Трейдер. Деньги войны (СИ) - Соболев Николай "Д. Н. Замполит"

Ося протирал вокруг «доски Грандера» и мало-помалу проникался происходящим в конторе — для почти что выпускника коммерческого училища и артиллерийского вычислителя особых хитростей тут не было.

Персонал конторы поделился на два лагеря: половина болела за Джонни, половина против, и первыми торжествовали скептики — через неделю «торговли» Грандер зафиксировал «убыток» в двадцать долларов.

— Мал ты еще, опыта не набрался, — покровительственно гудел мистер Кролл.

— Посмотрим-посмотрим, — таинственно улыбался Джонни.

И в самом деле, когда через неделю его «торги» вышли в плюс на двадцать пять баксов, торжествовали уже оптимисты. Через две недели — еще пятнадцать в плюс, через три — целых сорок… К концу месяца «на ум пошла» сотня с хвостиком.

Еще на сотню стали бедней скептики и богаче оптимисты — клерки и брокеры делали ставки на результаты Джонни.

Первым успехом дело не ограничилось — Джонни понемногу объяснил Панчо и Осе, какую информацию для него стоит выуживать из носившейся в воздухе, на лентах и в биржевых сводках. Во второй месяц торговых позиций стало десять, «прибыль» вплотную подошла к двум сотням. В третий — пятнадцать позиций и двести пятьдесят.

Кое-кто из старших брокеров конторы, да и парочка младших партнеров даже воплотили сценарии Джонни в реале и малость наварили.

Наконец, в «торговлю на доске» вложился мистер Кролл. Вложился на полном серьезе, рискнув тысячей долларов, чем мгновенно превратил «чистую математику» в реальные деньги. На взрослых условиях — двадцать процентов с прибыли за квартал отходило Джонни, при успешных операциях сумма вложений увеличивается.

Вторую тысячу, узнав об этом, вложил Грандер-старший.

— Итак, джентльмены, наш трест заработал первую сотню долларов, — высоко задирая нос, сообщил через месяц Джонни.

Впрочем, долго он не выдержал, расплылся в улыбке и хлопнул Осю по плечу:

— Сегодня отмечаем, тут рядом с церковью Троицы есть бар, где обычно гуляют брокеры.

Впустили их туда не сразу, а только после клятвенного заверения, что они — сотрудники брокерской конторы и менеджмента здания, где эти конторы расположены. Да и то этого оказалось маловато — все портил возраст Джонни. Но один из мелких брокеров его узнал и заступился:

— Эй, Пол, пропусти мальца! Он действительно трейдер у Кролла! И позаботься о нем как следует — может, это твой лучший клиент в будущем!

Отмечали стейками под содовую — сухой закон свирепствовал, тем более никто бы никогда не налил пятнадцатилетнему. Веселье не портил даже своеобразный пейзаж за окном — кладбище при церкви Троицы, старейшей в Нью-Йорке.

— Вон, белая пирамидка, надгробие Александра Гамильтона, создателя здешней финансовой системы, — показывал Джонни местные достопримечательности. — А вон там лежит Джон Астор, самый богатый человек в стране.

— Тут что, только банкиров и хоронили? — удивился Панчо.

— Полно юристов, конгрессменов и прочих. А, еще Джон Фултон.

— Кто? — хором спросили не-американцы.

— Фултон, изобретатель парохода. Большое дело сделал, доказал, что можно без паруса. Мне бы так.

— А ты разве не по финансовой части хочешь? — на этот раз удивился Ося.

Джонни сморщился и потер глаза.

— Мне радио интересно. Кстати, есть у меня одна идейка, только времени на нее нет. Бли-ин, — он повернулся к Осе, — а ты потянешь нашу торговлю, если я на месяц отключусь?

— Совсем? — рисковать чужими деньгами казалось страшнее, чем собственной жизнью.

— Ну, я буду рядом, общее направление, а вся рутина твоя. И вся прибыль за месяц тоже, — поспешил добавить Джонни.

— Мне придется бросить работу, — печально улыбнулся Ося. — А что потом? Обратно ведь не возьмут.

— Так, давай тогда на постоянную, пэйчек у тебя будет в полтора раза больше, чем сейчас, плюс процент.

— Давай его к нам жить заберем, — предложил Панчо. — Все равно комната пустует.

