Мишель Зевако - Кровное дело шевалье
— Шевалье, — скомандовал ветеран. — Наблюдай за выходом. Заряди пистолет и, если вдруг эти подонки попробуют бежать, не колеблясь пристрели обоих на месте.
— Смилуйтесь, монсеньор! — прорыдал Жиль.
— Страшно умирать, собака?! — заорал на него Пардальян-старший. — Но ведь ты еще можешь спастись!
— О, я готов на все, монсеньор! Забирайте мое золото, забирайте мое серебро — я копил всю жизнь…
— Да зачем мне твое чертово богатство? Не буду я тебя убивать, не буду вешать. Ты покинешь подвал целым и невредимым — но при одном условии… Ты признаешься, где твой хозяин держит мадам де Пьенн и ее дочь.
Жиль посмотрел на Пардальяна безумными глазами:
— Так вот что вы хотите? И за это вы даруете мне жизнь?
— Да, как видишь, это сущий пустяк. Радуйся, что дешево отделался.
Жиль совладал с собой, прекратил трястись и клацать зубами от ужаса — и с неожиданным достоинством заявил:
— Вы можете убить меня, но тайны я вам не открою.
— Клянусь всеми демонами ада, старик восхитителен! — прорычал Пардальян. — Жаль, что придется свернуть ему шею. Нет, мужество требует награды: я не вздерну его! Я всажу в него кинжал! Ну!.. — И Пардальян обнажил клинок.
— Режьте меня! — рванул на груди рубаху Жиль. — Режьте, но исполните последнее желание обреченного на смерть: передайте монсеньору де Данвилю, что я отдал за него жизнь…
Отец и сын были потрясены. Из глубокого оцепенения их вывел прерывающийся голос Жилло:
— Господин де Пардальян… сударь!..
Жилло выполз из-за винных бочек, за которые успел забиться, и нетвердой походкой приблизился к лестнице.
— А, это ты, — буркнул Пардальян. — Дойдет очередь и до тебя. Сначала разберемся с твоим милейшим дядюшкой, а уж после с тобой.
— Но мне известно, — пролепетал Жилло. — Известно, куда отправили этих женщин. Не губите меня, я вам все расскажу.
— Он врет! Он ничего не знает! — завопил управляющий и кинулся на племянника с кулаками.
Пардальян-старший слетел вниз по лестнице и железной рукой сдавил Жилю горло.
— Я не лгу! — визжал Жилло. — Я, правда, знаю! Хозяин распорядился, чтобы я вычистил экипаж, а мне стало интересно… Я припустился за каретой и видел, куда она поехала… и где остановилась. Если хотите, могу показать…
— Куда? Куда их увезли? — вскричал юноша.
— На улицу де Ла Аш.
— На улицу де Ла Аш? — остолбенел Жан.
Он тут же подумал об Алисе де Люс. Однако шевалье строго напомнил себе, что на улице де Ла Аш немало и других домов. В конце концов, какое отношение суженая Марийяка может иметь к маршалу де Данвилю?
— Какой дом? Опиши точно! — потребовал юноша.
— Молчи, молчи, несчастный! — умолял племянника Жиль.
Но Жилло хотел лишь одного — любой ценой спасти свою жизнь.
— Этот особнячок сразу бросится вам в глаза, сударь. Он стоит прямо на углу улицы де Ла Аш и улицы Траверсин. Дом окружен садом, в ограде — зеленая калитка.
Горестный вой управляющего подтвердил: Жилло не солгал.
— Немедленно туда! — воскликнул Пардальян-отец.
Но шевалье словно окаменел. Он вспомнил, что совсем недавно подходил к особнячку Алисы, но калитку ему не отперли, и он подумал, что дом пуст. Да, Алиса явно в чем-то замешана, Деодату же наверняка грозит опасность.
«Я поговорю с Алисой и заставлю ее во всем признаться! — решил шевалье. — Разумеется, если она все еще на улице де Ла Аш».
Оба Пардальяна поспешно покинули дворец. Ветеран на ходу крикнул Жилю и Жилло:
— Скажите спасибо, что в этот раз легко отделались. Но вообще-то я уверен: вы все равно когда-нибудь попадете на виселицу. А маршала де Данвиля я, господин Жиль, непременно оповещу о вашем героическом поведении и засвидетельствую, что вы — самый преданный слуга на свете.
Обессиленный Жиль сел на ступеньки и сжал голову руками. Его одолевали безрадостные мысли… А Жилло, которому вовсе не хотелось оставаться с глазу на глаз с дядюшкой, выбежал из подвала и пустился наутек.
Отец и сын торопились на улицу де Ла Аш.
— Скорее всего, в этом доме живет один из офицеров Данвиля, — рассуждал по пути Пардальян-старший. — Особнячок, разумеется, хорошо охраняют, так что нам, полагаю, нужно дождаться ночи.
Юноша, немного помедлив, проговорил:
— Извините, батюшка, но я пойду туда один.
— Ты что, знаешь этот дом?
— Да, но думаю, мы там никого уже не найдем.
— Да объясни же все толком! Что это за секреты?
— Это не мои секреты, батюшка. Это тайна, имеющая отношение к моему другу, которого я люблю больше, чем брата.
— Так ты решил отправиться в одиночку? А вдруг там опасно?
— Нет, батюшка, не беспокойтесь. Попрощаемся здесь. Я не хочу, чтобы вас заметили возле этого дома.
— А где мы встретимся?
— У толстухи Като!
— О! Ты ее навещал? Как она поживала, пока я отдавал концы в подземелье?
— На те деньги, что вы ей подарили, она купила кабачок на Тиктонской улице и назвала его «Два болтливых мертвеца».
— Вот славная баба! Не забыла… Знаешь, шевалье, я когда-нибудь возьму ее в жены! — развеселился Пардальян-старший.
Итак, шевалье зашагал на улицу де Ла Аш, а его отец побрел в трактир Като, где надеялся отдохнуть, потягивая доброе винцо.
На Тиктонской улице он и впрямь увидел новый кабачок, над входом в который красовалась вывеска «Два болтливых мертвеца». Чтобы название не казалось уж слишком мрачным, Като велела намалевать на вывеске двух не то негров, не то мавров, сжимающих в руках кубки и ведущих мирную беседу. Ветеран насладился этим произведением искусства и толкнул дверь кабачка.
А шевалье в этот миг приблизился к дому Алисы де Люс. Ставни были плотно закрыты, из-за них не долетало ни единого звука. Домик выглядел покинутым. Жан постучал, но дверь не открылась. Однако шевалье твердо решил разузнать что за тайны хранят эти стены. Он покосился направо, затем налево, убедился, что на улице никого нет, подпрыгнул, повис на заборе, подтянулся на руках, перемахнул через ограду и приземлился в саду.
Жан задумал сломать запоры и попасть в дом. Но лишь только он поднялся на крыльцо, входная дверь открылась и перед юношей предстала Алиса де Люс.
Шевалье с трудом узнал красавицу: она казалась больной и очень усталой. Ее хриплый голос резанул ему ухо:
— Войдите! Не надо вышибать дверь!
Шевалье повиновался. Алиса жестом пригласила его в гостиную, где Деодат когда-то познакомил своего друга со своей невестой. Женщина не предложила Жану стул и не присела сама.
— Что вам нужно в моем доме? — холодно осведомилась красавица.
— Ох! — борясь с волнением, воскликнул Пардальян. — Ваш прием не назовешь любезным, и я не собираюсь докучать вам… Но ответьте мне на единственный вопрос…
