Алексис Бувье - Кредиторы гильотины
– И на этих людей мы будем смотреть, – с отвращением произнес Шарль Лебрен.
В эту минуту вошла служанка со словами:
– Вас спрашивает господин Панафье!
– Очень хорошо, введите его, – распорядился Винсент.
И через несколько мгновений служанка ввела Поля Панафье.
С вечера Панафье сильно изменился. Часть полученных денег он употребил на приобретение приличного костюма и имел очень недурной вид в своем новом платье.
– Здравствуйте, – сказал Винсент, протягивая ему руку. – Мы ждали вас, чтобы сесть за стол.
– Разве я опоздал?
– Нет, нисколько. Жанетта, подавайте завтрак!
Молодые люди сели за стол и начали завтракать. Когда поставили кофе, Винсент проговорил:
– Теперь, господин Панафье, если вы согласны, поговорим о деле.
– Я к вашим услугам.
Винсент помолчал несколько мгновений, потом начал так:
– Мы имеем о вас самые подробные сведения, которые дал человек, указавший нам на вас.
– Кто этот человек?
– Один из полицейских чиновников.
– А-а, в таком случае, вам должны были сказать, что если я и служил в полиции, то только потому, что имел на это особые причины. Но я не сделал свою службу профессией.
– Он нам говорил это. Мы знаем, кто вы такой, и вот почему мы обратились к вам. Мы желаем приобрести и друга, и руководителя в одно и то же время.
– Вы слишком добры, господа.
– Нам сказали, что мы можем, что бы ни случилось, рассчитывать на вашу скромность.
– О, в этом можете не сомневаться, – улыбаясь, заметил Панафье.
– Я говорю вам это потому, что вы можете не согласиться на наше предложение. В этом случае вы не должны никому говорить о нашем разговоре.
– Даю вам честное слово и признаюсь, что ваши предосторожности возбуждают мое любопытство.
– Вы помните наши имена?
– Да, конечно, – с удивлением отвечал Панафье. – Ваши имена – Винсент и Шарль Лебрен.
– Помните ли вы о преступлении, которое наделало много шума в прошлом году?
– В прошлом году? – Панафье посмотрел на братьев с некоторым беспокойством. – Что вы хотите сказать?
– Мы говорим об убийстве мадам Мазель.
– Мадам Мазель… Я припоминаю. Дело Корнеля Лебрена. Лебрен…
– Лебрен, – повторили братья.
– И вы…
– Сыновья Корнеля Лебрена.
– А-а!
Несколько мгновений длилось молчание, и Панафье, не решаясь спрашивать, ждал, пока заговорят братья.
– Господин Панафье, – сказал тогда старший, – мы убеждены, что наш отец был осужден безвинно.
– Мы это знаем, – сказал Шарль.
– Вы это знаете…
– Да, и желаем найти виновного.
– Я вас понимаю, – откликнулся Панафье.
– Эшафот отнял у нас нашего отца, и мы хотим восстановить его честь. И потому мы нуждаемся в таком человеке, как вы, в таком человеке, который стал бы нам помогать в наших поисках.
– Эта роль мне очень нравится.
– Вы согласны? Вы поможете нам найти виновного?
– Да, даю вам слово.
– Благодарим вас!
И братья с жаром пожали руку Панафье.
– Я не знаю обстоятельств дела и хотел бы изучить все бумаги, которые его касаются.
– У нас все это есть.
– Чтобы найти настоящий след, нужно будет восстановить все обстоятельства преступления. Это было здесь?
– Нет-нет! Мы купили всю мебель и оставили все, как было во время преступления.
– В таком случае, это будет очень интересное следствие.
– Наш отец, мсье, поручил нам сделать это.
– Найти виновного?
– Да.
– Хорошо, господа, я согласен. И клянусь вам, что сделаю все возможное. Я стал сыщиком почти по такой же причине: одна дорогая мне женщина была убита, и я решил найти ее убийцу. Я напал на его след, но он оставил Францию. Мне пришлось прекратить свои поиски. Я занимался этим делом три года. Мной руководил человек, имеющий большой опыт в этих делах, и могу дать слово, что в настоящее время я почти сравнялся с ним, если не превзошел его. Ваше дело вполне благородно, господа, и я помогу вам.
– Отлично! Когда мы начнем? – спросил Шарль.
– Мы начнем сегодня же. Вы расскажете мне все подробности следствия и судебного процесса. Я изучу их сегодня ночью, а завтра или послезавтра мы отправимся смотреть место преступления и через несколько дней нападем на след. Нас трое, и я хочу пригласить еще одного помощника, который будет работать вместе с нами, не зная, что он делает, но который будет нам полезен благодаря среде, в которой он живет и для которой в настоящее время подозрителен.
– Объясните, пожалуйста.
Тогда Панафье рассказал о предложении, сделанном ему накануне Пьером Деталем, и было решено сделать из него помощника, не посвящая его в суть дела.
– Согласны ли вы, – спросил Панафье, – описать мне вашего отца и его отношения с жертвой преступления?
– Охотно.
– Может быть, было бы лучше рассказать господину Панафье все обстоятельства преступления? – предложил Шарль брату.
– Да, конечно. Что вы на это скажете, господин Панафье?
– Если вы станете мне рассказывать о преступлении, то вы невольно будете избегать обстоятельств, которые вольно или невольно послужили главным обвинением против вашего отца. Простите мне, но вы можете быть пристрастны; вы представите все дело в выгодном для вашего отца свете. А для того, чтобы бороться против обвинения, чтобы найти факты, оправдывающие вашего отца, я должен узнать все от лица, совершенно непричастного к этому делу.
– У меня есть рапорт следователя, но он ужасен для нашего отца. Да, я чуть было не забыл, – вдруг сказал Шарль, – у нас есть также донесение первого агента, который рассказал только то, что он видел.
– Да, действительно.
– Рапорт агента?
– Да, и очень даже любопытный.
– Прочитайте мне его.
– Он очень прост, наивен и глуп, но в нем видно желание добиться истины.
– Главное желание было, чтобы его прочли. Это донесение составлено наподобие романа.
– Это мне и нужно.
Тогда Винсент встал, принес бумаги и положил их на стол.
В то время как он искал копию донесения, Шарль предложил Панафье сигары, и последний спокойно уселся в кресло, приготовившись слушать. Братья, отложив свои сигары, сосредоточились, и Шарль Лебрен, опершись на спинку стула, приготовился слушать брата.
Вот что прочел Винсент:
«Преступление на улице Фридлан. Госпожа Мазель живет на улице Фридлан на Елисейских полях в Париже. Ее дом открыт и днем, и ночью и служит местом свидания для игроков всякого рода.
Однажды ночью она ужинала, как обычно, с господином Пуляром.
Затем легла спать. Этот аббат имеет с госпожой Мазель самые близкие отношения. Он приказывает ее слугам и почти такой же хозяин, как она. Более трех лет он ест и пьет в этом доме, ночует то в комнате, которая отведена ему в доме госпожи Мазель, то в квартире, которую он снимает на той же улице. Комната, которую он занимает у этой дамы, находится над ее уборной и сообщается со спальней маленькой лестницей, которая оканчивается дверью, расположенной настолько близко от кровати, что она может ее открыть, лежа на постели.