Еще месяц Джонни, от которого несло канифолью и особым запахом радиоприемников, появлялся в конторе от случая к случаю, что-то вымеряя, или тихо советуясь с вызванным электриком, или затаскивая в каморку мотки провода.

Ося с головой ушел в котировки, биржевую прессу и тикер-тейпы. По вечерам он падал от усталости, но выслушивал указания на следующий день от вымотанного не меньше Джонни. Кому было легче всех — так это Панчо, он разве что таскал ящики с деталями и складывал многочисленные непонятные чертежи.

Наконец, Джонни представил Майклу Кроллу доску наподобие телефонного коммутатора, только с медной шиной вдоль каждого ряда гнезд, и нескольких коробок с лампочками, кнопками и наушниками.

— Начинаем демонстрацию! — провозгласил Джонни.

Несколько клерков, внимательно изучавших инструкцию, надели наушники и уселись перед коробками, а две барышни, точь-в-точь как телефонистки, встали у доски.

— Мистер Кролл, выставьте маржин-коллы.

Глава брокерской конторы свел брови к переносице и на каждой шине подвинул полозки слева и справа к отверстиям, под которыми были подписаны цены.

— Берем вчерашнюю ленту, — продолжил Джонни и принялся диктовать котировки.

Барышни у доски переставляли медные штекеры с разноцветными шляпками в то или иное гнездо под нужной ценой. В двери торчала целая куча зрителей, стараясь пролезть вперед, пихаясь и сдавленно шипя.

Когда первый гвоздик встал в гнездо над полозком, на одной из коробок загорелась лампочка.

— Продаю! — немедленно отреагировал клерк.

После нескольких минут имитации работы Кролл пожевал сигару:

— А если она промахнется и вставит не в то гнездо?

— Ошибки бывают всегда, даже без этой системы. В конце концов, мог ошибиться и телеграфист на той стороне.

— Так удобнее, мистер Кролл, — подал голос один из клерков. — Не нужно держать все цифры в голове и постоянно смотреть на доску.

— Нда? — хозяин забрал наушники и сел за стол сам.

Через неделю система работала в полный рост, а Кролл, убедившись в ее полезности, расширил число позиций и с гордостью демонстрировал ее коллегам.

— Где взять? Кто делает? Как заказать? — сыпались вопросы.

Так возникла Grander Commutations. Нанятые сотрудники паяли схемы, Джонни заказывал материал и контролировал процесс, а вся биржевая активность осталась на плечах Оси. Как ни странно, прибыль даже выросла.

— Пошли, сегодня тебя заменит Смит, — Джонни выдернул Осю из тумана котировок. — Монтируем в одном очень интересном месте, прямо в Нью-Йоркской бирже.

За три дня Ося увидел столько людей в белых шелковых кашне и цилиндрах, сколько раньше не видел даже в кино. Клиентами их клиента были самые известные промышленники и банкиры Америки — Форд, Морган и сам Рокфеллер.

Вкалывали Грандер и Ко так, что под конец монтажа Джонни заснул на стуле. Ося шел мимо на цыпочках, но его вдруг ухватила рука шефа:

— Ты поедешь со мной в экспедицию?

— Какую? — обалдел Спектор.

— Открывать новые земли! На Клондайк! В Россию! Мы построим самолет! Я буду Одинокий Герой, а ты…

Больше, чем несуразные призывы Осю напугали остекленевшие и почти неподвижные глаза Джонни, но ситуацию спас Панчо. Он грубо встряхнул своего подзащитного, а когда это не помогло, влепил ему пощечину.

Джонни вздрогнул, проморгался и неожиданно сказал:

— Mat' moya zhenschina…

— Ты что, русский??? — обалдел пуще прежнего Спектор.

— Мама из России, — массируя шею, отозвался Грандер.

— А что это было?

— Никто, блин, не знает. Главное, не давай мне дремать днем и все будет хорошо.

— Эй, парни, — прервал их Панчо, — невежливо говорить на языке, который не все понимают.

Ося и Джимми переглянулись, ойкнули и перешли обратно на английский.

После заказа из Биржи бизнес крепко встал на ноги — брокеры стояли в очереди, Грандер-младший свалил всю работу на специально нанятого инженера-электромеханика, а сам вернулся к Кроллу, торговать.

На ланче, когда все давились у кофейника, Джонни выудил бутылку с желтой непрозрачной жидкостью и налил себе полный стакан. Комнатку наполнил запах апельсинов…