Густав Эмар - Форт Дюкэн
Его начальник все еще находился под впечатлением пережитого им страшного потрясения.
К солдату, как к субъекту гораздо менее впечатлительному, скорее вернулся дар слова, а с тем вместе и обычная веселость.
— Славный выстрел, капитан, — сказал он добродушным тоном. — Хорошенькую же штучку вы поймали. И какая славная добыча! Вы ловили форелей, а к вам на удочку неожиданно попадают краснокожие. Клянусь спасением моей души — это был славный пистолетный выстрел! С такого крючка не сорвешься!
— Эта пуля вылетела не из моих пистолетов, — отвечал капитан, поднимая голову и вытирая платком покрытый холодным потом лоб.
— А! Вот что! — с удивлением проговорил солдат.
— Да, мои пистолеты остались в пироге. Они и теперь еще лежат там. Это не я стрелял в индейца.
— Кто же, в таком случае, убил его?
— Я думал, что это ты стрелял, Золотая Ветвь, — отвечал офицер, предполагая, что его вестовой шутит.
— Я!? Эх, капитан, очень бы мне хотелось, чтобы это было именно так! К несчастью, я слишком крепко спал и поэтому не мог доставить себе удовольствия пробить шкуру этому безобразному дикарю.
— Значит, ты не стрелял?
— Нет, капитан.
— Но, послушай… не во сне же я все это видел, — задумчиво проговорил офицер. — Этот индеец неожиданно напал на меня и в мгновение ока повалил меня на землю.
— Негодяй, — проворчал Золотая Ветвь, толкая ногой труп индейца.
— Его острый нож, как молния, сверкнул перед моими глазами, и я думал, что он сейчас же вонзит его мне в грудь, как вдруг раздался выстрел и злодей, бездыханный, покатился к моим ногам.
— Признаюсь вам, это совсем непонятно.
— Остальное ты знаешь.
— А, может быть, это какой-нибудь незнакомец так вовремя явился к нам на помощь!.. Извините, капитан, что я говорю «нам», потому что вслед за вами наступила бы и моя очередь.
— По всей вероятности, голубчик. Но как бы там ни было и кто бы ни был этот спаситель, меня все-таки очень удивляет, что он прячется от нас после того, как оказал нам такую важную услугу.
— Из скромности, конечно, — сказал, смеясь, солдат.
— Причина вполне основательная. Хотя, если бы ему вздумалось показаться, здесь его встретили бы самым радушным образом.
— По всей вероятности, он имеет какие-нибудь серьезные причины поступать таким образом.
Офицер и солдат смолкли и некоторое время стояли в задумчивости.
Затем Золотая Ветвь заговорил первый.
— А вы уверены, капитан, что тут нет больше ни одного индейца?
— Я об этом и не подумал.
— Эта густая трава и кусты смотрят что-то подозрительно.
— Одной причиной больше, чтобы наш спаситель скорее присоединился к нам в наших общих интересах.
— Конечно, черт возьми! Чем больше людей, тем лучше для того, чтобы иметь возможность вовремя раздавить подобных этой гадин.
— Я совершенно согласен с тобой и непременно разыщу этого таинственного друга, хотя бы для этого мне пришлось пробыть здесь целый месяц.
— И вы хорошо сделаете, капитан.
— Иди за мной, Золотая Ветвь, — проговорил капитан, видимо, принявший какое-то решение.
— Куда вы хотите идти?
— Иди за мною, повторяю я тебе.
— В этой глуши нет ни проезжих, ни проселочных дорог… мы заблудимся в лесу и погибнем.
— Я пойду в ту сторону, откуда раздался выстрел.
— Это ровно ни к чему не поведет, — пробормотал солдат, а затем прибавил громко: — Будьте так добры, капитан, подождать меня всего одну минуту.
— Куда это ты хочешь идти?
— За вашими пистолетами и за своим ружьем. Кто знает, на кого мы можем наткнуться в этих кустах.
— Хорошо, ступай.
— Мы должны быть готовы ко всякой встрече.
— Неси же скорей.
— Лечу, капитан, и через минуту буду здесь к вашим услугам.
Золотая Ветвь как стрела помчался по направлению к пироге. Через несколько минут он вернулся назад и принес ружье и пистолеты.
— Пускай только сунутся теперь краснокожие черти! — проговорил он. — Их встретят, как они этого заслуживают. А теперь не будете ли вы так добры, капитан, сказать, куда вам угодно идти.
Офицер сначала заткнул пистолеты за пояс, а затем внимательно осмотрел отверстие, которое сделала пуля в голове индейца.
— Идем в ту сторону! Выстрел был сделан как раз оттуда, — отвечал капитан, указывая рукой на верховье маленькой речки.
И двое французов смело вошли в кусты. Они быстро продвигались вперед, внимательно осматривая траву и кусты, сквозь которые им приходилось пробираться. Оба одинаково храбрые, они смело шли вперед, не. думая об опасности и готовые встретить ее с оружием в руках. Они уже давно привыкли к жизни в лесу. Для них каждое дерево могло служить местом для засады, шорох листьев или лиан, перепутанных над их головами, сейчас же обнаружил бы присутствие тайного врага. Они не знали чувства боязни, которое невольно нападает в лесу на жителя городов. Осматривая каждое дерево, каждый куст, они поступали только, как осторожные люди, вот и все.
Но кругом все было спокойно.
Индеец, заплативший жизнью за покушение на убийство, очевидно, не имел сообщников. Это был один из тех бродяг, которые во множестве попадаются вблизи границ. Шляясь бесцельно по лесу, он увидел двух солдат, и в нем внезапно проснулась ненависть к белым. Случай был прекрасный. Он не рисковал ничем. Сделать — два удара ножом, заткнуть за пояс два скальпа и снова пуститься на охоту — вот что пришло ему в голову при виде бледнолицых.
Этого было больше чем достаточно для того, чтобы заставить заговорить его свирепые и кровожадные инстинкты. Но вышло не так, как он рассчитывал, и, сраженный невидимым врагом, охотник сам упал к ногам дичи.
Офицер и солдат шли вверх по течению реки, насколько это позволяли неровные и извилистые берега. Шли они, в общем, довольно быстро и в очень короткое время прошли пространство, отделявшее их от того места, где скрывалась молодая девушка. Наконец, они заметили пирогу и остановились.
— Лодка! Прикажете осмотреть ее, капитан? — спросил, улыбаясь, Золотая Ветвь.
— Да.
Золотая Ветвь, с ружьем в руках, направился к пироге и стал отыскивать глазами хозяина лодки.
— Я ничего не вижу.
— Неужели в лодке никого нет?
— Надо полагать, капитан.
— Но именно в этой лодке и должен был приехать сюда наш спаситель.
— Если только он не упал в воду.
Солдат говорил и действовал руками в одно и то же время. Он ухватился за веревку и стал тянуть пирогу к берегу. Вдруг он вскрикнул от удивления.
Офицер на лету успел схватить веревку, которую выпустил Золотая Ветвь.
— Да ты с ума сошел! — крикнул он сердито.
