Месть (ЛП) - Скэрроу Саймон

- Послушайте,  ублюдки!  -  крикнул судья бойцам, когда они устало вышли из восточных и западных ворот и заняли свои позиции по обе стороны отметки, нанесенной мелом на песке.  -  Никто и пальцем не шевельнет, пока я не скажу.  Если я поймаю кого-то, кто попытается  начать раньше времени, он  будет пригвожден к кресту еще до конца дня. Понятно?

- Да,  господин!  -  в один голос закричали гладиаторы.

Паво проснулся в то утро,  Он думал о том,  как  уберечь своего сына от той же участи предателя, как своей, так  и его отца Тита  до него.   Выйдя на Арену под шум толпы, он вспомнил гладиаторскую тактику, которой  его учил у Макрон.   Мужчины медленно строились на песке, все шестьдесят человек. Некоторые уже мрачно смирились со своей участью.  Другие грозили толпе кулаками в позах трагического неповиновения.   Невысокий коренастый гладиатор,  стоящий  справа от Паво,  заметно дрожал от страха.

- Ну. вот и все,  - прохрипел он.  Паво заметил, что у мужчины не было зубов, а клеймо на лбу выдавало в нем беглого раба.  -  Нам конец.

- Это твой первый бой?  -  спросил Паво.

- И последний, - с горечью ответил мужчина. -  Меня здесь не должно было быть. Я никогда в жизни не держал в руках меч.

Паво почувствовал, как его мышцы напряглись, когда слуги стали раздавали оружие мужчинам, для предстоящей битвы.  В сопровождении преторианской гвардии судья по очереди обошел бойцов, останавливаясь перед каждым, чтобы лично проверить остроту его оружия.  В попытке навести хоть какой-нибудь  порядок в групповой схватке, которая часто переходила в хаотичную драку, бойцов разделили на две команды по тридцать человек в каждой, причем команды отличались своим вооружением. Каждому бойцу команды Паво вручили изогнутый меч в два фута длиной и небольшой круглый щит.  Щит был меньше, чем тот, к которому он привык в легионах, и давал гораздо меньшую защиту,  а с такого рода  клинком он тоже был незнаком.

Их противники по другую сторону меловой линии были вооружены двумя легионерскими мечами, но не имели щитов. У бойцов обоих сторон, не было бронежилетов и защитных шлемов, на них были только  набедренные повязки. Он предположил, что идея создать группы с контрастным вооружением заключалась в том, чтобы заставить гладиаторов с двумя мечами, но лишенных щитов, атаковать своих противников.  Схватив свой меч, Паво заметил пару германских бойцов на противоположной стороне меловой линии, разговаривающих на своем родном языке, их гигантские фигуры возвышались на целую голову над другими мужчинами, а мечи в их руках казались смехотворно маленькими.

Молодой боец взглянул в сторону Императорской ложи. Он увидел, как Макрон смотрит на него с одного из выходов, одетый простым вольноотпущенником.  Солдат слегка кивнул Паво, которого внезапно огорчило, что ветеран сегодня не будет сражаться рядом с ним.  Мимо  оптиона шеренга иноземных сановников и имперского персонала просочилась в Имперскую ложу через отдельный вход и направилась к своим мягким сиденьям. Черная ярость охватила Паво, когда он увидел Мурену и Палласа,  занимающих свои места рядом с Императором.  Императорский секретарь потягивал вино из серебряного кубка, бесстрастно глядя на юного гладиатора.  Его кожа натянулась на лицо, а губы были тонкими, словно их вырезали кончиком ножа. Сердце Паво горело желанием отомстить  этим  двум вольноотпущенникам.

