Георгий Мдивани - Твой дядя Миша
Алмасхан. В чем дело, Ягор?
Ягор молчит, подавленный горем, он не замечает вошедших.
(Подходит к Ягору.) Ягор! Дядя Ягор!
Ягор не слышит.
(Теребит Ягора за плечо.) Приди в себя. Ягор!
Ягор (машинально повторяет). Приди в себя, Ягор! (Очнулся.) Что?.. Что вы говорите?.. (Поднимает голову. Непонимающе осматривается по сторонам, вскакивает и рычит, как человек, потерявший разум.) В чем дело? Что вам нужно от меня? Вон! Убирайтесь вон отсюда!
Голоса:
— Ягор!
— Что с тобой, Ягор?
— Успокойся, Ягор!
Ягор. Оставьте меня в покое! Оставьте меня!
Все бросаются к дверям, но останавливаются, увидев входящего Амирана.
Амиран (печально глядит на Ягора. Сняв фуражку, тихо). Ягор!
Ягор (весь съежился. С мольбой глядит на Амирана. Руки у пего трясутся. Как бы уверенный в том, что Амиран принес ему дурную весть, тихо, печальным голосом). Амиран, Амиран, сын мой! Не говори. Я умоляю тебя! Ничего не говори мне.
Нателла (срывается с места. Испуганно). Амиран! Лейтенант!
В это время шестеро красноармейцев на носилках вносят тело Надира; низко опустив голову, идет Дато с винтовкой Надира в руках. Ягор пятится от тела сына. Тело опускают на землю.
Ягор (окидывает взглядом присутствующих, подходит к носилкам, опускается на колени). Какой великолепный день наступает! Сколько гостей будет у нас на пиру, мертвые мои сыновья! Надир, прости твоего старого отца. Почему я так крепко спал в эту ночь? Почему я не был с тобой в бою и грудью не прикрыл тебя, мой мальчик, мой герой?
Нателла (до сих пор стояла как окаменелая. Не выдержала, с плачем бросается на носилки). Надир! Мой Надир!
Дато тихо подходит к отцу и обнимает его за плечи.
Ягор. Мальчик мой, Дато! Один ты остался у меня. Горе душит тебя, а глаза твои сухи. Это признак мужества, мой мальчик. (Встает. Снова берет ружье. Медленно идет по комнате, и ружье волочится за ним. Внимательно всматривается в лица всех присутствующих.) А где же Сардион? Почему я не вижу Сардиона? (Берет ружье на изготовку и выбегает из комнаты.)
Занавес
Действие третье
Яркий солнечный день. Перед зданием пограничной заставы толпятся красноармейцы, колхозники и колхозницы. Среди них Дато и Амиран.
Амиран. Говори, Алмасхан! Народ слушает тебя.
Алмасхан. Что мне сказать, Амиран? Горе помутило мне разум. Кто тот проклятый предатель, что темными ночами, как шакал, крадется по нашим тропинкам? Кто указал пуле врага дорогу к сердцу нашего Надира?
Первый колхозник. Кто этот человек? Мы все знаем друг друга. Мы выросли вместе.
Старик колхозник. Кто среди нас предатель? Кто готовит нам измену из-за угла? На кого из братьев наших должно пасть подозрение, тяжелое как смерть? Мы должны разыскать и всенародно судить убийцу, который покрыл позором нашу деревню. Пусть жена откажется от него, пусть дети проклянут его, пусть собаки растерзают его, пусть солнечный луч не упадет на него, пусть земля откажется от его следов.
Голоса:
— Ты прав, Бетлар!
— Пусть прах его не осквернит нашей земли!
Первый колхозник. Братья, что мы скажем старику Ягору, когда он будет искать предателя, убийцу его сына? Что мы скажем осиротевшей Нателле и ее бедному отцу Сардиону?
Второй колхозник. Я не сомкну глаз до тех пор, пока не увижу предателя стоящим на коленях перед народом и молящим о пощаде, пока не услышу справедливого и гневного голоса народа.
Третий колхозник. Товарищ лейтенант, а может быть, Арчил сам был проводником диверсантов? Он здесь родился, он вырос в этих лесах, он знал каждую тропинку в наших ущельях.
Амиран. Нет, Арчил никогда не нашел бы дороги. И Надир перед смертью успел сказать, что путь врагам указывал кто-то из нашей деревни.
Первый колхозник. Неужели Надир не узнал его? Кто это был?
