Рона Шерон - Королевская кровь
— Драконья кровь. — «Я отдал тебе лучшее, что есть во мне, свои знания, свою силу…» — Но к чему было давать мне бутылочки? К чему вообще такая загадочность? Почему он прямо не сказал мне, кто он такой и кем стал я?
— Довольно вопросов! Ты сделал свое дело! Выполнил свою задачу.
И Фердинанд с быстротой молнии атаковал его.
Майкл едва успел уклониться и защититься. Клинки столкнулись с такой силой, что во все стороны полетели длинные искры. Боль пронзила запястье Майкла и растеклась по руке до самого плеча. Прежде чем он успел прийти в себя, на него обрушился целый град ударов, мощных, сильных и стремительных. Юноша опустился на одно колено и выронил кинжал, чтобы обеими руками удержать эфес ставшего вдруг неимоверно тяжелым меча. А Фердинанде легкостью жонглировал своим клинком, ловкий, неутомимый и опытный боец. Он сильнее меня…
— Все–таки мы с тобой не ровня друг другу, — высокомерно бросил Фердинанд. И исчез.
Дуновение воздуха, коснувшееся волос на затылке, подсказало Майклу, что враг появился сзади и готовится развалить его надвое ударом в спину. Он резко развернулся и отбил клинок противника. Они кружились по саду, быстрые, как тени, и воздух шипел под ударами тяжелых мечей. Предугадать, с какой стороны обрушится следующий удар, было решительно невозможно.
«Я же вампир, — думал Майкл. — Так почему я сражаюсь как человек?» Это была схватка без правил. Ему нужно было срочно приспосабливаться к таким условиям и придумать что–то, иначе голова его слетит с плеч. Инстинкты и навыки, управлять которыми он еще не научился, постепенно возвращались к юноше. Он заставил себя видеть, чувствовать, ощущать окружающую обстановку. Умом можно добиться намного большего, чем силой…
Слабость Фердинанда! Это был его единственный и последний шанс. Он метался по саду, уводя своего противника от Рене, а потом вдруг подскочил к ней и схватил ридикюль девушки. Внутри лежали четки с серебряным крестиком. Фердинанд вновь обрушился на него с небес. Майкл отбил его атаку, сделал ложный выпад, перекатился по земле и взмыл в воздух, на лету полоснув Фердинанда крестом по руке. Гигант застонал от боли, рухнув на землю. Майкл взглянул на него сверху вниз.
— Моли о пощаде, гнилое отребье!
— Будь ты проклят! — Фердинанд зажал кровоточащую рану на руке. — Ты отравил меня, грязный уличный ублюдок!
— Зря ты это сделал. Лучше бы попросил прощения. — С этими словами Майкл швырнул маленький крестик Фердинанду прямо в сердце, с мрачным удовлетворением глядя, как его злейший враг горкой пепла осыпается на землю, развеиваясь в воздухе.
Внимание юноши привлек блеск золота. Кольцо Тайрона! Нагнувшись, он подобрал его с земли, отряхнул от пепла, надел на палец и поспешил к Рене. Словно пробудившись от долгого и страшного сна, она тряхнула головой и застонала. Смерть Фердинанда разрушила наложенные на нее чары. Майкл бережно поднял ее на ноги и прижал к себе.
— Кто это был? — пожелала узнать девушка. — Это и был убийца? Ты уничтожил его?
Майкл улыбнулся.
— Мне пришлось нелегко, но победа осталась за нами, любовь моя. Сэр Фердинанд был капитаном гвардии милорда Тайрона в Ирландии. Он был вампиром по крови. Я уничтожил его с помощью твоих четок.
— Вот как! — Рене одарила его лучезарной улыбкой. — Все–таки ты у меня умница! — Она взяла покрытые пылью четки у него из рук.
— Он обратился в пепел, — мрачно заключил Майкл. — И такая судьба уготована всем монстрам вроде меня.
— Ты — не монстр! — Девушка прижалась к нему всем телом и положила ему голову на грудь.
— Мышонок, мой любимый мышонок… — Майкл погладил ее по напряженной спине. Она вздрогнула от холода. Чувства предупредили юношу о том, что в саду появились пешие вооруженные люди. — Рене, нам нужно уходить.
Девушка подняла голову и со страхом взглянула на него. Она плакала.
— Поцелуй меня.
Она любит его. Он не мог отказать ей, несмотря на то, что ему грозила смертельная опасность. Всего одно мгновение блаженства. Он прижался губами к ее губам и застонал от удовольствия, когда она пылко и страстно ответила ему. Желание, любовь, отречение, отчаяние… Он погиб безвозвратно. Она покорила его сердце навсегда.
— Прости меня, — прошептала Рене. Майкл ощутил на губах соленый привкус ее слез. — Прости меня…
В боку у него взорвалась огненная молния. Острая боль пронзила юношу. И наступила агония, быстрая и страшная. Перед глазами у него все поплыло, подергиваясь туманной дымкой забвения…
— Пожалуйста, не надо меня ненавидеть…
— Ненавидеть тебя? — из последних сил улыбнулся он, падая в бездну. — Я люблю тебя…
И темнота сомкнулась над ним.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
Вода камень точит.
Овидий. Понтийские письмаРене не осмеливалась отвести взгляд от своего пленника. Он приходил в себя. С души девушки словно камень свалился. Майкл был очень сильным. Он выжил после удара ножом в печень и отравления серебром. Ее deletoris, поклявшиеся беспрекословно выполнять все распоряжения принцессы, с величайшей осторожностью перенесли юношу на борт лодки, а уже оттуда — на каравеллу. Он был ее личным пленником, и ничьим больше. Доставив Талисман кардиналу Медичи и Длинноносому, она сразу же отпустит Майкла на свободу.
Небольшой кораблик содрогнулся под ударами волн, выйдя из Темзы в Ла–Манш. Рене пошире расставила ноги на качающейся палубе, готовясь к неизбежной схватке. До рассвета оставалось еще около часа, но ведь солнечный свет на этого вампира не оказывает никакого действия! Он проснется и начнет рвать и метать, как огненный дракон, одурманенный, обманутый и преданный. Его ярость и жажда крови будут направлены только на нее одну. Так что ближайшая неделя, в течение которой она рассчитывала добраться до берегов Франции, станет для нее очень долгой.
Огоньки свечей, подмигивающие в металлическом светильнике, подвешенном к потолочной балке, озаряли смуглое тело, простертое на кровати. Руки и ноги Майкла были прикованы к четырем столбикам в ногах и изголовье. Она сама, своими руками уничтожила все, что было между ними. И стоила ли игра свеч? Правильно ли она поступила? «Справедливый поступок позволяет чувствовать себя уверенно», — утверждал великий Софокл. Уж лучше пусть Талисманом завладеет кардинал Медичи, чем всесильный владыка Геспер.
Майкл застонал. Ресницы его задрожали, он старался сбросить с себя дурман забытья. Юноша пошевелился. Недоуменно моргая, он уставился в потолок, нахмурился, приподнял голову и огляделся по сторонам.
Рене молчала, напряженная и испуганная, стоя спиной к двери и сжимая серебряный кинжал. Она затаила дыхание, ожидая, что сейчас он заметит ее — и проклянет на веки вечные.
