Дмитрий Кленовский - Полное собрание стихотворений
Ю.Терапиано в критическом обзоре очень высоко отозвался о сборнике: «“Певучая ноша” - большая удача Дм.Кленовского, это, вероятно, одна из его лучших книг» (Терапиано Ю. Новые книги // Русская мысль. 1969. 17 апреля. №2734). Хороший отзыв бывшего недоброжелателя обрадовал Кленовского, и он не преминул похвастаться им в письмах своим знакомым: Топорковой 25 мая 1969 г. (Письма Кленовского Топорковой. С.111) и Шаховскому 3 июня 1969 г. (Переписка с Кленовским. С.238). Позже Терапиано опубликовал также рецензию на книгу Кленовского в австралийской газете «Единение», с которой в то время сотрудничал.
3 июня 1969 г. Кленовский написал Шаховскому: «Были отзывы и в разных других изданиях, весьма хвалебные, порою восторженные, но по качеству очень посредственные. Критиками эмиграция не богата! Получил много хороших откликов от друзей, знакомых, собратьев по перу, а порой и от незнакомых, случайно набредших на мою книгу - эти отклики особенно приятны. Очень хорошо отозвались на книгу Адамович, Седых, Моршен, Лидия Пастернак (Англия), Ильинский, Прегель, Одоевцева и др. Многие считают эту книгу моей лучшей, с чем я сам, однако, не согласен. Она, по-моему, менее для меня характерна, поскольку в ней скупее затронута “моя” эзотерическая тема; но, может быть, именно это сделало ее для некоторых более приемлемой и приятной» (Переписка с Кленовским. С.238).
318. Новый журнал. 1968. №92. С.90.
319. Новый журнал. 1967. №89. С.33.
320. Новый журнал. 1967. №89. С.36.
321. Новый журнал. 1968. №93. С.145.
322. Новый журнал. 1968. №93. С.145.
325. Новый журнал. 1968. №90. С.26.
326. Новый журнал. 1969. №94. С.102. «Фонтан любви, фонтан живой! Я в дар принес тебе две розы…» - из стихотворения А.С.Пушкина «Фонтану Бахчисарайского дворца» (1824). У Пушкина: «Принес я в дар тебе две розы».
327. Новый журнал. 1968. №93. С.146.
328. Новый журнал. 1967. №89. С.35.
329. Новый журнал. 1967. №89. С.34.
330. Новый журнал. 1968. №91. С.75. Офросимов Юрий Викторович (1894–1967) - литератор, участник Белого движения, с 1920 в эмиграции в Берлине, участник политической группы В.Б.Станкевича «Мир и труд», член редколлегии белградской газеты «Россия» (1926–1927), с 1933 жил в Белграде, после Второй мировой войны - в Швейцарии. После войны переписывался с Кленовским, опубликовал несколько отзывов о его книгах.
332. Новый журнал. 1968. №92. С.92.
335. Новый журнал. 1968. №90. С.27.
338. Новый журнал. 1968. №91. С.76.
339. Новый журнал. 1968. №92. С.91.
340. Новый журнал. 1967. №89. С.37.
341. Новый журнал. 1968. №91. С.77.
342. Новый журнал. 1968. №90. С.28.
343. Мосты. 1968. №13–14. С.23.
345. Мосты. 1968. №13–14. С.22.
346. Новый журнал. 1968. №92. С.90.
348. Новый журнал. 1969. №94. С.101.
349. Новый журнал. 1968. №90. С.27.
350. Новый журнал. 1968. №92. С.90. 17 июня 1968 года Кленовский писал Топорковой: «Вы так хорошо рассказали мне в письме о комаре, птичке и цветах в вазе, что я взял Ваш рассказ как тему для стихотворения. Посылаю его Вам» (Письма Кленовского Топорковой. С.107). А год спустя, 25 мая 1969 г., вновь вернулся к той же теме: «Вам будет, вероятно, приятно узнать, что стихотворение о комаре, птице и розе, на которое “вдохновило” меня Ваше письмо, не только отмечено в получаемых мною письмах, но приведено целиком в большой и очень хвалебной статье лучшего эмигрантского критика Юр.Терапиано в лучшей русской эмигрантской газете “Русская мысль”, выходящей в Париже» (Там же. С.111).
351. Мосты. 1968. №13–14. С.25.
353. Новый журнал. 1968. №91. С.75.
355. Новый журнал. 1969. №94. С.101.
356. Мосты. 1968. №13–14. С.24.
