Уильям Блейк - Песни Невинности и Опыта
Глас Древнего Барда
Приди же, Отрок страстный!
Свет истины узри
В рожденьи новой зари!
Бессильны ныне Разум косный
И словопрений труд напрасный!
В лабиринт по бездорожью
Глупость завлекает ложью —
И тыщи себя там сгубили!
Блуждают во мраке кладбищем глухим,
Вождями себя возомнили —
Да вот поводырь бы им нужен самим!
* Комментарии *
Стихи Блейка, как и всякая серьезная поэзия, требуют внимательного и вдумчивого прочтения. Эти комментарии лишь помогут проследить некоторые системные связи, существующие внутри каждой его книги и между ними, а также обосновать некоторые переводческие решения, сделанные на основании той или иной трактовки текста. Они отнюдь не претендуют на истину в последней инстанции и не отрицают свободы толкования — тем более что блейковское Слово, как и всякую живую поэзию, невозможно втиснуть в узкие рамки однозначной интерпретации.
Английский текст «Песен Невинности и Опыта» дается по гравированным пластинам, с точным соблюдением авторской орфографии и пунктуации. В остальных текстах, в соответствии со сложившейся в английских изданиях традицией, орфография и пунктуация несколько упорядочены для облегчения восприятия.
Песни НевинностиВступление
Первое стихотворение цикла вводит читателя в мир идей и образов «Песен Невинности»: в нем появляются Дитя и Агнец, символизирующие Христа, «Библейская пастораль» — идиллический пейзаж, наводящий на мысль о Вечности, и Поэт, которого Господь, предстающий в образе младенца, благословляет на труд. Блейк также формулирует здесь свою концепцию создания стиха: музыка — слово — записанный текст. Заметим, что уже здесь дитя и смеется и плачет, то есть Блейк с самого начала вводит две темы «Песен Невинности»: блаженство в Вечности и страдания на Земле.
Пастух
Защита и защищенность — основная тема этого стихотворения, тема, центральная для всего цикла. Здесь как нельзя лучше прослеживается «второй план», столь важный для правильной интерпретации поэзии Блейка: пастырь — хранитель стада — является защитником своих овец, и, зная, что он близко, овцы чувствуют себя в безопасности. Точно так же Бог является небесным Пастырем земной паствы, которая «знает» своего Пастыря, то есть верует в него и ощущает его защиту (ср. Иоанн, 10: 14: «Я есмь пастырь добрый; и знаю Моих, и Мои знают Меня»).
Звонкий луг
В этом стихотворении Блейк пользуется своим излюбленным приемом: описывая привычную, земную реальность, он трактует ее в широком философском смысле и тем самым вкладывает в нее новое внутреннее содержание. В стихотворении прослежен цикл жизни от «рассвета» до «заката» — от рождения до смерти, и его персонажи (дети и старенький Джон) олицетворяют два противоположных полюса жизни — сразу после прихода из Вечности и перед возвращением в нее. (Ср. у Сведенборга: «Старея, человек сбрасывает плотскую оболочку и снова становится как младенец, но младенец, наделенный мудростью, и одновременно как ангел, ибо ангелы — это дети, которым дарована высшая мудрость».)
Луг (англ. Green) — это обязательная в каждой английской деревне площадка для сборищ, праздников и детских игр. В «Песнях Невинности» он становится также прообразом Рая, небесной идиллии. Заметим, что действие многих стихотворений цикла происходит именно на лугу. Не случайно появляется и зеленый дуб, в «Песнях Невинности» — символ истинной веры и божественной защиты.
Агнец
Стихотворение, построенное как диалог (в котором, разумеется, ребенок говорит и за себя, и за ягненка), поражает четкостью и выразительностью композиции: строки, повторяющиеся рефреном в начале и в конце, показывают, как мысль ребенка движется от восприятия земной действительности к пониманию Бога. Вновь, как и везде в «Песнях Невинности», подчеркивается тесная связь земного и божественного.
Следует отметить, что ответ на вопрос «кем ты создан?» дан здесь впрямую и не вызывает сомнений: агнец создан Богом, как и дитя, при этом и тот и другой суть образы Бога на земле.
Это — одно из самых известных стихотворений Блейка.
Черный мальчик
Социальный пафос, направленный против расового неравенства, немаловажный, но далеко не главный смысловой пласт этого стихотворения, хотя Блейк, вслед за Сведенборгом, отстаивал равенство пред Богом всех рас и религий. (Ср.: «…Язычник может обрести спасение, как и христианин: Небо существует в человеке, и всем, кто носит Небо в себе, дорога туда открыта».) Блейк утверждает, что земные страдания всегда влекут за собой воздаяние на Небе и только через них возможен путь в Вечность. Черный мальчик чувствует себя обделенным из-за цвета своей кожи, но вместе с тем именно она позволяет ему привыкнуть к лучам Любви Господней и стать после смерти небесным вожатым английскому мальчику, облаченному в «белые одежды», но не прошедшему через страдания на земле. В этой жизни равенство невозможно, но в Вечности черный мальчик «как равный» встанет рядом с английским ребенком и даже окажется его покровителем и заступником перед Богом; таким образом, черный мальчик символизирует Христа, страданием искупившего грехи людей и указавшего им путь на Небо.
Цветок
Это, пожалуй, одно из самых «темных» стихотворений цикла, по поводу которого существуют самые разноречивые мнения. Нам наиболее убедительной представляется трактовка стихотворения как образного описания акта зачатия и зарождения новой жизни. Цветок — распространенный образ, обозначающий женское начало, ждет соединения со стремительным Воробышком (своеобразный, но достаточно отчетливый фаллический символ). Во второй строфе Малиновка, олицетворяющая душу только что зачатого ребенка, рыдает, ибо отныне заключена в телесную оболочку и обречена пройти через все муки и страдания земной жизни.
Принятый в такой трактовке «Цветок» оказывается непосредственно связанным со стихотворением «Дитя-Радость». Это подчеркивает и общая композиция сопровождающих их рисунков.
Маленький трубочист
Библейская основа этого стихотворения достаточно прозрачна: когда душа, пройдя через все страдания земной жизни, восстанет из «черного гроба» плоти, ей будет даровано вечное блаженство — при условии, что душа останется чистой в замаранном грязью теле. Возникает эдесь и еще одна тема, очень важная для «Песен Невинности»: Добро, Терпимость, Мир, Любовь — наш долг по отношению к ближнему, то, что составляет «божественное соответствие» в человеке, а посему старший трубочист, переносящий тяготы жизни с покорностью Христа, — такой же Ангел-хранитель маленького Тома, как и Господь Хранитель трубочиста.
Грядущая радость в идиллической Вечности отнюдь не отменяет милосердия на земле. Последняя строчка, в своей прямолинейности звучащая некоторым диссонансом по отношению к лирическому строю «Песен Невинности», подчеркивает библейскую дидактику стихотворения, однако у Блейка смысл ее шире прямого назидания: «трудящийся честно» — это не только маленький трубочист, но и всякий, кто исполняет на земле свой долг — прежде всего долг любви к ближнему.
Заблудившийся сын
Обретенный сын
Эти два парных стихотворения допускают разнообразные, хотя и не противоречащие друг другу трактовки. Нам представляется наиболее убедительным следующее толкование: Блейк в аллегорической форме описывает путь от сомнений к обретению веры, от ложной идеи к истинному Богу. «Видение» таким образом становится символом духовных метаний и заблуждений, а его утрата означает возвращение к истинному Отцу (Богу) и к истинной Матери (Церкви, которая на этом этапе еще воспринимается Блейком как прибежище истинной веры и жилище Бога на земле). Следует отметить важный контраст символов стихотворения: «видение» бесплотно, обманчиво, как болотный огонек, тогда как Господь, который возвращает ребенка матери, облечен в человеческий образ (в соответствии со сведенборгианскими представлениями).
Веселая песня
Самое раннее из стихотворений цикла, впервые оно появилось еще в «Поэтических набросках». По замечанию Гирша, это скорее идиллическая, чем библейская пастораль, и интересна она не столько сама по себе, сколько как свидетельство становления Блейка-поэта. Известно, что Блейк любил напевать ее на им же придуманный мотив — многие «Песни Невинности» имели музыкальную основу, но Блейк не владел нотной грамотой, поэтому мелодии его до нас не дошли.
Колыбельная
Идея идентичности человека и Бога, столь важная для «Песен Невинности», очень отчетливо звучит в этом стихотворении: мать поет над младенцем, спящим в колыбели, отождествляя его с младенцем Христом при этом она, как и Христос, охраняет от напастей своего ребенка, а Бог охраняет ее саму. Бог оберегает дитя, и в этом отождествляется с матерью, но вместе с тем он сам заключен в образе младенца — так замыкается круг образов этого стихотворения.
