Олег Зоин - Крик в тумане

Всю по капельке воду выплакал
На асфальт промозглый туман.
Зябко жмётся,
Ёжится Никополь,
Как отару, согнав дома.

Задрожали,
Устало заохали,
Паровозов глухие гудки.
Ходит солнце вокруг да около,
Повязав облаков платки.

Под землёй,
В руднике,
Ударная
Выдаёт бригада руду.
В каждом камне уносит марганец
Человеческих рук теплоту…

В краю торжественных елей
И лающих,
Стонущих вьюг
Погода теплеет в апреле
И в землю вонзается плуг.
Можно в рощу забраться,
Напиться
Прозрачной талой воды
И увидеть оленьи копытца,
Быстро вяжущие следы…
Можно к звёздам взлететь с эшафота,
Можно бомбы метать в царей,
Можно тяжкую делать работу,
Можно боготворить матерей.
Можно многое,
Ежели хотца,
Если жизнь и власти велят.
Но нельзя
Танцевать в колодце
И родиться два раза подряд.
Всё ж кого и когда ни спроси я,
У друзей или даже врага —
Скажут: «Вечно любите Россию,
Что строга, да с куском пирога!»

Горький дым,
                        дым,
                                   дым…
На исходе длинных ночей
Собирались один за другим
К чёрно-красным глоткам печей.

Засучив,
Закатав рукава,
Закаляли плугов лемехи,
И работала голова —
О свободе писались стихи!

А теперь вот ракеты идут —
Отковать их дано молодым,
Им воспеть бесконечный наш труд,
А не дым,
                   дым,
                              дым…

Смотри,
Морозный день спокойно блекнет
Над головой толпы
Крикливо-пёстрой.
Давай пойдём
По чистому проспекту,
Доверь мне локоть свой,
Девичий острый.

Огни реклам,
Шуршанье шин и гомон,
Краснеет небо мягко над заводом.
Теплом лучит от окон в каждом доме,
От улиц, переполненных народом.

Пойдём гулять,
А завтра утром ранним
Гудок порвёт морозную завесу,
Чтоб снова эхом отвечали зданья
Улыбчатой плотине Днепрогэса.

Ты приходишь с работы.
Тревожить не стану.
Отдохни-ка, приляг на диван!
Под знакомый родной баритон Левитана
Ты захлопнешь забавный роман.
Диктор скажет, где ветры,
Где жарко,
В чём успехи,
В чём слабость пока.
Сколько завтра надоит
Девчёнка-доярка
От рязанских коров молока.
Только цифры и факты.
Хотите — проверьте!
Он фамилии даст, адреса.
Сообщит, сколько соткано
Ситца и шерсти,
Но какие у лучшей ткачихи глаза
Умолчит.
В этом — слабость последних известий,
Их досадная
Неполнота…
Если люди
Запустят ракету к далёким созвездьям,
Значит, это взлетела в зенит
Красота!

Тебе к лицу и сдержанность,
И гордость,
И нежность, и горение в труде.
Шагаешь в мир уверенно и твёрдо,
Сквозь косность
Прорубая путь к звезде.

Подаришь солнца жаркую ромашку
Кварталам бесконечных городов —
Пускай трепещет на ветру рубашка
Под грохот проходящих поездов.

На добрый век,
На полтора,
Надолго —
На зло в атаку, молодость, иди,
Неунывающая и на третьих полках,
С ломтём в руке,
С надеждою в груди!

Что наша жизнь?
Пустой,
Невнятный звук, —
Но мы её выслушиваем страстно!
А между тем всё пошло и напрасно,
Как взмах твоих
Холодных белых рук.

Когда меня на миг ты забываешь,
На долгий час
Я быть перестаю!
Забудь и ты на миг
Любовь мою,
Чтоб через час в руках моих
Оттаять.

Я уверен, что ты — серьёзная,
И при этом вовсе не плакса.
Зря мальчишки драчливо-грозные
На портфель тебе брызнули кляксу.

