Эндрю Ходжер - Храм Фортуны
— Спасибо, почтенный, — радостно сказал Сабин. — Вот, возьми, тут деньги на жертву. А уж потом я и сам принесу гекатомбу, как обещал.
— Благодарю, — с достоинством ответил фламин, принимая монеты, и встал. — Пойдем.
Они двинулись к алтарю.
— Этот документ был очень важен для Божественного Августа, — добавил трибун. — Что ж, теперь он сам среди бессмертных и, надеюсь, поблагодарит Фортуну за услугу, которую ему оказал ее мудрый служитель.
— Человек не может стать богом по решению сената, — неприязненно произнес жрец.
Сабин не стал вдаваться в религиозный диспут, хотя за такую ересь фламина вполне могли бы лишить сана.
Через минуту старик показал ему потайное место под алтарем и положил туда дощечки.
— Благодарю тебя, — еще раз сказал трибун. — Я должен идти. Прошу тебя, сохрани это.
Жрец пожал плечами.
— Люди не найдут твоих дощечек, клянусь, — сказал он, — но вот богиня может забрать. Ведь то, что приносится на алтарь, принадлежит только ей одной.
— Ладно, — улыбнулся Сабин. — Она сама дала мне это и вряд ли станет забирать обратно. Прощай, отец.
Он быстро выбежал из храма, вскочил на лошадь и поскакал к дороге.
Жрец стоял и смотрел ему вслед. Время шло, а старик все не двигался. Наконец, он тяжело вздохнул, повернулся и побрел на свое место в углу помещения, рядом со светильником.
— Люди, которые делают богов из себе подобных, никогда не смогут обратиться к истинному богу, — прошептал он, грустно качая головой.
А потом сел на маленький коврик и вновь погрузился в свои размышления.
Глава XIII
Помощь
Сабин выехал на дорогу и махнул рукой своим спутникам.
— Все в порядке! — крикнул он. — Потом расскажу. Вперед! Уходим!
Всадники снова устремились в путь. Шум позади них слышался уже очень отчетливо, можно было различить даже голоса людей, что-то говоривших друг другу.
Документ, судьбой которого были озабочены столь многие, теперь находился в безопасности, и следовало подумать о своем собственном спасении. Хотя думать особенно было не о чем. Через час, а то и раньше, погоня настигнет их, и тогда останется лишь два выхода: сдаться и вернуться в Рим или погибнуть с оружием в руках.
По крайней мере, надо было доехать до какой-нибудь развилки, где они могли бы разделиться.
— Где документ? — спросил Кассий Херея, поравнявшись с Сабином. — Надеюсь, ты не положил его в дупло столетнего дуба? В этих местах молнии часто бьют в деревья.
— Нет, — ответил трибун. — Он в надежном месте. Лучшего и пожелать нельзя.
— Не будь таким скрытным, — неодобрительно сказал Кассий. — Мало ли что?
— С нами богиня Фортуна, — значительно произнес Сабин. — Под ее покровительством мы выиграем.
— Я бы лучше предпочел свежую лошадь, — мрачно ответил Херея и вдруг привстал на седле.
Он напряженно всматривался вперед, Сабин с удивлением повернул голову.
— Что там такое? — спросил он.
— Кто-то есть на дороге, — ответил Кассий. — Только нам нехватало застрять...
Всадники продолжали скакать вперед, подгоняемые шумом погони, который, впрочем, почему-то стал слабее. Видимо, преследователи остановились с какой-то целью.
Сабин с испугом" подумал, не захотят ли они посетить храм Фортуны, но тут же успокоился. Старый жрец поклялся хранить тайну и документ. Он не подведет. А сама богиня молниями поразит дерзких пришельцев, если те посмеют сунуться к ее алтарю.
Кассия Херею, однако, тревожило сейчас нечто совсем иное. Он продолжал всматриваться в темноту и — в конце концов — оказался прав.
Вдруг прямо перед всадниками появились человеческие фигуры, чьи-то руки схватили под уздцы вздыбившихся от неожиданности лошадей, другие крепко вцепились в одежду Кассия, Сабина и оторопевшего Корникса.
— Духи, — прошептал перепуганный галл. — О, боги, лучше уж встретить преторианцев.
— А ну, слезай! — раздался грубый голос. — И быстро, мы не привыкли повторять приказы!
— Сукины дети! — рявкнул Кассий, пытаясь выдернуть меч, но оружия его уже не было в ножнах. — Убирайтесь с дороги! Мы едем по приказу цезаря!
— По приказу цезаря? — издевательски захохотали вокруг. — Смотри-ка! А какого именно? Уж не Тиберия ли?
— Это бандиты! — крикнул Сабин, пытаясь освободиться от вцепившихся в него рук. — Пустите меня!
— Не трожь кошелек! — истерически завопил Корникс. — Отдай, я сказал!
Но поскольку волосатый мужик, который буквально сорвал с пояса галла кожаный мешочек с деньгами, честно и с риском для жизни заработанными последним, явно не собирался расставаться с добычей, Корникс от души хватил его по голове дубинкой, столь успешно испробованной при освобождении Сабина.
Человек полетел на дорогу, выронив кошелек. Монеты рассыпались. Корникс взвыл от горя, но тут же его стащили с седла и — дав несколько раз под ребра кулаками — вывернули руки за спину.
Та же участь постигла и Сабина с Кассием. Всех троих потащили куда-то в сторону от дороги.
Они заметили, что их окружают примерно тридцать неряшливо одетых и плохо вооруженных людей. Наверняка это были дорожные разбойники, которые подкарауливали тут своих жертв. Что ж, банды головорезов были обычным делом на ночных дорогах. Хотя еще Август нещадно боролся с ними, победить эту напасть покойный цезарь так и не смог.
Положение было более, чем серьезным. Сабин в ярости скрипнул зубами. Ничего не скажешь, весело. Сзади приближаются преторианцы, чтобы арестовать их за государственную измену, а тут вот подвернулись грабители, которые, видимо, собираются перерезать им глотки еще раньше.
Что называется, из огня да в полымя.
Тем временем пленников подтащили к придорожным кустам, откуда поднялся рослый бородатый мужчина, судя по всему — главарь банды, пользовавшийся немалым уважением.
Он сделал несколько шагов навстречу и сразу спросил чуть хриплым голосом:
— Кто такие?
— Пошел ты! — яростно рявкнул Кассий Херея, вне себя от того, что с ним — трибуном, римским эквитом — так обходится какой-то сброд.
Кто-то из группы сопровождения дал ему кулаком в челюсть. Кассий мотнул головой; с разбитых губ капнула кровь.
— Мы служим цезарю Тиберию, — соврал Сабин, надеясь запугать разбойников грозным именем. — Если с нами что-то случится, вас поймают и прибьют на кресты, живьем. Помнишь, как поступал с пиратами Помпеи?
— Не помню, — безразлично ответил главарь. — Молод еще. А ну-ка, поверните его, — скомандовал он своим людям, с интересом присматриваясь к Сабину.
Те сделали, что от них требовалось.
— Эге, — протянул главарь. — Да мы, кажется, уже встречались. Ты не помнишь меня, трибун?