Амиран. Вчера была темная, безлунная ночь. Надиру показалось, что это был…
Второй колхозник. Кто?.. Говори — кто?
Амиран. Не нужно об этом говорить. Мы проверили. Надир ошибся, его зоркие глаза изменили ему в предсмертный час. И смерть его поэтому была вдвойне мучительной и тяжелой. Не нужно об этом говорить. Не нужно умножать горе Ягора, которое больше, чем может вместить человеческое сердце.
Алмасхан. Темная ночь, ты убила нашего Надира!
Амиран. Нет, друзья! Нам не страшны безлунные ночи. Как нерушимая преграда, стоит советская граница, и чем темнее ночь, тем зорче взгляд красноармейца. Надира убил тот. кто дал врагу возможность воспользоваться этой темной ночью. Кто знает, может быть, враг находится здесь, среди нас, лицемерно оплакивает гибель Надира, злой и черный человек, а сам замышляет новое предательство?
Народ в смятении. Колхозники оглядывают друг друга.
Голоса:
— Кто бы это мог быть?
— Кто среди нас изменник?
— Кто сделал вдовой Нателлу?
Первый колхозник. Бедный Ягор! До какого тяжелого дня довелось тебе дожить, несчастный старик!
Амиран. Где Ягор? Его нельзя оставлять одного. Пусть старики охотники приведут его сюда.
Второй колхозник. Он с Сардионом с утра бродит по лесу и вспоминает молодость. Он стонет, как раненый медведь, и все заставляет своего друга рассказывать, как они вместе росли, как возмужали, как ходили на охоту.
Первый колхозник. Как бы не сошел с ума несчастный старик.
Алмасхан. Все может случиться. Сразу двух сыновей потерял человек.
Первый колхозник. Несчастный Ягор!
Движение в толпе.
Голоса:
— Идут! Ягор идет, Ягор с Сардионом.
— Смотрите, Сардион поддерживает его!
— Эх, старый медведь Ягор! Железное у него сердце!
— Как он ухватился рукой за Сардиона!..
— Какая большая дружба, какая великая любовь у них!
Алмасхан. Замолчите, сельчане! Сердце Ягора не выносит жалости. Молчаливой скорбью встретим мы его великое горе.
Тишина. Все опускают головы. Входят Ягор с Сардионом. Народ расступается, давая им дорогу. Они идут, взявшись за руки, как братья, как друзья. У Ягора за плечами ружье. Сардион заметно прихрамывает. Оба они подходят к Амирану и останавливаются перед ним.
Ягор (оглядывает народ, затем смотрит на Сардиона). Сардион, ты любил моего мальчика, моего орла?
Сардион молчит.
Почему ты молчишь? Ты ведь любил его? Спрашиваю я, несчастный, осиротевший отец.
Сардион. Зачем ты разрываешь мое сердце? Разве ты не знаешь, что и я любил Надира, как родного сына.
Ягор. Помнишь, Сардион, нашу молодость, которая прошумела, как буря?
Сардион (вздохнул). Помню, Ягор.
Ягор. Помнишь ли ты, Сардион, как мы однажды поймали разбойника, который грабил наш народ, и ты рассек ему сердце своим острым кинжалом? Чем провинился перед тобой этот разбойник?
Сардион. Не передо мной он провинился, а перед народом. Темной ночыо, как волк, рыскал он по тропинкам и грабил одиноких бедных путников. Ради жалкой добычи он убил свою совесть, свою честь. Он хотел убить тебя, моего друга. Вот почему я поднял на него оружие.
Ягор. Помнишь ли ты, Сардион, ту темную ночь, когда мы вдвоем похитили девушку, которая стала моей женой и матерью Надира? Помнишь, как ты отстреливался от ее родичей, которые преследовали нас? Скажи, Сардион, зачем ты помогал мне тогда?
Сардион. Почему ты спрашиваешь меня об этом?
Ягор. Потому что я хочу, чтобы весь народ понял, какую силу имеет дружба и что она может сделать с людьми.
Сардион. Я помогал тебе потому, что ты был бедняком, а девушку хотели выдать за другого, за богатого. Я помогал потому, что девушка любила тебя и ты без нее был как рыба, выброшенная на берег. Я помогал потому, что не было и нет у меня лучшего друга, чем ты, Ягор.
Ягор. Скажи, Сардион! Неужели в ту ночь ты не думал о смерти, когда во имя дружбы подставлял грудь под пули?
Сардион. Как же я мог не пожертвовать собой для друга, для брата?
