Генри Хаггард - Копи царя Соломона. Приключения Аллана Квотермейна. Бенита (сборник)
— Лично я, — вмешалась Бенита, — не боюсь ничего и считаю, что должно случиться только то, что определено судьбой. Если бы я знала, что должна умереть на реке Замбези, мне это было бы безразлично. Однако думаю — сама не знаю почему, — что тебе, отец, и мистеру Майеру грозит бóльшая опасность, чем мне. Значит, вам обоим следует подумать, согласны ли вы подвергнуться ей.
Клиффорд улыбнулся.
— Я старик — в этом весь мой ответ.
— А я привык к таким вещам. — Майер пожал плечами. — Кто не согласится подвергнуться маленькой опасности в надежде получить блестящую награду? Богатство, богатство, золота больше, чем можно мечтать, а вместе с тем сила, власть, возможность мстить, награждать, купить себе положение в обществе, наслаждение, все прекрасное, ослепительное, что составляет удел богача! — Он раскинул руки и поднял глаза, точно прославляя божество золота.
— Только не купишь таких пустяков, как здоровье и счастье, — не без сарказма добавила Бенита. Этот человек и его алчные желания казались ей отвратительными, особенно когда она мысленно сравнивала его с тем, другим, погибшим ради нее, хотя его прошлое было полно праздности и безделья. В то же время слова Майера привлекли ее, потому что до сих пор она еще не встречала таких одаренных, энергичных и вместе с тем бездушных людей, как он.
— Значит, решено? — спросила она.
Мистер Клиффорд колебался. Майер же тотчас ответил:
— Да, решено.
Бенита подождала ответа отца, но он ничего не сказал, и она продолжала:
— Отлично. Теперь не будем больше беспокоить себя новыми сомнениями и рассуждениями. Мы отправляемся в Бамбатце на Замбези искать зарытое золото, и надеюсь, мистер Майер, что, если вам посчастливится, клад даст вам всевозможные блага. Спокойной ночи, отец.
— Моя дочь думает, что золото принесет несчастье, — горько улыбнулся Клиффорд, когда за ней закрылась дверь. — Она по-своему сказала это.
— Да, — мрачно согласился Майер, — и она принадлежит к числу людей, предвидящих будущее. Но может быть, мисс Клиффорд ошибается. Поэтому вопрос сводится к тому, ухватимся ли мы за удобный случай, подвергая себя всем опасностям, или останемся здесь и будем всю жизнь разводить плохих лошадей, видя, как она, бесстрашная, смеется над нами? Я еду в Бамбатце.
Мистер Клиффорд снова не дал прямого ответа:
— Как скоро успеем мы собрать ружья и боевые припасы и сколько это будет стоить?
— Около недели назад купец Портджайтер, — ответил Майер, — привез сто ружей Мартини и сотню Вестли-Ричардсов. По пятидесяти тех и других да десять тысяч пакетов патронов стоят около шестисот фунтов, а такая сумма есть у нас в банке. У нас также в распоряжении новый фургон, достаточно хороших волов и лошадей. Мы можем взять дюжину лошадей и продать их в северной части Трансвааля за хорошую цену, раньше чем попадем на место. Волы, вероятно, довезут нас.
— Вы обо всем подумали, Джейкоб, как я вижу, но путь туда и обратно будет стоить много денег, не говоря обо всем остальном.
— Да, и ружья слишком хороши для кафров. Для них было бы достаточно бирмингемских газовых труб, но их здесь не найдешь. Однако что такое деньги, что такое ружья в сравнении с тем, что это предприятие принесет нам?
— Думаю, нам лучше задать этот вопрос моей дочери, Джейкоб. По-видимому, она придерживается иного взгляда на этот вопрос.
— Мисс Клиффорд решилась и не изменит намерения. Я ни о чем больше не буду спрашивать ее, — возразил Майер.
И он вышел из комнаты, чтобы распорядиться насчет путешествия в Ваккерструм, которое хотел предпринять на следующий день. Клиффорд долго сидел в гостиной, спрашивая себя, поступил ли он правильно и найдут ли они золото, о котором он мечтал столько лет, а также что готовит им будущее…
Сойдя на следующее утро к завтраку, Бенита спросила, где мистер Майер, и узнала, что он уже отправился в Ваккерструм.
— Ну, он торопится, — заметила она со смехом.
— Да, — ответил отец. — Джейкоб всегда торопится, хотя это не принесло ему большой пользы. Если мы потерпим неудачу, то уж, конечно, не из-за его нерасторопности.
До возвращения Майера прошло около недели. Бенита готовилась к путешествию. В свободные минуты она с помощью отца беседовала с тремя стройными макалангами, которые с удовольствием отдыхали после долгого путешествия. По молчаливому согласию никто не упоминал о зарытом золоте или о чем-либо касающемся его, но эти беседы помогли ей составить очень верное мнение о трех дикарях и их соплеменниках. Бенита поняла, что, хотя макаланги говорили на одном из зулусских наречий, они не отличались храбростью зулусов и жили в постоянном страхе перед матабелами, представляющими другую ветвь зулусского племени. Макаланги так боялись их, что девушка сомневалась, помогут ли им ружья, если на них нападет это смелое племя.
Макаланги занимались тем же, что и их предки: земледелием, выделкой металла, и среди них не было воинов. Бенита прилежно училась их языку. Она была очень способна и к тому же не забыла, как в детстве болтала по-голландски и по-зулусски. Детские знания быстро вернулись к ней. Скоро она могла уже довольно прилично разговаривать с посланцами, тем более что в свободные часы изучала и грамматику их языка.
Так проходили дни. Наконец однажды вечером появился Джейкоб Майер с двумя шотландскими телегами, в которых были уложены длинные ящики, похожие на гробы, и небольшие, очень тяжелые ящики, а также много пакетов. Он ничего не забыл, привез по просьбе Бениты различные принадлежности одежды и револьвер, которого она не просила.
Через три дня они выехали с фермы. Стояло необыкновенно хорошее воскресное утро ранней весны. Путники сказали соседям, что отправляются торговать и охотиться на север Трансвааля и скоро вернутся. Бенита взглянула на красивую равнину и лесистый обрыв, с которого чуть не упала, на мирное озеро перед домом, где гнездились водяные птицы, и вздохнула. Теперь, оставляя это место, она смотрела на него, как на милый приют, и ей подумалось, что она никогда больше не увидит его…
Глава VIII
Бамбатце
Прошло около четырех месяцев. Фургон, в котором были мистер Клиффорд, Бенита и Джейкоб Майер, остановился ночью в селении Молимо Бамбатце, названном именем Мамбо. Впрочем, может быть, это было только название титула, потому что, по словам Тамаса, каждый глава племени назывался Мамбо. Иногда Молимо, жрец Мунвали и Мамбо, глава племени, бывали двумя различными лицами. Например, он, Тамас, после смерти отца должен был стать Мамбо, но ему не являлось откровений, а потому, по крайней мере до сих пор, он не имел права быть Молимо, представителем бога.
