Мирра Лохвицкая - Полное собрание стихотворений
К чему ж природы совершенства,
Земли и неба красота,-
Весь рай земной… где нет блаженства?
1894
QUASI UNA FANTASIA
I
Однообразны и пусты -
Года томительные шли,
Напрасно тайные мечты
В туманной реяли дали.
Не много счастья, – больше зла
И мук мне молодость дала,
И жизни гнет, и смерти страх,
И наслажденье лишь в мечтах…
II
Чудес ждала я. – Как в чаду -
Я мнила в гордости слепой,
Что жизни путь я не пройду
Бесследно, общею тропой.
Что я не то, что все, – что Рок
Мне участь высшую предрек
Великих подвигов и дел
И что бессмертье – мой удел.
III
Но доказала мне судьба,
Что жизнь не сказка и не сон,
Что я – страстей своих раба,
Что плотью дух порабощен…
Что грешный мир погряз во зле,
Что нет бессмертья на земле,
И красоты, и славы свет -
Все. тлен, все суета сует!
IV
Потом заботою иной
Сменились дни моих тревог,-
Души я жаждала родной,
И душу ту послал мне Бог.
И вот любовь узнала я,
И смысл, и радость бытия,
И чувство матери, – из всех
Высоких высшее утех.
V
Была ль я счастлива? – О да!
Но вечный страх за жизнь детей,
За прочность счастия – всегда
Отравой жизни был моей…
А час настал, и пробил он,-
И смерть подкралася, как сон,
Коснулась бренного чела
И жизни нить оборвала…
VI
Как будто вдруг на странный бал
Попала я, казалось мне…
Так мрачно там оркестр играл,
Кружились пары, как во сне…
Жар… холод… лабиринт дверей…
– Домой! – молила я. – Скорей! -
Мы сели в сани, – я и он,-
Знакомый с давних мне времен…
VII
Мы едем; вижу я, вдали
Мелькнул и скрылся мирный дом,
Где тихо дни мои текли
В заботах жалких о земном.
– О, пусть ничтожна жизнь моя,
Я жить хочу! – взмолилась я.-
Мой спутник, сжалься надо мной,-
Еще велик мой путь земной!
VIII
Но он молчал. – И снова я:
– Мой друг, прошу я за того,
С кем связана судьба моя,-
Я не могу забыть его…
Назад!.. остановись, молю!
Мне жизни жаль, я жизнь люблю!
– Молчи! – промолвил он в oтвет,-
К прошедшему возврата нет.
IX
Мы мчимся… Снежной мглой крутя,
Несется вьюга впереди…
Мне вспомнилось мое дитя,
И сердце сжалося в груди.
– Назад! – я вскрикнула. – Домой!.
Остался там ребенок мой,-
Он будет плакать, звать, кричать…
Пойми, я жить должна… я мать!
Х
Молю напрасно, – он в ответ
Качает странно головой:
– Что значит горе детских лет?
Утешится ребенок твой.
– Еще… – я молвила, стеня.-
Еще осталось у меня…
Ты знаешь что!.. – Но он в ответ
Твердит одно: – Возврата нет!
XI
– Возврата нет, – пойми, забудь -
Земную скорбь с земной тоской…-
Я поняла, – и тотчас в грудь
Влился божественный покой…
Отчизна есть у нас одна,-
Я поняла, что там она,
Что прав чудесный спутник мой,-
Гостила я, – пора домой!
XII
И вот… Какая красота!..
Какой могучий, яркий свет!..
Родные вижу я места,
Знакомый слышу я привет!
Я узнаю… о, сколько их,-
Бесплотных, чистых, но живых,
Всех близких мне, забытых мной
В чужом краю, во тьме земной!..
25 января 1894
СУМЕРКИ
С слияньем дня и мглы ночной
Бывают странные мгновенья,
Когда слетают в мир земной
Из мира тайного виденья…
Скользят в тумане темноты
Обрывки мыслей… клочья света…
И бледных образов черты,
Забытых меж нигде и где-то…
И сердце жалостью полно,
Как будто жжет его утрата
Того, что было так давно…
Что было отжито когда-то…
17 февраля 1894
«Где ты, забвенье…»
Где ты, забвенье,
Где, упоенье
Счастьем блаженства земного?
Сном непробудным,
В мечтанье чудном,
Жажду забыться я снова!
Где ты, блаженный,
Где, вдохновенный
Юности дар заглушенный? -
Радость свиданья,
Грусть расставанья,
Ночи томленья бессонной!
Сердцу все мало!
Пусть миновало
Время любви пережитой,-
Дай мне забвенья,
Дай упоенья,
Страсти восторг позабытый!
8 мая 1894
ЦАРИЦА САВСКАЯ
I
Положи меня, как печать, на сердце
твое, как перстень, на руку твою, ибо
сильна, как смерть, любовь.
