что применялись в любом другом порту. Поэтому для купца было важно знать методы обмена и конвертации весов, мер и валют.
Из записей Бадоэра можно узнать, что в Венецию завозился текстиль (37,8 %), воск (28,4 %), пряности и благовония (21,4 %), шелк-сырец; на Сицилию и Балеары везли рабов и медь. Что продавцы-генуэзцы (30,8 %: пряности, медь, красители, воск, шелк-сырец, кожи и меха, рабы, зерно, кипрский сахар) были активнее, чем венецианцы (14,3 %: медь, рабы, пряности, воск). Доля Константинополя в левантийской торговле Венеции 1400–1450 годов составляла от 24 до 38 % (около 1 млн. дукатов в год). Годовой оборот Бадоэра – около 70 тысяч гиперперов (26 тысяч дукатов), в Константинополе насчитывалось не менее 84 венецианских купцов.
Больше всего на Западе были востребованы шелк и специи – главные товары Великого шелкового пути. Именно они давали сверхприбыль. В 1395 году венецианские галеры привезли по Черному морю в Италию 22,6 тонны шелка и 8,7 тонны перца. В 1396 году две галеры по тому же маршруту везли 14,5 тонны шелка и 7,5 тонны красителя индиго. В 1404 году на двух галерах в Венецию доставили из черноморских портов Орды 28 тонн шелка, 20 тонн перца, столько же индиго, 7 тонн корицы и 4 тонны имбиря… И это в годы, когда экспорт Орды упал из-за внутренних междоусобиц и антимонгольского восстания в Китае, а Венеция проигрывала конкуренцию Генуе, резко сократив свою коммерцию в Черноморском регионе.
Изображение Генуи в Нюрнбергской хронике. XV век
Еще караваны везли в лагуну очень много зерна, особенно пшеницу, просо и ячмень. Оно пользовалось большим спросом: ни в Венеции, ни в Генуе не было аграрной округи, все нужно было привозить из-за моря. Ежегодно Венеция тратила баснословные суммы на закупку провианта. Зернохранилище на Большом канале, как и хранилища в других частях города, служило своего рода неприкосновенным запасом. Использовался он только в том случае, если возникала нехватка хлеба. Существуют свидетельства о единичных случаях (например, в середине XIV и в середине XVI веков), когда Венеция распечатывала резервы и для горожан пекли хлеб из этого зернового запаса.
Везли рыбу, икру и морскую соль из окружающих Тану солончаков. Азовское море изобиловало осетровыми. В сезон миграции осетров в устьях Дона на побережье создавались временные рынки, куда западные купцы ходили за провиантом.
В бухгалтерской книге, которую вел в 1437 и 1438 годах во время своего пребывания в Константинополе по торговым делам венецианец Джакомо Бадоэр, отмечены расходы на покупку scenai, или на современном итальянском schienali – «спинок». Эти самые «спинки» представляли собой филе осетра, консервированное в соленом, сушеном или даже копченом виде. В 1438 году Джакомо Бадоэр купил у некоего Бартоломео Россо 11 таких филе. Осетрина была дорогой и популярной едой: изысканные, тщательно продуманные рецепты ее приготовления можно было найти в трактате по гастрономии XVI века Бартоломео Скаппи, повара папы Пия V. Как постное блюдо филе осетра пользовалось большим спросом во время Великого поста, особенно у духовенства. Но священнослужители были не единственными любителями этого деликатеса: упомянутый Джакомо Бадоэр дважды посылал большие партии осетрины из Таны в Венецию в качестве дорогого подарка своим родителям.
В окрестностях Таны, как уже упоминалось, существовали рыболовные промыслы: одним из них владел известный нам Иосафат Барбаро. Он и рассказал в своих записках, что, кроме всего необходимого для разведения и рыболовства, там имелись помещения, оборудованные для засолки и упаковки рыбы для оптовой торговли. Он же упоминал другого венецианского купца, Зуана да Валье, который тоже владел рыболовным промыслом в этом регионе: однажды, пока орда татар грабила рыбный промысел Барбаро, Зуан вырыл яму, куда спрятал 30 бочонков осетровой икры, и таким образом избежал ограбления.