Почерком поэта (1971)
26 октября 1970 года Кленовский писал Топорковой: «Новых стихов, у меня, между прочим, накопилось уже на новый сборник в 70 страниц. Но издать его, по-видимому, не удастся. Я справлялся в типографии в Мюнхене, где печатались все мои сборники, и оказалось, что цены опять сильно скакнули. Сейчас издать сборник втрое дороже, чем десять лет тому назад» (Письма Кленовского Топорковой. С.117). Однако мысли выпустить сборник Кленовский не оставил и 21 ноября 1970 года писал Шаховскому: «Представьте себе, что я, впервые в жизни, пошел на большой и, может быть, даже чреватый несчастьями материальный риск, кинулся очертя голову в самостоятельное издание нового сборника моих стихов!» (Переписка с Кленовским. С.259). В письме Топорковой от 24 ноября 1970 года Кленовский описал финансовую сторону издания боле подробно: «Первый раз в жизни кинулся я, очертя голову, в издательскую авантюру, чреватую всякими трудностями, а м.б., и неприятностями. <…> А издать необходимо, т.к. книга эта явно моя последняя, а чувствую я себя все хуже и хуже. Кто позаботится о ней, когда меня не станет? Вот и решился я на такое: занял у знакомого (немца) сумму, достаточную для первого взноса в типографию, с таким расчетом, что смогу вернуть долг после рождества, когда друзья обычно посылают мне в подарок доллары. Затем сумею, вероятно, повторить заем, чтобы рассчитаться после Пасхи, когда обычно тоже бывают такие подарки (я в этом отношении вроде почтальонов, трубочистов и дворников в былое время)! Дело, как видите, очень рискованное, но другого выхода нет. Придется жестоко на всем вообще экономить. Раньше у меня были друзья-меценаты, помогавшие мне издавать мои сборники, но они все поумирали. Я уже послал в типографию и рукопись, и первый взнос. Если даже мои надежды не оправдаются - буду всячески оттягивать выход книги из типографии, пока не наберутся деньги. В книге будут 54 стихотворения на 72 страницы - это будет самый объемистый из всех моих сборников, исключая “Стихи”. Надеюсь, что Бог мне поможет, и книга будет издана» (Письма Кленовского Топорковой. С.117).
31 января 1971 года Кленовский писал Топорковой: «Получил Ваше письмо с милой помощью изданию книги, за что сердечно благодарю! Вы очень трогательно позаботились о моей книге, как редко кто из моих друзей, и я ценю это чрезвычайно! Книга вот-вот выйдет из печати. С типографией я уже почти окончательно расплатился - иначе она не печатала бы книгу. Теперь остается погасить тот долг, который я для этого сделал <…> Скажу Вам по секрету, что моя книга помогла мне разобраться в том, кто настоящий друг мой и моей поэзии» (Письма Кленовского Топорковой. С.118).
Шаховской, долго не откликавшийся на присланный сборник стихов, 21 мая 1971 г. написал Кленовскому: «Простите, что замешкался ответить прозой на Вашу книгу “Почерком Поэта”. Но я ведь ответил Вам тоже почерком поэта. Неужели Вы не получили новой моей книги “Избрание Тишины”. Она даже есть двойной ответ - и сутью своей и заглавием на Ваше недоумение… Я сделал даже больше того: надеюсь, 13-го июня в воскресенье поутру русские люди по “Г<олосу> А<мерики>” услышат мою беседу, посвященную последней этой Вашей книге. Так что слишком уж пенять на меня не нужно и вряд ли справедливо…» (Переписка с Кленовским. С.262). Действительно, 13 июня 1971 года радиостанция «Голос Америки» дала в эфир очередную «беседу» архиепископа Иоанна, целиком посвященную книге Кленовского. Текст опубликован в газете «Новое русское слово» (1971. 4 июля).
Олег Ильинский в рецензии писал: «В книге “Почерком поэта” перед глазами читателя происходит процесс поэтического осмысления, поэтического преображения опыта жизни автора. Переживание и художественное преображение для Кленовского, как и для всякого поэта, есть единый акт, акт творчества. Художественно-философское осмысление явлений для Кленовского естественно, как дыхание. Стихи сборника можно условно разделить на две группы - религиозно-философскую, где поэт как бы оглядывается на прошлую жизнь с высоты религиозного постижения, единой религиозной интуиции; эта интуиция уничтожает для него грань между жизнью земной и вечной, так что сама земная жизнь уже предвосхищает то состояние духа, когда времени больше не будет, и то, в основе чего лежит память земной жизни, во всей ее красочной яркости. Эти две темы в творчестве Кленовского гармонично переплетены, художественный образ, сложно одухотворенный религиозным мироощущением поэта, будучи средствами искусства изъят из времени, приобретает черты вечности, вечность же входит в художественное сознание поэта неотъемлемой частью, вечность является предметом постоянного художественного переживания, по отношению к чему располагаются все остальные ценности. Поэт как бы наделен двойным зрением, это двойное зрение помогает ему одновременно воспринимать явления по обе стороны границы, отделяющей время от вечности. Ангел для него столь же (если не более) реален, чем васильки в ржаном поле. И человек (поэт) и ангел одинаково скорбят о том, что из мира уходит красота:
