Патрик О'Брайан - Помощник хирурга
— Это он, — тут же произнёс Джонсон, и они оба уставились на Стивена, излучая жесточайшую злобу и ненависть. Клапье сделал шаг вперёд и низким голосом, едва сдерживаясь, произнёс:
— Вы убили Дюбрея и Понте-Кане.
Стивен думал, что майор намерен его ударить, однако Клапье сумел сдержаться и лишь закричал:
— В камеру его! В пчелиную камеру!
Пчелиная камера утопала в грязи и слизи и, вероятно, была обязана своим названием наличию гудящего роя трупных и обычных мух. Стивену пришлось несколько часов простоять в помещении с голыми стенами, не считая нескольких вделанных в них железных колец, у полуприкрытого отверстия где-то на уровне проходящей снаружи мостовой, той самой мостовой, на которой располагалось место для казни, терпеть назойливых и вызывающих тошноту мух, вечно усаживавшихся на него своими холодными брюшками.
Стивен наблюдал, как солнце клонилось к закату, небо стало перламутровым, так что крыши за зданием суда превратились в фиолетовые силуэты. Очертания померкли, зажглись фонари, и в комнате с незанавешенным окном за столбом он увидел, как какие-то мужчина и женщина поглощают ужин. Ели они неуклюже, так как держались за руки, а один раз даже перегнулись через стол и поцеловались.
Стали видны звёзды, немного мелких и одна немигающая планета, вероятно Венера, по диагонали перемещавшаяся по небу под незначительным углом, приближаясь к одному из фронтонов и, наконец исчезла за крышей. Он ощущал за щекой ампулу – бессмертный смертный грех, такая вот игра слов. И хотя он давно считал молитву во время опасности неподобающимдействием, слова молитвы всё же звучали в его голове, продолжительные гипнотические каденции церковных распевов, молящих о защите ради его любви.
Наконец за дверью послышались шаги, затем зазвенели ключи и во внезапно появившемся свете, вместе с резко усилившимся жужжанием мух, вошёл старшина охраны. Конвой отвёл доктора обратно в комнату для допросов и уже там, когда глаза наконец привыкли к свету, он увидел генерала с его адъютантом, заместителя коменданта Тампля и играющего ведущую скрипку полковника, теперь бледного и крайне нервничающего.
— Это ваш пленник? — спросил генерал.
— Да, сэр, — ответил комендант.
— Отвезите его обратно в Тампль. Полковник, вы должны доложить в канцелярию министра завтра к восьми часам утра.
Поездка прошла в тишине. Комендант казался постаревшим, нервным и подавленным. Адъютант генерала был занят своими мыслями и теребил темляк, который застрял в дверях экипажа.
— Вот и ты, Стивен! — воскликнул Джек. — Наконец-то! Боже, где ты пропадал...
Стивен вскинул руку и несколько мгновений, прижавшись ухом к двери, прислушивался.
— Слушай, Джек, — когда воцарилась полная тишина произнёс он, — возможно ли как-то ускорить процесс? Джонсон в Париже. Он опознал меня.
— Вот как! — воскликнул Джек и поднял свечу, чтобы осветить уборную. Всё было готово для начала предприятия, дело оставалось лишь за более прочными талями, чем те, что прибыли с обедом. Всё кроме разломанной мебели, древесину которой надлежало использовать в качестве необходимых клиньев и упоров, но даже эту часть работы он подготовил, зазубрив ножи Пупет, смастерив из них что-то вроде пилы и сделав в нужных местах невидимые надпилы. Массивные перекрёстные балки уборной были обнажены и очищены от скрепляющего раствора, одним концом ещё скрываясь в аккуратно сложенной каменной кладке. Эта кладка могла быть разобрана в одно мгновенье и длинным плитам не хватало лишь механизма, способного их поднять. Имея в наличии блоки, было бы достаточно просто их расшатать, одну за другой. У Джека был надёжный крюк, пара перемычек и линь, хотя и тонкий, но весьма прочный. На даже с имеющимся снаряжением задача вовсе не представлялась невозможной.
— Виток за витком, сдвоенным тросом, может получиться, — сказал он. — Всё зависит от того, выдержат ли ролики.
Он вынул из кармана шкивы и вновь взглянул на них: оси, на которых вращались колёсики, были не более трех шестнадцатых дюйма в диаметре. Им предстояло выдержать весьма приличную нагрузку, а ведь крайне вероятно, что сделаны они из обычного мягкого железа.
— Боже, ну и шкивы, — сказал он. — Такие шкивы найдёшь только у «сухопутных». Но по крайней мере ролики крепкие, а каркас не играет роли.
Он позвал Ягелло, чтобы тот подержал свечу, и так как для троих места уже не осталось, Стивен сел на кровать и стал наблюдать за друзьями.Джек был крупным мужчиной, но двигался проворно и ловко, работал уверенно и сноровисто.
Ему очень не хотелось кромсать линь, как из принципиальных соображений, так и по той причине, что шёлк необходимо резать крайне аккуратно, и некоторое время спустя капитан сплёл из него настоящую паучью сеть, чрезвычайно запутанный образчик такелажного производства с ходовыми узлами, стопперами и петлями, призванную сконцентрировать усилие пары людей и поднять левый край дальней балки. И хотя он не замирал на месте, наблюдателю его работа казалась бесконечной, излишне педантичной и неясной. Наконец Обри проверил всю систему, дабы убедиться, что все верёвки натянуты с нужным напряжением, и что конечное усилие будет направлено под прямым углом вверх. Затем он вышел, взял лучший стул и разломал его ножку на несколько частей.
— Теперь, Стивен, — сказал он, — будь добр подойди сюда, встань на колено у поперечины и если она приподнимется, подложи этот брусок под неё.
Стивен заполз под сеть и занял свой пост. Он услышал, как Джек сказал:
— Навалитесь на фал, Ягелло. Тяните вместе со мной. Только плавно. Такие вещи нужно делать плавно.
Лини во всех направлениях натянулись сильнее и распрямились. Четверной узел над головой Стивена опустился ему на нос, издавая по мере натяжения весьма музыкальный звук. Колёсики, прекрасно видимые в свете свечи, начали вращаться.
— Тихо, тихо, — шептал Джек и с явным стоном массивная поперечина поднялась на три дюйма, наполовину сдвинувшись со своего гранитного основания.
— Она поднимается! — воскликнул Стивен и засунул деревяшку в щель. Паутина тросов со странным в такой тишине звуком начала вибрировать, и камень рухнул на место, в щепки раздавив деревяшку.
— Что-то не так! — воскликнул Стивен.
— Отставить! — скомандовал Джек. Он вошёл в уборную, взял свечу и сказал. — Да, штифты сломались. — Друзья потрясённо смотрели на него. — Мне придётся всё это разобрать, — сказал он. — Это вам не канифас-блоки, понимаете ли.
Полчаса спустя несчастные ролики были освобождены. К полуночи он вытащил лопнувшие оси и заменил их коротко отломанным стальным концом напильника.