Он опустил взгляд на бойцов по ту сторону меловой линии и почувствовал, как кровь стынет у него в жилах. Гладиаторы, вооруженные двумя легионерскими мечами, выглядели уверенно, сжимая оружие на манер закаленных бойцов.  Низкорослый коренастый мужчина, дрожавший рядом с Паво, вполне соответствовал манере поведения остальных своих товарищей.  Они нервничали и неуклюже сжимали оружие.  Стиснув зубы,  Паво понял, что ему придется использовать весь свой опыт и боевые навыки, чтобы выжить в этой схватке  и спасти сына.

- Приготовься к смерти, римлянин.

Амадокус сделал шаг к Паво, мускулы его шеи напряглись, когда он поднял меч в правой руке на уровень подбородка и направил острие на молодого гладиатора.

- Слава богам , мы в разных командах.  -   Фракиец  жестоко усмехнулся. - Теперь у меня будет шанс показать всем, кто здесь настоящий  Чемпион Арены. Я долго ждал этого дня.

Паво покачал головой:  -  Ты меня не пугаешь.  Я побеждал людей  и поумнее тебя.

- Фигня! Сегодня я буду  Чемпионом Арены. Ты меня не ровняй с теми пьяницами и варварами, с которыми ты дрался. Что же касается этой твоей  партии , -   он окинул взглядом гладиаторов вокруг  Паво, - я прирежу этих бесполезных тварей,  прежде чем Император  согреет  задницу на своей подушке.  Как только они уберутся с дороги, я разрублю тебя на куски.  Вот тогда-то  я и получу свою награду.

Крик из восточных ворот прервал  слова Паво прежде, чем он успел ответить, поскольку Нерва приказал служителям и стражникам возвращаться к проходу.  Ворота с лязгом закрылись за последним охранником. Теперь все взгляды на Арене были прикованы к судье, и по венам Паво пробежал тот же холодок, который он всегда испытывал перед боем. Зрители кричали на судью, призывая его подать сигнал, чтобы начался бой. Судья проигнорировал призывы, ожидая, пока все оружие и снаряжение не будут проверены, а ворота не будут заперты. Удовлетворенный тем, что приготовления завершены, он, наконец, удалился на безопасное расстояние от бойцов и высоко поднял над головой деревянную трость.  Толпа замолчала.  Никто не шевелился.

Раздался глухой удар, когда судья ударил  тростью по песку.

- Гладиаторы … Начали!

Противостоящая группа гладиаторов сразу же бросилась к строю,  громкие боевые кличи германцев  эхом перекрыли рев толпы.  Некоторые бойцы на стороне  Паво замерли от страха при виде летящих на них  десятков острых наконечников мечей. Коренастый мужчина справа от Паво метнул меч и щит в набегающих противников и тут же развернулся, бросившись к восточным воротам.  Другой боец отбросил  свой щит и, сжав обеими руками рукоятку меча, повернул лезвие внутрь и вонзил его себе в нёбо, предпочитая покончить с собой, чем принять ужасную смерть от рук гладиаторов-ветеранов.  Прочерченная мелом линия быстро исчезла из-под ног наступающих бойцов.

Изможденный мужчина бросился на Паво.  Мрачная решимость охватила молодого гладиатора в момент битвы. Жизнь его сына зависела от его действий.  Он не подведет Аппия. Он крепко прижал щит к груди и сосредоточился на мчащемся к нему гладиаторе. Мужчина маниакально завопил во весь голос на  Паво,  взмахнув обоими мечами над головой по широкой дуге.  Оружие дрожало в его руках. Паво резко отступил влево, уклонившись  от удара, когда инерция понесла оборванца вперед,  оба  меча потянули его тощее тело вниз и подставили шею под удар Паво. В порыве движения молодой гладиатор вонзил свой меч в своего противника. У худощавого бойца было достаточно времени, чтобы изобразить на лице немое удивление, когда изогнутый клинок вонзился ему в шею. Он задохнулся в агонии, когда меч пронзил его горло.  Паво  вырвал свой меч из шеи противника.  Кровь свободно потекла из раны. Мужчина опустился на колени, булькая проклятиями в адрес юного гладиатора,  и зажимая руками свое  перерезанное горло.