На губёнки вишнёвые,
Милые
Набежала горечь —
Не злоба!
Посмотрел на тебя заводила их
Первый раз как-то очень особо…

… Не забудутся школьные подвиги,
И дожди,
Шелестевшие косо,
И тот вечер,
Когда вы под руку
Молча шли,
Избегая вопросов.

Чайки пристанища просят
У светлых шелков песка,
Волны взлохматили проседь
У моря на висках.

Солнце померкло,
Ослепло,
Ветер тучи пригнал и сжал,
Разозлённый клубищем пепла
Бросил молниевый кинжал.

Гор озябли девичьи груди,
Чертыхается мокнущий мир.
Тихо плавают грустные люди
По аквариумам квартир…

Улеглась,
Разостлав,
Распластав
Белые крылья сугробов,
За мятежную ночь устав
Засыпать человечьи тропы.

Протянулась двойная лыжня
Записью в нотной тетради,
Ты опять уводишь меня
В лес —
Кристального звона ради!

Забывается быстро,
Шутя,
Грусти горькая плесень,
Чтобы скрипнуть минуту спустя
На ступенях еловых лестниц…

Мне снова снился бешеный прибой
И скалы,
Сотрясаемые громом.
На маяке я встретился с тобой
И в ночь простился,
Спешно,
По-простому.
Валы бросали траулер торчком,
Сердилось море,
Защищая рыбу,
Но рыбари стояли на своём,
Хотя убраться в порт
Вполне могли бы.
Когда же берег близко подходил —
Маяк мигал.
И луч тот — грел угрюмых!
И снова штурман точку находил,
И полз корабль,
Треской наполнить трюмы.
Чтобы потом припомнить было что,
И чтобы мы судили,
Между прочим:
«Какая невидаль —
Дневной привычный шторм,
И то ли дело —
Штормовые ночи!»

Секунды таяли
Неотвратимо,
Ты уходила
Невозвратимо.
Троллейбус тронулся,
Синий-синий,
Увёз ресниц твоих
Хрупкий иней.
А я всё ждал,
Чего — непонятно.
Никто из нелюбви
Не зван обратно!

Уходят люди,
Уходят годы,
Как в бурю канущие
Пароходы.
А на губах — на миг! —
Помады клейкость,
И канул в никогда и в навсегда
Троллейбус…

Самого старого шкипера старше,
С бортом,
Грязно-серым как пыль,
Стоит на приколе негодная баржа,
Списанная,
По годам,
На распил.

По зеркалу круглой солнечной бухты
Привёл её утром буксир,
И прощальные слёзы смолы перламутром
Выступают из рассохшихся дыр.

И кто-то высокий,
Седой и в тельняшке
Взошёл с внучёнком на трап.
На его полинявшей от ветра фуражке
Распластался форменный «краб».

Кран затих,
В изумленьи рабочие,
Троса ослабла плеть…
Видно, жизнь —
Это с приходом ночи
До последней щепки
Сгореть!

Заревев гудком знакомым,
Оживёт весной затон:
Теплоход уйдёт на Гомель,
Встречный — рейсом на Херсон.

Снова ночи,
Те, что ахнет
Пассажирка не одна,
Снова бдительные вахты,
Где коварна глубина.

Под Каховкой в дикой драке
Снова схватятся валы,
С недреманным оком бакен
Выйдет вовремя из мглы.

А на утро в час рассвета
Вдруг затихнет ураган…
Слышишь, знойно дышит лето,
Ждёт тебя, наш капитан!

Порт. «Акмолинск» уже подошёл.
Трос чугунную тумбу грыз.
Ветер стенке причальной в подол
Набросал перламутровых брызг.
Грузов дальних красу-пестроту
Хобот крана пронёс, угрюм.
Крановщик, оседлав высоту,
Посмотрел внимательно в трюм.
Ну-ка, докеры, каждый — мастак!
Работнём взахлёб поутру!
ДнепроГЭСа белый маяк
Несомненно одобрит наш труд.
Город встанет на цыпочки, тих,
И — на улицы хлынет народ.
Улыбнётся нам крановщик:
— С добрым утром, ребята,
Вперёд!