Юрий Иванов-Милюхин - Чеченская рапсодия
— А ты бы к нему управляющим пристроился, — недобро покосился на малолетку меченый казак и пристукнул ножнами по земле. — Ты лучше спроси у джигитов, кто эти слухи распускает и откуда они прознали про бриллианты в Даргановых сундуках. Старым казакам, воевавшим вместе с ним с французами, ничего об этом не известно, а на правом берегу все разглядеть изловчились.
— Охочие они, вишь ты, до чужого добра, расплодились вроде той саранчи. За бандами абреков, лезущими с той стороны Терека, уследить не успеваешь…
Последнее замечание джигиты пропустили мимо ушей, они перескакивали пристальными взглядами с одного казака на другого, словно ждали, какую реакцию произведут их откровения, особенно на молодых станичников. Старые воины насторожились, уловив в слащавых наворотах незнакомцев скрытый подвох, но молодежь потревоженными зверьками вытянула шеи по направлению к рассказчикам. Первый джигит положил правую ладонь на рукоять кинжала, давая понять, что за свои слова он готов ответить, его товарищ тоже внутренне подобрался.
— Мы здесь ни при чем, а что слух идет — это точно, — небрежно бросил черноволосый чеченец. — На правом берегу он гуляет который год.
— Лично нам все равно, что прячет ваш Дарган в сундуках, — поддерживая товарища, как бы равнодушно пожал плечами мускулистый горец. — В вашей станице мы только проездом.
— Тогда саул бул, джигиты, — поднялся со скамейки казак со шрамом. — Счастливой дороги.
Оба чеченца как по команде развернулись и пошли к коновязи, вскоре послышался торопливый стук копыт, а на дорогу, прожаренную солнцем, медленно осели клубки пыли. Некоторое время на небольшой площади стояла тишина, словно казаки пытались объяснить себе нежданное появление странных наездников.
Наконец один из них провел ладонью по лицу и посмотрел вдоль опустевшей улицы.
— А с чего это чеченцы завели разговор о сокровищах Даргана? — ни к кому не обращаясь, спросил он. — Мы живем здесь и ничего не знаем, а им вдруг понадобилось.
— Думаю, чтобы вызвать среди нас зависть, — присел снова на скамейку меченый казак. — Они азиаты, по-азиатски размышляют. Надеются, что после этого мы пойдем грабить Даргана.
— Казачья спайка им должна быть известна, — не согласился с молодым товарищем воин из старой гвардии. — Здесь у них расчет на другое.
— На какое такое другое? — повернулись к нему станичники.
— Обижать своих никто из нас не помыслит, это им ясно. Тут ставка на то, чтобы мы не вмешивались в бучу, которую немирные опять собираются заварить на подворье Даргана.
— А если сокровищ и в помине не существует? — воскликнул кто-то. — Братья казаки, здесь что-то не так.
— Я и говорю, хотят, чтобы станичники не вмешивались, потому что семейство Даргановых среди чеченцев навело великого шороху, — задумчиво поскреб седые усы гвардеец. — Во-первых, их главарь Муса горит желанием отомстить за деда и отца со своими сестрами. Во-вторых, старший сын сотника выкрал сестру Мусы, самую красивую чеченку на всем Правобережье, и сделал ее своей женой. А это для джигита, прямого родственника девки, несмываемый позор до конца его дней. В-третьих, самого главаря Панкрат оставил без ноги, — станичник погладил заскорузлыми пальцами рукоятку шашки, и так уже отполированную до блеска. — Младшего сына Даргана абреки увели в полон, выкупа за него еще не назначали, но этого для Мусы будет мало. Хотя пешкеш, конечно, дорогой, но всех расходов не покрывает. Я прикидываю, что по поводу семейства Даргановых среди бандитов идет нешуточный раздор. Вот и придумал их главарь историю про полные сундуки драгоценностей в надежде на помощь соплеменников.
— Если все так, как ты разложил, то жди больших событий. Зазря этот народ среди нас шастать не станет.
Панкрат проснулся оттого, что со стороны конюшни донеслось конское всхрапывание, будто кто-то чужой бродил вдоль загородок и трогал лошадей за морды. Впрочем, это могли быть и хорьки, и лисы, и даже бирюки, на которых станичники упарились уже ставить силки. Окно комнаты выходило на подворье, и все звуки были ясно слышны. Хорунжий убрал с груди руку жены, прошел к поднятой раме, услышал, как в зыбке сонно всхлипнул ребенок. Ущербный месяц старался высветить усадьбу синеватым светом, от раин с чинарами, стоящих вдоль забора, по просторной площади легли неясные тени.
Не заметив ничего настораживающего, Панкрат хотел было уже снова ложиться в постель, когда его внимание привлекло странное поведение собак. Стая собралась вокруг чего-то темного, лежащего на земле, и с глухим урчанием терзала это что-то на куски. Он присмотрелся и различил ободранную баранью тушу. Откуда она взялась, было непонятно. Может, ее специально перекинули через ворота, чтобы отвлечь овчарок от нужного места? Понаблюдав некоторое время за животными, хорунжий протянул руку к ружью, стоящему у стены, и приспособил ствол на подоконник. Он снова повел взглядом, затуманенным остатками сна, по сторонам и вдруг заметил, как на противоположном конце двора через забор будто перелетают крупные птицы с большими черными крыльями.
— Ты чего вскочил? Или сон растерял? — послышался вялый голос Аленушки.
— Спи, я сейчас, — бросил через спину Панкрат.
— Пойдешь назад, подоткни одеяло под Сашеньку, он его вечно на пол сбрасывает.
— Подоткну, не забуду.
— И мальца в зыбке проверь, намочи ему в молоке хлебный мякиш в тряпочке, пускай пососет, — потянулась Аленушка. — С мялкой Павлушка крепче спит.
— Пускай спит…
Между тем птицы быстро приближались к столбам, на которых возвышался курень, и скоро стало ясно, что это люди в черкесках.
Панкрат оглянулся на жену и сдавленно прошипел:
— Аленушка, буди батяку с Захаркой. У нас снова незваные гости объявились.
Жена тихо вскрикнула, разом поднялась с постели и зашлепала голыми пятками в горницу, где тут же возникла торопливая, но очень тихая возня. Через мгновение мужчины заняли места возле окон, женщины подперли входную дверь колами и приготовились перезаряжать ружья. В ухо Панкрата дохнуло теплом, кожу кольнули жесткие волоски от усов, он понял, что рядом отец:
— Абреки? — шепотом спросил Дарган. — Сколько их числом?
— Не считал, они до сих пор через забор перемахивают, — так же негромко отозвался хорунжий. — Кажись, снова кровники наведались, неймется Мусе раньше времени пулю схлопотать.
![Юрий Иванов-Милюхин - Абреки Шамиля [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
