Василий Жуковский - Том 3. Орлеанская дева. Эпические произведения

Должно молчать перед глаголом неба
Сомнение премудрости земной:
Здесь истине событие свидетель;
Единый бог подобное творит.

Достоин ли я милости такой?..
Всевидящий, необольстимый, ты,
Свидетель душ, в моей душе читаешь.

Покорности всегда господь доступен;
Смирился ты — тебя он возвеличил.

Итак, с врагом могу еще бороться?

Я Францию во власть твою предам.

И Орлеан не будет завоеван?

Скорей назад Луара потечет.

И Реймса я с победою достигну?

По трупам их тебя в него введу.

Вели ей стать пред нашим войском; слепо
За дивною мы бросимся вослед.
Нам вождь ее пророческое око;
А верный ей защитник — этот меч.

Будь мир на нас, будь враг в союзе с адом —
Не дрогнем, стой она лишь впереди;
Мы рады в бой. Чудесная, веди!
Сам бог побед пойдет с тобою рядом.

Так, я тебе свое вверяю войско;
Его вожди твою признают власть.
Прими сей меч, сей знак верховной силы,
Покинутый строптивым полководцем, —
Его кладу в достойнейшую руку;
И будь отныне ты…

    Постой, дофин,
Орудие могущества земного
Не совершит победы. Меч другой,
Предызбранный сразить врага, я знаю.
Чудесным сном мне этот меч указан:
Мне ведомо то место, где он скрыт.

Где?

  В городе старинном Фьербуа
Кладби́ще есть святой Екатерины;
На древнем том кладбище есть палата,
Где множество набросано оружий —
Военная добыча древних лет, —
Меж ними скрыт мой меч обетованный.
Примета ж: три лилеи золотые
Иссечены на лезвии булатном.
Найди сей меч — в нем сила и победа.

Немедленно исполнить, Дю Шатель.

И белое хочу носить я знамя,
Обшитое пурпурной полосой.
Изобразить на нем святую деву
С спасителем-младенцем на руках
И под ее стопами шар земной:
В ее руке такое было знамя.

Исполню все.

   Святой архиепископ,
Моей главы коснись твоей рукою
И дочь свою, отец, благослови.

Не нам тебя благословлять; тобою
Сошло на нас благословенье… С богом
Гряди; а мы, и в мудрости своей,
Слепцы.

  Герольд от графа Салисбури.

Введи; господь приводит к нам его.

Кем послан ты, герольд? С какою вестью?

Найду ли здесь я Карла Валуа*?

Презрительный ругатель, как дерзаешь
Ты короля законного французов
Здесь, на его земле, не признавать?
Твой сан тебе защита; без того…

Один король законный у французов;
Но он теперь живет в британском стане.

Спокойся, друг… доканчивай, герольд!

Военачальник мой, жалея крови,
Которая пролита и прольется,
Свой грозный меч в ножнах остановил;
И, гибнущий спасая Орлеан,
С тобой вступить желает в договор.

В какой?

  Позволь мне именем твоим
Сказать ответ герольду.

    Говори,
Тебе решить судьбу войны иль мира.

Кто говорит, герольд, в твоем лице?

Граф Салисбури, вождь британцев.

     Лжешь,
Герольд; одни живые говорят;
Итак, твой вождь здесь говорить не может.

Но вождь мой жив — и здравием и силой
Исполнен он, врагам на истребленье.

Вчера был жив — а нынче на заре
Убит он выстрелом из Орлеана,
Когда стоял на башне Латурнель.
Смеешься ты моей чудесной вести;
Но верь не мне — своим глазам, герольд.
Ты, в лагерь свой вступая, будешь встречен
Печальными его похоронами.
Теперь скажи: в чем ваше предложенье?

Когда тебе все тайное открыто —
Его сама ты знаешь без меня.

Но знать его не нужно мне теперь.
Внимай, герольд, внимай и повтори
Мои слова британским полководцам:
Ты, английский король, ты, гордый Глостер,
И ты, Бедфорд, бичи моей страны,
Готовьтесь дать всевышнему отчет
За кровь пролитую; готовьтесь выдать
Ключи градов, отъятых вопреки
Святейшего божественного права.
От господа предызбранная дева
Несет вам мир иль гибель — выбирайте!
Вещаю здесь, и ведомо да будет:
Не вам, не вам всевышний завещал
Святую Францию — но моему
Владыке, Карлу; он от бога избран;
И вступит он в столицу с торжеством,
Любовию народа окруженный…
Теперь, герольд, спеши к твоим вождям;
Но знай, когда с сей вестию до стана
Достигнешь ты — уж дева будет там
С кровавою свободой Орлеана.

Здесь можем мы, под этими скалами,
Разбить шатры; здесь место безопасно;
Сюда сберем скорее беглецов,
Расстроенных внезапностью и страхом.
По высотам расставить стражу; правда,
Преследовать не будут ночью нас;
Хотя б они имели крылья — нам
Нельзя теперь бояться нападенья;
Но все нужна предосторожность; враг
Успехом ободрен, а мы разбиты.

Разбиты! мы! неверная судьба!
Возможно ли постигнуть, чтоб француз
Торжествовал и нас бегущих видел…
О Орлеан! могила нашей славы,
Честь Англии погибла пред тобой!
Постыдное, презрительное бегство!
Поверят ли грядущие лета,
Чтоб женщиной был прогнан победитель
При Пуатье, Креки и Азинкуре*?

Утешимся, не силой человека
Разбиты мы, но силой чародейства.

Нет, силой нашего безумства… Герцог,
Ужель и ты испуган привиденьем?
Но суеверие, не оправданье
Для робких; первый ты бежал с твоими.

Но кто же устоял? Все побежало.

Нет, прежде всех твое крыло смешалось.
Не вы ли в лагерь к нам вломились с воплем:
«Пропали! ад за Францию воюет!»
И не тогда ль смятенье стало общим?