Михаил Громов - В небе и на земле
Диду поместили в конноспортивное общество «Пищевик» (после переименованное в «Труд»). Воспитание и обращение быстро и очень благотворно сказались на её «порядке». Первое выступление - и она выигрывает конкур молодой лошади. Дальнейшие её успехи оказались в руках её хозяйки Н.Г.Громовой, которая только одна на ней и преуспевала, как спортсмен общества.
В 1949 году у Диды родился жеребёнок. Его отец - вывозной из Германии (после войны) по кличке Фиделио - был великолепной спортивной лошадью. Несмотря на тяжёлое военное детство, он хорошо восстановился в любящих руках тренера ДСО «Пищевик», моего бывшего адъютанта на фронте А.Г.Таманова и много лет приносил славу выступавшим на нём спортсменам, в том числе и Н.Г.Громовой (они с Фиделио стали чемпионами Москвы по троеборью).
Родословные у Диды и Фиделио были блестящими. Поэтому и жеребёнка ждали тоже интересного. Малыш воспитывался на природе - на даче великолепного конника-кавалериста старой закалки и прекрасного человека Петра Семёновича Волковского. Следуя за матерью, Фиделио II (так назвали жеребёнка) играючи преодолевал небольшие препятствия. Когда он подрос, его, уже заранее продуманной, тренировкой занялся я сам.
Меня всегда увлекали генетика и селекция. А это был как раз подходящий случай. Немного отступлю от рассказа, чтобы остановиться на вопросе о наследственности. В мире людей известно, что после исследования мужчины и женщины, желающих иметь детей, можно предсказать, какой процент их детей унаследует генетические дефекты родителей (если таковые будут обнаружены). Однако с этической стороны такие обследования испытывают большие затруднения. Далеко не каждому можно объявить, что он является носителем болезни, которую он может передать своему будущему ребёнку.
Другое дело - с животными. Они - в более выгодном положении: любые их качества могут быть улучшены человеком на основе знания их родословных. Например, на одном из конных заводов у чистокровной английской лошади родился серый жеребёнок. Главный зоотехник - опытный селекционер - был ошеломлён. Он составлял план случной кампании и отлично знал, что все предки (минимум пятнадцати поколений) были только гнедыми и рыжими. Поскольку случай был исключительным, собрались знатоки и специалисты-селекционеры. Стали изучать «Студбуки», где зафиксировано всё прошлое родителей жеребёнка. И выяснили, что причиной появления серой масти оказалась серая кобыла в 25-м поколении!
Однажды один кандидат медицинских наук сказал мне по этому поводу, что это могла быть чистая случайность, мог родиться какой угодно жеребёнок, даже с белыми ушками. Но во всём мире известно, что чистокровная лошадь может быть рыжей, гнедой, вороной, с проточинами, со «звёздочками» во лбу, с белыми «чулками» на ногах и т.д., но за сотни лет никогда никаких вариантов в масти не бывало. Специалисты-селекционеры объявили: ни с того, ни с сего ничего не бывает, иначе были бы чудеса, а их не бывает. Никто никогда не видел чистокровной пегой масти, так же, как и не видел розового слона или зелёной зебры.
А вот ещё один интересный пример. В Италии своим высоким скаковым классом славился жеребец Рибо. Американские специалисты, изучив его родословную, были уверены в том, что он должен был передавать свои качества потомству. Хозяйке Рибо был предложен «открытый лист», т.е. она могла вписать в него любую сумму. Но она отказалась это сделать и решила, что Рибо будет производителем в Англии, стране коневодческой культуры, а не в Америке. И впоследствии оказалось, что она поступила правильно, так как Рибо дал ряд блестящих скакунов. Вот так и ведётся порода.
На мою долю выпала интересная задача главного тренера. Изучение физиологии, биохимии дали мне основания построить тренинг несколько иначе, чем это делали тренеры, готовившие лошадей к гладким скачкам. Я никогда не делал перед соревнованием резвой пятисотки накануне. Основная резвая работа была за неделю; за два дня до выступления делалась размашка с очень небольшим «кончиком» (резвый в руках), а в остальные дни перед выступлением работали только лёгким кептером. Я пришёл к выводу, что резвые правильнее делать не одной длинной работой, например 1500 метров, а лучше дважды по 750 метров. Между первым и вторым репризом резвой передышка должна быть очень короткой по времени на рыси или лёгком кептере, так как нужно успеть в изменённом состоянии организма, далеко не полностью отдохнувшем, снова повторить резвую.
В этом и заключается смысл приобретения скоростной выносливости. Выносливости и надёжности преодоления любой дистанции без вреда для лошади. Пускать лошадь без резвых работ, особенно на длинные дистанции, так же, как и на кроссы или стипль-чезы - преступление. Она может пасть, что мне иногда приходилось видеть своими глазами.
Разительный и поучительный пример произошёл в обществе «Пищевик». Как я уже говорил, у Диды был жеребёнок Фиделио II-й, которого все прозвали по-русски Федькой. Я его готовил к кроссу. За неделю до выступления он сделал 3 пятисотки резвой. Каждая пятисотка разделялась тихой рысью, по 2-3 минуты, после чего снова следовала резвая пятисотка. Так готовился Федя. В то время тренером "Пищевика" был И.А.Жердев. Он готовил всех троеборных (троеборье - вид конного спорта, в котором всадник на одной и той же лошади выступает три дня подряд, соревнуясь в первый день по выездке лошади, во второй день - по полевым испытаниям и в третий - в прыжках. - Прим. М.М.Громова.) лошадей общества к этому кроссу. Он удивлялся мне: «Как это Вы за какие-то 45 минут работы с лошадью хотите пустить её в кроссе?"
В 45 минут входила, конечно, предварительная разминка кептером и затем, после резвых, шаг. «А вот я, - говорил Иван Акимович, - своих работаю три с половиной часа». Наступила моя очередь удивляться: он совсем не делал резвых работ своим лошадям!
На выступлении всё определилось: Федя великолепно прошёл кросс и через 10 минут мальчуган уехал на нем домой с Планерной в «Пищевик» за 8 километров, а лошади Жердева с трудом дошли до конца кросса и их буквально еле выходили. Начальником школы тогда был полковник В.В.Беляков. Он был поражён контрастом подготовки моей и Жердева, и вскоре перешёл на мою систему подготовки.
Когда общество «Пищевик» переезжало на свою летнюю базу на станции Сходня, то резвые приходилось делать на рассвете на обочине (обочина была песчаная) Ленинградского шоссе, начиная от деревни Чёрная Грязь в сторону Москвы. Дида всегда так волновалась, что я боялся за хозяйку. Резвые были, конечно, опасны: слева - асфальт, справа - обрыв. Приходилось выжидать и выбирать момент, когда не было автомашин. Иногда резвые работы на Диде делал я. Вспоминая эти резвые, я и сейчас чувствую, как я сидел на лошади, сила которой непомерна. Она буквально стелилась на резвом галопе, и каждый её толчок в движении делал меня какой-то песчинкой во власти стихии. Незабываемые сказочные минуты. После неё я не мог ни на одной лошади получить хоть каплю удовлетворения. Понятно, что она легко всё выигрывала… Так, например, стипль-чез на 6000 метров Дида с Н.Г.Громовой выиграли с рекордным временем (это был их первый рекорд Советского Союза), и выиграли его через 2(!!) дня после того, как стали первыми в женском многоборье.