Из «Песни песней» Соломона, 8, 6Купаясь в золоте лучей,
В лазури теплой небосклона,
Летят двенадцать голубей
На юг далекий от Сиона.
Гостей пернатых с давних пор
Ждала царица, изнывая,-
И в злато-пурпурный шатер
Их резвая впорхнула стая…
Навстречу им идет она,
Сойдя с блистающего трона,
Как пальма Енгадди – стройна,
Свежа, как роза Ерихона…
На лике дивном горячо
Разлился вмиг румянец нежный,
И свеял голубь белоснежный
На обнаженное плечо.
Из клюва алого посланье
Поспешно, трепетной рукой,
Она взяла… Невольниц рой
Умолк и замер в ожиданье…
Лишь над венчанною главой
Чуть шелестело опахало…
Царица, взор потупя свой,
Посланью царскому внимала.
И слово каждое его,
Казалось, отклик находило
В груди, где прежде место было
Для самовластья одного:
"Лобзаю легкие следы
Прекрасных ног моей царицы!
Ее глаза, как две звезды,
Горят сквозь темные ресницы…
Что говорю я?… две звезды?!.
То молний яркие зарницы!
И сердце, ими сожжено,
Любви безумием полно!
О, кто сравниться может с ней,
С возлюбленной! Ее ланиты,
Как лилии, цветы полей,
Зарей вечернею облиты…
Что говорю я?! – цвет лилей?! -
Алее роз ее ланиты!
И сердце, ими прельщено,
Любви безумием полно!
Как упоительно– нежны
Ее одежд благоуханья!
Красы чудесной обаянье…
Что говорю я?! – свет луны?! -
То солнца южного сиянье!
И сердце, им ослеплено,
Любви безумием полно!"
II
Окончил раб… Но далеко
Царицу унесли мечтанья,
Туда, в страну обетованья,
«Где льется мед и молоко»…
Где бьет ключом сиккер душистый
И брызжет сок янтарных вин,
Где теревинф возрос ветвистый
И сень платанов и маслин…
Где блеском сказочным палаты
Затмили роскошь южных стран,
Где мирра, ладан и шафран
Струят с курильниц ароматы…
Семь ступеней… и пышный трон…
И, славой вышней осиянный,
Он, – цвет долин благоуханный,
«Нарцисс саронский» – Соломон!..
О миг, ей памятный доныне,
Под взглядом властным и живым,
Когда, подобная богине,
Она предстала перед ним,-
Перед победой иль позором,
Тая борьбы невольный страх,
С опущенным лукаво взором,
С усмешкой тонкой на устах…
– Что ж передать прикажешь ты
Царю Востока от царицы? -
И тихо дрогнули ресницы,
От чудной пробудясь мечты…
Алее розы Ерихона,
Под грезой сладостного сна,
Послам крылатым Соломона
Со вздохом молвила она:
– Не от царицы, – от рабыни
Скажите вашему царю,
Что я его боготворю
И осчастливлена им ныне!
Что я дивлюсь его уму,
Могуществу, богатству, краю…
Люблю его!.. и рвусь к нему!..
И от любви изнемогаю!..
1894
ПОКИНУТАЯ
Опять одна, одна с моей тоской
По комнатам брожу я одиноким,
И черным шлейфом бархатное платье
Метет за мной холодный мрамор плит…
О, неужели ты не возвратишься?
Мои шаги звучат средь зал пустых…
С высоких стен старинные портреты
Глядят мне вслед насмешливо и строго
И взорами преследуют меня…
О, неужели ты не возвратишься?
У ног моих играя на ковре,
Малютка наш спросил меня сегодня:
– Где мой отец и скоро ли вернется? -
Но что ж ему ответить я могла!
О, неужели ты не возвратишься?
Я видела, как сел ты на коня,
И перед тем, чтоб в путь уехать дальний,
Со всеми ты простился, как бывало,
Лишь мне одной ты не сказал: «Прости!»
О, неужели ты не возвратишься?
Но, помнится, как будто по окну,
Где колыхалась тихо занавеска,
Скрывавшая меня с моим страданьем,
Скользнул на миг зажегшийся твой взгляд…
О, неужели ты не возвратишься?
Свое кольцо венчальное в тот день,
В безумии отчаянья немого,
Так долго я и крепко целовала,
Что выступила кровь из губ моих!..
О, неужели ты не возвратишься?
И медальон на цепи золотой
По-прежнему ношу я неизменно.
Ты хочешь знать – чье там изображенье
И прядь волос?… Так знай, – они твои!
О, неужели ты не возвратишься?
Иль над моей всесилен ты душой? -
Но день и ночь, во сне, в мечтах, всечасно,
Под ветра шум и легкий треск камина -
Всегда, всегда я мыслю о тебе…
О, неужели ты не возвратишься?
Давно угас румянец щек моих,
И взор померк… Я жду!.. Я умираю!..
И если я не шлю тебе проклятья,-
Как велика, пойми, моя любовь!..
